С видом на Париж, или Попытка детектива (сборник)
Шрифт:
Теперь можно подумать насчет пожрать. По дороге Шик успел купить еды, не то чтобы роскошной, но желудок заполнить есть чем. Выпивка, правда, была ни к черту. И главное, эта сволочь говорила – бургундское. Чтоб подсунули такую дрянь под видом бургундского, это надо постараться.
– Завтра в девять утра мы должны быть на месте, – сказал Пьер. – Поэтому всем спать.
– А где место-то? – невинным голосом спросил Шик.
– Там узнаешь.
Шик тихонько посмеивался в темноте, подсовывая под спину одеяло. Спина у него всегда мерзла. Пьер, конечно, думает, что он самый умный, корчит из себя супермена, но Шик давно догадался, куда они с утра направят стопы. Маленький банк на улице Сен-Лазар. Наверняка Пьер обделывает там свои делишки.
Шик уже всматривался в первый сон, когда раздался стук дверной колотушки, заменяющей электрический звонок. Пьер тут же вскочил на ноги и бросился к окну.
– Кто знает, что ты здесь?
– Из тех, кому надо знать, – никто.
– Кого же тогда принес черт?
– Полиция… – прошептал одними губами Кривцов, но Пьер оборвал:
– Заткнись!
Долго гадать им не пришлось, потому что они услышали гнусный и гнусавый голос Ситцевого Додо. Он устал бить в дверь колотушкой и теперь орал на всю округу:
– Открывайте! Я знаю, что вы здесь! Ваша дурацкая машина стоит под яблонями. Вы от меня не скроетесь, подонки! А этот клоповник я разнесу в щепу.
– Откуда ситцевая тварь знает этот дом?
– Он знает все, – почтительно прошептал Шик. – Не мужик, а копилка с чужими тайнами.
– Ладно, открывай.
Додо ввалился в дом, не переставая ругаться.
– Сбавь на оборотах, – негромко предупредил Пьер.
Куда там! Теперь с гневных уст слетали не ругательства общего толка, а вполне конкретные упреки. Договорились ведь, что на этой чертовой заправке он получит товар. Приехал, и нет субчиков. В его планы вовсе не входило уезжать из Бельгии. У него дела не только с такими недоносками, как Пьер, есть и достойные люди. И клиент, между прочим, бельгиец. А вместо того чтоб делать дело, он торчит в дурацком кафе и пялится на дорогу.
– Я ждал вас три часа. Три! – показал Додо на пальцах, поднося их к самому носу Пьера. – Потом стал спрашивать, а были ли здесь такие заметные-приметные – пара проходимцев. Оказывается, были, посидели полчаса и растворились.
– Ты что, совсем обалдел? – потрясенно спросил Пьер. – Ты не такой дурак, чтобы вести себя в дорожном кафе как полицейский. Или ты решил нас заложить?
– Это как посмотреть, – воскликнул Ситцевый весело. – Как вести себя будете. Ладно, дайте что-нибудь выпить.
– Коньяку? – услужливо предложил Кривцов.
Додо посмотрел на него как на привидение, он еще не сообразил, что здесь делает этот чужак.
– Коньяк мы распивать не будем, – решительно сказал Пьер, – и чем быстрей кончим разговор, тем лучше.
– Да мы его еще не начинали, – беспечно ощерился Додо.
– Мэтр в Париже?
– Мэтр уехал по делам в… Впрочем, вам это знать не обязательно. Вернется он только во вторник.
– Понятно. Мэтр в Бельгии, – прошептал Шик.
– А зачем вам понадобился Мэтр? Раньше мы отлично ладили сами. А, Пьер? Шик, объясни ему. Крот в наших делах человек новый.
Спрашивая, Додо все время осматривал комнату, а потом прирос взглядом к одеялу на матрасе, понял, что неспроста они его здесь расстелили.
– Я предпочел бы сказать об этом самому Мэтру, – веско сказал Пьер, – но на худой конец можно и тебе. Мы выходим из игры.
– Мы – это ты и Шик? – он посмотрел на последнего с сожалением, мол, ладно, если у Крота мозги расплавились, на то он и крот – подземный житель, но ты-то, старый кадр…
Шик заерзал под этим уничижительным взглядом.
– При товаре – и выходите? – продолжал Додо. – Так не пойдет, так не поступают порядочные люди, – он сорил словами, а сам прикидывал, сколько драгоценных полотен лежит под пледом. Стопочка толстенькая, наверное, не меньше десятка… Правда, десять – это он загнул, шесть… Но уж пять точно.
Ситцевый вдруг стремительно бросился в угол и со сладострастным выражением на лице, словно красавицу обнажал, сдернул закрывающее полотна одеяло. И тут же защелкал языком в упоении.
– Скажите, пожалуйста! Это кто же у нас такой будет? Неужели Малевич?
– Это Фальк, – подал голос русский. – Всем Малевича подавай!
– А это у нас будет… – Додо поднял за уголок первое полотно, стараясь рассмотреть второе.
Пьер просто оцепенел от подобной наглости, но в следующее мгновение пришел в себя и бросился на Ситцевого, стараясь оттащить его товара.
– Ты руками-то не лапай. Не твое! Жалко, Ситцевый, что мы с тобой на заправочной станции не встретились. Там бы ты на весь мир орать поостерегся. Или ты не понял?
– Отчего же не понять? Я так думаю, что ты сам клиента нашел. Шик нашел русского с товаром, это мне известно. А теперь ты сам хочешь сбыть. Ладно, имеешь право. Но потом… Слышишь, Крот, потом ты можешь так работать! А эти картины Мэтр давно ждет. И все уже оговорено, а во время игры правила менять никому не позволено.
Пора объяснить суть дела. Да, наши незадачливые герои торговали краденым. Каждый, кто смотрит видак и читает детективы, знает, что не так трудно украсть, как сбыть товар. То есть хотя воровство живописи, скульптуры и прочей старины – вещь достаточно сложная, но она ни в какое сравнение не идет с тем, чтобы заполучить нужного клиента и получить настоящую цену. Не в антикварную же лавку с товаром идти.
Идеальный вариант – заказное воровство, когда клиент точно говорит, что ему надо, не скупится при получении товара, а потом так заметает следы, что полиции здесь делать нечего. Но о подобном можно только мечтать. Обычная ситуация – это система перекупщиков, которые имеют своих агентов. Такими агентами были и Ситцевый Додо, и Шик, только первый был напрямую связан с этой акулой – Мэтром, а мелкая сошка Шик видел его считаное количество раз. Пьер в этом деле был человеком новым, на какой ниве до этого он стриг колосья – неизвестно, но в новом деле быстро вошел во вкус и шестеркой быть отказывался.
Промысел этот всегда был доходным, но наибольшего размаха в Европе он достиг тогда, когда Россия криво, косо и с оглядкой переползла на новые рельсы и оснастилась лозунгом «Вперед, к капитализму!». Не успели на Западе опомниться от такой новости, как в стране недавнего социализма начался полный беспредел. Период накопления, золотые времена! Грабь награбленное! Приватизируй, что плохо лежит. Началась полная вакханалия, а русское правительство вкупе с милицией, полицией и сознательными гражданами только руками разводили: «Черт знает что! Куда все девается?» Но тут же сами себе все и объясняли: «Прежде чем обрести капитализм, необходимо накопить капитал в отдельно взятых особенно цепких и липких руках. Да, это пиратство. Но предки у этих Рокфеллеров и Морганов тоже имели руки по локоть в крови. Только их потомки стали похожи на людей, и мы дождемся!» Страшно жить в стране, где воровство не только узаконено, но, по уверению власти, служит благим целям.
Конец ознакомительного фрагмента.