С вождями и без них
Шрифт:
Дух искусства и науки устремлен к умножению талантов, дух власти - к ее максимальному сосредоточению в одних руках, к искоренению соперников. Другой вопрос, что за столетия человечество научилось кое-как обуздывать эту страсть, уравновешивать власти с помощью "сдержек и противовесов". У нас этого пока не получилось - ни в государственных структурах, ни в человеческих отношениях.
Ну а об исходе очного и заочного соперничества Горбачева и Ельцина уместно судить, сравнив результаты политики или, говоря "высоким слогом", основные деяния того и другого.
М.С. Горбачев Б.Н. Ельцин
1985-1991 гг. 1990-1999 гг.
Свободные выборы Декларация независимости
России
Действующий
разделение властей путча в 1991 г.
Отказ от политической моно- Подписание тройственного
полии КПСС, идейный и по- Беловежского соглашения
литический плюрализм о ликвидации СССР
Свобода слова, совести Введение внутренней конвер
(вероисповедания) и другие тируемости рубля
политические свободы Наполнение потребительского
рынка
Подготовка нового Союзного Приватизация, передача около
договора с целью преобразо- 70% государственной соб
вания унитарного государства ственности акционерным об
в федеративное ществам и частным владель
цам ("новым русским", оли
гархам)
Демилитаризация; прекраще- Ликвидация Советов, замена
ние войны в Афганистане их муниципальными органа
ми, создание Федерации с пре
зидентами и губернаторами
во главе субъектов Федерации
Ликвидация ракетно-ядерного Расстрел Верховного Совета
противостояния в Европе, РСФСР, Конституция РФ
первые шаги по свертыванию 1993 г.
стратегических ядерных во- Войны в Чечне (1994-1996
оружений и 1999-2000 гг.)
Восстановление нормальных Договор с Украиной, преду
отношений с Китаем, Японией, сматривающий отказ России
Южной Кореей и другими от Крыма и Севастополя
странами
Объединение Германии, рос- Дефолт в августе 1998 г., по
пуск Организации Варшав- влекший четырехкратное па
ского Договора дение курса рубля (от 6 до 24
за доллар) и жизненного уров
ня населения
Вступление Советского Сою- Установление партнерства с
за в МВФ и МБРР, первое НАТО, вступление в Совет
участие в "семерке"; подписа- Европы, АСЕАН, Лондон
ние Парижской хартии ОБСЕ ский и Парижский банков
ские клубы
Отделение Литвы, Латвии, Участие в миротворческих
Эстонии акциях в Боснии и Косово,
подписание Европейской хар
тии на саммите ОБСЕ в Стам
буле
Распад СССР Заключение Договора о Союзе
России и Белоруссии
В тисках
Созидательный, героический этап реформации Горбачева завершился падением Берлинской стены. К тому времени он сделал все, что смог (или успел?): ввел свободу слова, сотворил парламент, положил начало обузданию милитаризма, снес "железный занавес". Мир продолжал ему рукоплескать, он и сейчас пользуется уважением и симпатией, каких не знал ни один русский человек, за исключением Льва Толстого. Но из бутыли, плотно запечатанной Сталиным и откупоренной Горбачевым, уже вырвались на волю силы, которым суждено было сокрушить своего освободителя. У него уже появился грозный соперник, которого он вытащил из провинции, вознес на политический олимп, а затем неловкими действиями помог вырасти в глазах народа в равного себе лидера. И, наконец, на него ополчилась его собственная партия, у которой он отнял власть, чтобы передать ее легитимным органам народного представительства.
Наступал этап изнурительной борьбы реформатора с левыми, правыми и самим собой. Реформы захлебываются, топчутся на месте, общество
С того момента, как оппозиция у нас оперилась, она не перестает уличать Горбачева в том, что у него не было и нет программы. А он с возмущением отвергает эти обвинения, заявляя, что с самого начала заглядывал далеко вперед и намеревался идти до конца. Полагаю, стороны в споре говорят о разных вещах. У Горбачева, безусловно, была выношенная за жизнь программа, которой он остался верен до завершения своего правления, - утвердить в стране демократию и интегрировать ее в мировые структуры. Но это была не та или не совсем та программа, которую хотели видеть наши радикалы. И совсем не та, какая пришлась бы по душе нашим консерваторам. Первые требовали полного и безоговорочного разрыва с системой, вторые - "совершенствования", не покушающегося на ее устои. Горбачев же считал необходимым сохранить социалистические принципы при полном обновлении общественной модели. Не соглашался ни с отказом от первозначных ценностей Октября, ни с поверхностным ремонтом тоталитарного монстра. Он оказался, таким образом, в идейно-политическом центре, в право-левых тисках. И в итоге был раздавлен.
Похожая участь постигла Александра II. Революционные демократы требовали освобождения крестьян с землей, помещики соглашались на некоторые послабления в крепостном праве, а царь и его советники приняли промежуточное решение. В наказание народовольцы уничтожили Александра II физически. Современные же радикалы распяли Горбачева морально. У каждой эпохи свои методы расправы с реформаторами.
Но это случилось уже на исходе второго этапа горбачевской эпопеи, завершившегося в августе 1991 года. А весь 1990-й и первая половина 1991-го еще заполнены острой политической и идейной борьбой, которая прерывается отдельными фронтальными схватками, но в основном носит маневренный характер. Как небесные тела, едва выделившиеся из хаоса, находятся в расплавленном состоянии, не сразу обретают четкую конфигурацию, так и социальные силы, разбуженные перестройкой, не успели еще окончательно сгруппироваться, определить свое идейное кредо и местоположение на общественном форуме, избрать стратегию.
Все революции по мере их развития демонстрируют перемещение с фланга на фланг, а подчас и перелицовку участвующих в них политических сил. Можно принять за общее правило, что правые постоянно левеют, чтобы не потерять доверие масс. Народ разогревается медленно, не сразу избавляется от страха перед мечом и кандалами, которые держали его в повиновении. Но с того момента, как он почувствует, что оковы сброшены, стремительно растут его эгалитаристские притязания, а вместе с ними и то, что можно назвать революционной яростью, неудержимое желание смести старые порядки и вытряхнуть рухлядь, которая при них преуспевала.
Чтобы не быть раздавленным в этом смерче, даже отъявленные консерваторы и ретрограды предпочитают напяливать на себя фригийские колпаки и вдевать в петлички красные ленточки. Они мимикрируют в ожидании часа, когда, разрушив вместе со старым порядком всякий порядок вообще и оставшись без хлеба, массы оборотят свой гнев против вчерашних кумиров. Так было во Франции, так было и в России, с той разницей, что якобинцы дали застигнуть себя врасплох и им снесли головы, а большевики, проявив решительность, жестоко расправились с мятежами в Кронштадте и на Красной горке, подавили крестьянские бунты и... "сим победиши".