Сабля, птица и девица
Шрифт:
— Никак оборотня зовешь? — спросил Грязной.
— Да, дядька, его самого.
Грязной, кряхтя, прогнулся в спине, скрипнул позвонками. Вдохнул полной грудью и выдал могучим басом не то колдовское заклинание, не то матерное ругательство, а скорее всего, одновременно и первое и второе.
— Хватай его теперь и в яму. Или я не жилец, — сказал он.
— Почему?
— Да я его по матушке охально изобидел. Сейчас все бросит и примчится морду бить.
Из темноты выскочил черный силуэт. Вольф довольно ловко прыгал на трех ногах, но хромал и на
Не рассчитал. В волчьей шкуре Вольф двигался намного быстрее, чем Ласка. И загадочным образом стал в разы тяжелее своего человеческого веса. Сбить прыжок не получилось, Ласка отлетел в сторону.
Грязной встретил оборотня, стоя к нему лицом и торопливо бормоча что-то на старославянском. Дождался прыжка, а зверь прыгнул с расстояния в два человеческих роста, и ударил с поворота открытой ладонью, вложив в удар всю свою массу.
Оборотень перевернулся в воздухе, покатился по земле и свалился в свою темницу. Упал не на ноги, а со шмякающим звуком, как мешок. Волк не кот. На краю каменной плиты у решетки осталось кровавое пятно. Досталось зверю, татары народ неробкий.
— Экий здоровый! Аж ладонь отбил! — воскликнул Грязной, тряся отбитой рукой.
Ласка подошел к нему.
— Ну, дядька, ты силен! Адовой твари леща отвесил.
— Лещи, сынку, разные бывают, — Грязной показал намотанный на ладонь шнурок с нательным крестиком, — Он что, не у тебя на службе?
— Нет.
— И ты без серебра и молитвы на него бросился?
— Да я как-то первый раз…
— Учить вас и учить. Но отчаянный малый, не отнимешь. Ты не из Умных будешь?
Москва на то время была невелика, и серьезные люди друг друга знали в лицо.
— Устина Умного младший сын.
— Отцу поклон передавай, — Грязной с достоинством поклонился.
Из ямы вылез Вольф в совершенно человеческом виде, в исподних штанах и рубашке. Исподлобья посмотрел на могучего богатыря.
— Ты смотри! И правда немец! — удивился Грязной, — Вашего племени в Крыму давненько не видел. Хочешь что-то заявить?
— В Крым больше ни ногой, — ответил Вольф.
— Не зарекайся, — сказал Грязной, — Ты сперва ноги унеси. Бегите уже, наши ворота отбивают. Извини, что обругал.
— Не в обиде. Прощай, добрый человек.
30. Глава. Змей с собачьей головой
Ласка с Вольфом без труда нашли добротный купеческий дом, где оставили трех лошадей. Повезло, что базу для срочного выезда устроили не просто в Кырк-Ор, а еще и по эту сторону внутренней стены, ближе к Восточным воротам. Приличная одежда и кони очень пригодятся утром, чтобы не ехать по Чембало на краденых конях без седел, с татарскими поясами поверх исподнего, уляпанного грязью и кровью.
Ханская свита не поторопилась на ночь глядя разыскать, где остановились пленные воры. Раз уж воры пойманы, то их логово и до завтра подождет. Культурой, скоростью и даже наличием
Судя по звукам боя, казаки захватили конюшню и караулку у Восточных ворот. Монетный двор засел в осаду и подкреплений не дал. Внутренние ворота засели в осаду и подкреплений не дали. По-видимому, на западной половине крепости поднимался и вооружался весь гарнизон перед тем, как рискнуть открыть ворота.
На западной половине гудели трубы и били барабаны. В ночи тревогу отлично слышно внизу, в Бахчисарае и Салачике. Успеть бы выехать перед тем, как сотня всадников вылетит к Восточным воротам.
Хозяева-евреи не знали, что двое иностранцев, собиравшихся вчера вечером уехать в Чембало, успели посидеть в темнице, а появление их в перемазанном кровью исподнем списали на переполох в крепости. Ласка сказал, что по Кырк-Ор бегает здоровенный волк, что никакие стены от него не спасают и что бежать надо отсюда всем, кого ноги держат. Вольф подыграл, поддерживая уровень паники. Вышел за угол и там взвыл как десять волков. Евреи мудро рассудили, что зачем бежать, когда есть надежный подвал, и спрятались под землю.
Восточные ворота выходили в степь. Казаки и компания уже затерялись в бескрайних просторах. Вот дорога под ногами, а вот какая-то развилка.
— Стой! — сказал Ласка, — Направо.
— Эта дорога приведет нас не в Чембало, а в Салачик, — сказал Вольф.
— Нам и нужно в Салачик. Забираем Оксану из старого дворца, а потом скачем в Чембало.
— Может, лучше сразу в Чембало? Сядем на корабль, доберемся до другого порта, просто купим какую-нибудь другую девицу просто на рынке?
— И воровать неохота?
— Да с тобой не наворуешься.
— Шубу же украл.
— То без тебя было. Хотя, давай. У нас все равно денег нет ни гроша. Кошку купить не на что.
По пути из тюрьмы Ласка подобрал еще одну татарскую шапку и еще халат для Вольфа. Ночью могут принять за своих, если силуэт будет похожий. Так и вышло. По пути встретили нескольких самых торопливых или самых смелых всадников из Бахчисарая.
— Казаки напали, крепость берут! Монетный двор грабят! Пленных выпустили! — крикнул Ласка по-татарски, — Не спать! На помощь!
— А вы куда? — спросил их кто-то из встречных.
Вольф проскакал вперед в темноту, а Ласка остановился ответить и понадеялся, что в таких обстоятельствах не до допросов.
— К хану!
Татары проскакали наверх, а тот недоверчивый, кто переспрашивал, пустил коня шагом и убедился, что двое встречных направились в Салачик, а не в степь. Он даже подумал, почему с этими лишняя лошадь и что первый всадник не совсем по-татарски держится в седле, но товарищи крикнули, чтобы не отставал.