Сад времени
Шрифт:
– Ее родители были ревностными католиками; а она разуверилась в религии, когда ей исполнилось шесть лет.
Всего-то? Едва ли возможно разувериться в чем бы то ни было в таком нежном возрасте. С тем же успехом отец мог сказать «в шесть утра».
– Что-то произошло с ней тогда и убедило в том, что Бога нет. Она не рассказывала, что именно.
Буш промолчал. Отец не проронил о религии ни слова (вещь небывалая!) с тех пор, как Буш вернулся от Франклина. Теперь он снова взгромоздился на любимого конька - благо место к этому располагало. Буш принялся раздраженно насвистывать:
Рассказу отца он не поверил. Случись такое, у него давно бы застряла в ушах эта история, потому что родители пересказывали бы ее всякий раз по поводу и без повода.
– Пойдем домой, папа, уже пора.
– Буш нетерпеливо пошаркал ботинком, но отец не шелохнулся.
Он не сводил глаз с могильной плиты, рассеянно барабаня по ляжке пальцами. Такие состояния обычно заканчивались у него фразой типа «что-же-мне-и-Теду-и всему-дрянному-человечеству-все-таки-делать-с-этой-жизнью». Буш надеялся, что религиозно-философские настроения отца давно «умерли, похоронены и обратились в прах», и воскрешение их было бы очень нежелательно.
– Похоже, собирается дождь.
– …Она так и не разъяснила своих отношений с Богом, но хотела быть похороненной здесь. Почему? Не понять. «Наш разум действует, не спрашивая нас» - так у Скеллета.
– Может, поедем автобусом?
– Да, пожалуй… Странно - совсем сейчас туго с надгробиями. Это вот - видишь?
– я сделал сам. Как ты его находишь?
– Вполне.
– Может, лучше было написать «Э. Лавиния»? Про «Элизабет» даже она частенько забывала.
– Хорошо и так, папа.
– Ну, я рад, что тебе понравилось.
Вот так окончилась ее жизнь - под холмом, подтачиваемым грунтовыми водами, и в этом вот обмене пустыми фразами между ее мужем и сыном. Уходя, Буш знал: ни он, ни отец никогда больше сюда не вернутся.
– Как все это бессмысленно, правда? Кем была она? Я не знаю. И ты не знаешь. В чем суть и смысл прожитой ею жизни? Может, в той точке на линейке с делениями с отметкой «шесть лет»? Раз так (допустим, я поверил), то ее жизненный путь шел не в гору, а под гору; раз так, то ей стоило прожить жизнь в обратном направлении: исцелиться от рака, снова вступить в пору юности и вновь обрести свою наивную детскую веру!
Буш опомнился и оборвал свой монолог; они пошли прочь от могилы.
– Мы не задавались таким вопросом, когда решили пожениться, - чуть слышно проговорил отец.
– Извини. Какой я идиот…
– Ты был смыслом ее жизни - так же как и я.
– Ерунда. Неужели назначение человечества - воссоздаваться и воспитывать следующие поколения?
Отец быстро зашагал вниз по холму.
Был серый промозглый денек; дом так и напитался сыростью. Пообедали скудно: жареной картошкой с солью, но и такой обед влетал в копеечку. Отобедав, Буш уселся в приемной и раскрыл первый попавшийся пожелтевший журнал из неряшливой стопки.
Разрозненные строки - первые, бросившиеся в глаза, - постепенно сложились в его мозгу в грандиозную картину происходящего. Весь маршрут своей жизни он
Теперь, остановившись и призадумавшись, он многому находил объяснение. Так, вспышка викторианомании в начале века была естественной реакцией на всеподавляющий поршень технического прогресса. Правда, викторианские печальные фонари - слабые искорки протеста - вскоре угасли; но на смену этим причудам быстро пришли другие.
Развлечение, уготованное затравленным людям к началу семидесятых годов двадцать первого столетия, превзошло, однако, все дотоле виденное и слышанное. Первые Странствия Духа вызвали небывалый взрыв всеобщей ностальгии. И вот уже вскоре самые развитые цивилизации мира поменяли ориентацию, обратившись к прошлому, к далекому доисторическому прошлому, в которое (почему - осталось загадкой для многих) легче всего было попасть. Вот так очередное поколение целиком и полностью посвятило себя спасению от своего собственного времени.
А последствия оказались много страшнее, чем могло предвидеть (но не дало себе труда) беспечное человечество. Удар был нанесен по всем сферам его деятельности, и, пораженные этим ударом, на глазах обращались в руины торговля, промышленность, философия, культура…
На фоне назревающего мирового кризиса один Институт Уинлока цвел пышным цветом. Здесь за умеренную плату любой мог изучить Теорию Уинлока, получив таким образом ключ к извечно потайным дверцам сознания. Тут же можно было приобрести наркотик-галлюциноген и с его помощью оказаться на берегу доисторического моря или посреди стада рептилий.
Но и этот невиданных размеров конгломерат, изначально созданный исключительно из соображений гуманности, был уязвим. Кое-где он был объявлен преступной монополией, в некоторых государствах тут же не сошелся во мнениях с правительством. И, конечно, нашлись проныры, кто, используя доверие и благие намерения Института, вызнал секреты Теории и КСД. Все это тут же было брошено в жаждущую толпу, и число Странников-самоучек с каждым днем обрастало нулями.
Даже в самой империи Уинлока не все шло гладко. Прошлогодний январский «Мир Дантиста» познакомил
Буша с неким Норманом Силверстоном. Как утверждал автор статьи, вся Теория Странствий Духа основывалась лишь на нескольких точных фактах и массе предположений и догадок, сделанных еще Фрейдом. Разумеется, никто не отрицал Странствия как факт; однако, по мнению группы людей весьма компетентных, Уинлок трактовал их не так, как следует. Душою этого союза и был Норман Силверстон, в прошлом близкий друг и коллега Уинлока. Силверстон утверждал: да, несомненно, нужно высвободить человеческое сознание из прокрустова ложа мимолетного времени. Однако очень многое еще предстояло открыть и .исследовать. Ну разве не доказывает это тот факт, что Странствия таки сильно ограничены - ведь исторические, или населенные, времена пока оставались недоступны!