Сады Луны

Эриксон Стивен

– Я не могу ответить на все твои вопросы, – пробормотала Порванный Парус. – Все, что я могу тебе сказать, это то, что сержант хочет видеть тебя живым, поскольку ему важно знать, кто пытался тебя убить. Мы все хотели бы это знать.

Она умолкла, выжидая.

Паран изучал ее круглое призрачно-бледное лицо. В ней было что-то такое, что заставляло забыть о ее физическом облике, пренебречь им. Капитан поймал себя на том, что ведет себя не так, как всегда. Он видел перед собой лицо друга, а он не мог припомнить,

когда такое случалось с ним в последний раз. Из-за Порванного Паруса капитан чувствовал себя не в своей тарелке. Он чувствовал, что спускается по спирали, в центре которой находится волшебница. Спускается? Может быть, поднимается. Он не был уверен, это-то его и беспокоило.

– Ничего из этого я не помню, – ответил Паран. И это было не совсем ложью, хотя и выглядело как ложь в глазах чародейки, глазах, прикрытых тяжелыми веками.

– Мне кажется, – добавил Паран, несмотря на ее недоверие, – их было двое. Я помню разговор, хотя и был мертв. Мне так кажется.

– Но ты слышал вращение монеты, – сказала Порванный Парус.

– Да, – ответил он, озадаченный. – И даже более... Я оказался в каком-то месте... Желтый мертвый свет, хор стенаний, мертвые головы...

Порванный Парус кивнула, как будто подтвердились ее подозрения.

– Бог вмешался, капитан Паран. Вернул тебе жизнь. Ты можешь решить, что он сделал это просто так, но я боюсь, что благотворительность ему не свойственна. Ты понимаешь?

– Меня использовали, – без выражения произнес Паран.

– И тебя это не волнует? – подняла она бровь. Паран пожал плечами и отвернулся

– В этом нет ничего нового, – пробурчал он,

– Я понимаю, – спокойно ответила Порванный Парус. – Значит, Вискиджак был прав. Ты не просто новый капитан, ты что-то большее.

– Это мое дело, – отрезал Паран, избегая ее взгляда. Затем он поглядел ей в глаза, лицо его потемнело. – А какова твоя роль во всем этом? Ты за мной ухаживала. Зачем? Служишь своему богу, да?

Порванный Парус захохотала.

– Не совсем так. Я бы для тебя не смогла сделать так много. Опонны постарались. Паран засопел.

– Опонны? Близнецы, брат и сестра, Близнецы Удачи. Он толкает, она тянет. Это они были в моих снах? Голоса, упоминания моего... меча. – Он замер на мгновение, затем кинулся к шкафу. На нем лежал меч в ножнах. Он положил руку на рукоять. – Я купил его три года назад, а использовал его первый раз только несколько ночей назад, против собаки.

– Ты помнишь это?

Что-то в голосе Порванного Паруса привлекло его внимание. В ее глазах был страх. И она не пыталась скрыть его. Он кивнул.

– Да, я дал мечу имя после того, как купил его.

– Имя?

Паран нехорошо усмехнулся.

– Удача.

Как долго вырисовывался этот узор, – произнесла Порванный Парус, со вздохом закрывая глаза. – Хотя я подозреваю, что даже Опонны не смогли угадать, что ты попробуешь свой меч на гончей Тени.

Паран закрыл глаза, потом вздохнул.

– Это была Гончая.

Она кивнула, глядя на него.

– Ты видел Хохолка?

– Видел.

– Берегись его, – посоветовала Порванный Парус. – Он проник на Путь Хаоса, отчего у меня сделалась лихорадка. Если Пути действительно имеют структуру, Хохолок прямо противоположен мне. Он ненормальный, и он поклялся убить тебя, капитан.

Паран поглядел на свой меч.

– А какова его роль во всем этом?

– Я не вполне уверена.

Похоже, что она солгала, но Паран не стал настаивать.

– Он приходил по вечерам справиться о твоем здоровье. Но последние две ночи я его не видел.

– Сколько дней я была без сознания?

– Кажется, шесть. Боюсь, я не очень-то замечал, как идет время, – он отошел к двери. – Одно я знаю точно. Я не могу больше здесь прятаться.

– Погоди!

Паран улыбнулся.

– Хорошо, – он поглядел ей в глаза. – Объясни мне, чего я должен ждать?

Волшебница заколебалась, затем ответила:

– Ты мне нужен здесь.

– Зачем?

– Хохолок боится не меня, – ответила она, с трудом подбирая слова. – Это ты, твой меч, спасли мне жизнь. Он видел, что ты справился с Гончей.

– Проклятье, – прошипел капитан. Хотя в общем она была ему еще чужой, он уже не мог просто так оставить ее. Он попытался не поддаваться растущему в нем чувству. Паран говорил себе, что его миссия важнее всего остального, что он вернул ей долг, если таковой имелся, что она не сказала ему всего, о чем он лишь смутно догадывался, а это означает, что она не вполне ему доверяет; он сказал все это себе, но этого было недостаточно.

– Если ты уйдешь, Хохолок убьет меня, – произнесла она.

– А что это за защита вокруг тебя? – спросил он рассеянно. – Хохолок толковал о какой-то защите. Порванный Парус печально улыбнулась.

– Ты думаешь, что он просто пришел бы и заявил тебе, что ты опасен для него? Защита? – Она засмеялась. – У меня нет сил даже сидеть. Если в таком состоянии я открою свой Путь, сила просто расплющит меня, превратит в пепел. Кукла хочет ввести тебя в заблуждение и держать подальше от всего. Хохолок лжет.

Даже сейчас то, что она говорила, показалось Парану полуправдой. Но и ее было довольно, чтобы многое встало на свои места, объяснило ненависть к нему Хохолка и его страх. Главным обманщиком был Хохолок, а не Порванный Парус, он хотел так думать, хотя доказательств было мало, но... Порванный Парус все-таки была человеком. Он вздохнул.

– Раньше или позже, – он снял меч с пояса и положил его обратно на шкаф, – все эти недомолвки и блеф разъяснятся. Опонны или кто там еще, но враг у нас с тобой общий.