Сады Солнца
Шрифт:
Генерал кинулся в пруд, зашлепал по воде, схватил Берри за руку и ногу, содрал его с Юли, бесцеремонно выбросил на берег. Затем Арвам нагнулся над Юли, протянул руку — и отшатнулся, закрыв руками лицо. Сквозь пальцы брызнула кровь. Юли балетным прыжком выскочила из воды, перенеслась на другой берег. Два охранника побежали к Арваму, остальные — за девочкой по обоим берегам пруда. Берри поднялся на ноги, завывая, захлебываясь слезами, Шри побежала к нему, крича охранникам:
— Не стреляйте! Используйте ошейник! Не стреляйте!
Юли
Юли обломила кончик палки Берри и ударила обломком в правый генеральский глаз, проткнула глазное яблоко и раздробила дно глазницы. Еще сантиметр — и палка бы разорвала связь между полушариями мозга. Генерала срочно отправили в операционную, но глаз спасти не смогли.
Шри долго разговаривала с Берри. Но тот замкнулся и капризничал, перепуганный и обиженный, и отказался рассказывать, чем же его так разозлила Юли. Шри ожидала, что генерал обвинит ее в случившемся, пусть он сам и предложил познакомить ее сына с девочкой. Но Арвам, закрывший пустую глазницу черной повязкой, сказал, что лучше забыть об инциденте.
— Работайте над садами Авернус, — приказал генерал. — Найдите что–нибудь, способное привести меня к ней. Найдите что–нибудь, доказывающее, что ваш труд того стоит.
— А как с Берри?
— Конечно, он останется со мной.
Шри заговорила о том, что в случившемся нет вины мальчика. Ни в малейшей степени. Но Арвам прервал ее:
— Похоже, вы и в самом деле совсем не понимаете людей. Я не причиню ему вреда. Я люблю его, как собственного сына. А теперь идите попрощайтесь с ним и возвращайтесь к работе.
Значит, вот ее наказание. Она лишилась Альдера, когда покинула Землю. Теперь Шри потеряла и Берри.
Когда Шри выходила из здания, к ней подошел Лок Ифрахим. Он протолкался сквозь суетливую толпу военных, заполнившую внутренний дворик.
— Мне следовало догадаться, что вы имеете отношение к этому чудовищному и нелепому провалу, — обиженно процедил Лок.
Шри посмотрела ему в глаза и произнесла:
— Мистер Ифрахим, мои поздравления с поимкой. Наконец–то вы — настоящий герой. Уж этой славы у вас не отнимут.
— Если вы так считаете, то, похоже, совсем не знаете генерала. Меня точно ждет головомойка за дерьмо, которое сотворил не я. Мне придется расхлебывать, а вы свободно себе улетаете на Титан заниматься архиважными делами. Как оно, а — парить над презренной толпой? Мне очень интересно знать.
— Мистер Ифрахим, вам следует возвращаться домой. Очевидно, вы здесь несчастны. К тому же вы и так нанесли более чем достаточно вреда Внешней системе и ее людям. Возвращайтесь на Землю и занимайтесь личной жизнью.
На мгновение сквозь маску вежливости на холеном лице дипломата проскользнула гримаса откровенного презрения. Затем он улыбнулся и сказал:
— Мадам, удачи в работе. Надеюсь, вы отыщете искомое. Искренне надеюсь. Но если вы снова перейдете мне дорогу, вмешаетесь в то, что по праву — мое, я уничтожу вас.
— Я вам искренне обещаю держаться как можно дальше от вас, — выговорила Шри.
Она слишком устала, чтобы злиться. К тому же этот тип — круглый дурак. Какой смысл в том, чтобы преподавать ему урок? Она посмотрела на стоящую рядом с ним женщину.
Симпатичная, молодая, в синем комбинезоне, с ежиком черных волос на голове, с капитанскими полосками на груди. Шри посоветовала женщине держаться подальше от Лока.
— Его невезение заразно, — добавила Шри и ушла.
Лок Ифрахим окликнул ее. Наверное, он хотел, чтобы последнее слово осталось за ним, — но Шри не оглянулась.
Спустя два дня, на борту шаттла, направляющегося к Титану, Шри все еще не перестала удивляться стальным нервам и решительности Юли. Она почти добралась до аварийного шлюза, когда дроны подстрелили ее. Шоковый ошейник был исправен. Однако, когда охранник включил его, Юли непонятным образом блокировала боль. То есть Юли могла блокировать боль и во время пытки, но сканы мозга и анализы, проведенные командой палачей капитана доктора Гавилан, показывали, что Юли ничего не блокировала. Она день за днем терпела жуткие мучения, чтобы ее тюремщики поверили в возможность контроля над ней. Она позволила дважды подвергнуть себя шоку до того, как отомстила человеку, приказавшему пытать ее, и попытаться бежать. Да, Юли — истинное чудовище, но великолепное чудовище!
Шри не сказала ей об отце. Возможности поговорить наедине не представилось, а Шри не хотела, чтобы узнал Арвам. Но Шри должна была рассказать о случившемся тому, кто заслуживал знания, и потому, когда военный шаттл сел на платформу у военной бразильской базы близ северного полюса Титана, Шри направилась прямиком в Танк–таун.
Гунтер Ласки ни разу не перебил ее, когда слушал историю захвата Юли и ее смерти. Шри умолкла, и тогда старик спросил:
— Она мучилась?
— Она умерла быстро.
Шри не стала рассказывать про пытки. Нет смысла терзать старика. К тому же история во всех деталях — просто идеальная пропаганда для сопротивления дальних.
— И почему ты захотела рассказать мне? — спросил Гунтер. — Теперь–то какая разница?
— Вы заслуживаете этого знания. Я прилетела к вам не для того, чтобы выуживать информацию.
— Теперь–то какая разница? — повторил старик уже чуть резче. — Оттого я не стану больше любить тебя и не стану меньше любить Авернус. Ты и твои дружки явились топтаться по нашей жизни, раздавили все, что мы построили, уничтожили век истории, которой не понимаете. Да ты и не пробовала понять. Потому ваши и проиграют эту войну. Вы же ничего не понимаете.