Сага о двух хевдингах
Шрифт:
— Херлиф, поговори с ними! — бросил я, а сам подошел к Тулле и Беззащитному.
Глаза у Альрика выглядели обычно, но вот всё остальное…
— Приступ у него был, — тихо сказал Тулле. — Тварь снова рвется наружу.
— Почему? Ведь он рун не поднимал, друлингов не бил.
Кровь на руке Альрика постепенно сохла и осыпалась мелкими хлопьями, а сам он нервно подергивал ноздрями.
— От медведя тянуло страхом, — еле слышно сказал Беззащитный.
Ну точно же, из-за нападения Росомахи узор Живодера был нарушен. За долгую зиму я запамятовал об этом. Но ведь Эмануэль
— Кай, — окликнул меня Простодушный. — Без тебя тут никак.
Я уж и забыл про красносапоговых всадников.
— Что там? Чего надобно? У них тоже медведя убили?
Младший хотел было сказать что-то, но старший его остановил.
— Хотевит Жирный зовет Снежных Волков к себе в терем, хочет услышать вести из Северных морей.
Надо же. Я только нынче утром услыхал его имя, а он уже успел и прознать о нас, и в гости позвать. До чего же шустрый купец! Может, он для того и зовет, чтоб отправить корабли с нужным товаром? Но мне сейчас не до него и не до кораблей. Мне бы с ульверами разобраться, свой груз распродать да обратно уйти. Пусть Эмануэль еще какие-нибудь бусы на Альрика повесит!
— Недосуг мне. Сами видите, стоит отвернуться, как мертвые медведи отовсюду валятся.
— Не стоит отказываться от приглашения Хотевита, — посоветовал старший. — Его род на вече не последний вес имеет.
— Мы в Северных морях тоже не последний хирд, — уперся я рогом.
После того, как я проспорил тому низкорунному и отдал целых пять марок серебра, мне хотелось хоть где-то победить. Да пусть бы и этих красносапогих переговорить!
— Но сейчас-то вы не в Северных морях, а на наших реках, — спокойно заметил всадник. — Здесь вас не знают. Кто знает, что вы привезли в Велигород? Может, кликнуть дружину? Пусть проверят, что у вас на корабле. Только непонятно, как долго проверять придется: седмицу или месяц.
Я шагнул к нему вплотную, задрал голову и прошипел:
— Ты что же это, угрожаешь? Мне? Вольному хирдману? На корабль мой позарился? Хороши же живичские законы! А если я всех нордов в Раудборге на помощь кликну? Где тут ваш вече? Хочу уже поглядеть на живичский суд. А то, что это за поход такой, в котором у нас корабль цел остался?
В конце я уже не шипел, а рычал.
— Никто на твой корабль не зарится. Просто сходи в гости к Хотевиту, выпей его мед, отведай хлеб. Ни в чем урона твоей чести не будет. Не каждому иноземцу дозволяют на Вечевую сторону ступить.
— Сходил бы ты, Кай! — послышался голос Альрика. — Заодно получишь тот знак, что позволяет торговать, письмо от вингсвейтар покажешь.
Я скрежетнул зубами. Прав Альрик. Я бы и сам так решил, коли б не отдал пять марок на пустом месте.
— Простодушный, Рысь, со мной пойдете. Эгиль, сбегай, приведи Держко, без своего толмача тут, видимо, никак не обойтись. А вы обождите пока.
— Нам говорили, что хёвдинг ульверов — некий Беззащитный, светлоголовый и шустрый. Про мелкого и темноволосого не упоминали, — подал голос младший из всадников.
— Альрик, пойдешь с нами? — спросил я.
— Нет. Я лучше на корабле останусь, подальше от людей.
Тогда я повернулся к всадникам и сказал:
— Нынче я хёвдинг. Коли вам такой не годится, так на том и распрощаемся.
— Нет, сказано позвать Снежных волков, а уж кто хёвдинг — не так важно, — кивнул старший.
С пустыми руками в гости идти нельзя, так что Рысь взял узорчатые прозрачные чашки, несколько серебряных украшений для невесты Хотевита и других женщин, если вдруг встретятся. Я бы подарил что-то из оружия, но зачем купцу добрый меч? Ему бы весы лучше или кошель побольше.
Я перебирал товары, а у самого в голове только и были думы о пяти марках. И об Альрике. А если на пристани баба какая перепугается, он ее тоже рукой проткнет? За вольную бабу, поди, еще больше, чем за медведя, спросят. Марок двадцать. Да и за рабыню тоже немало возьмут. Эдак мы разоримся, не успев получить и крохи серебра за свой товар.
Альрик сидел на корме, опустив голову. Вепрь стоял рядом и что-то тихо ему говорил. Я подошел к ним.
— Надо мне подальше от людей уйти, — сказал Беззащитный, глядя в пол. — Вдруг снова сорвусь?
— Пойдем в дом к остальным, — отвечал Вепрь. — Там за тобой приглядят. Там спокойно, поселим тебя отдельно от хозяев.
— А если я скотину или домочадцев порву? Такой позор — обидеть хозяина, что принял в свой дом.
Я оборвал их причитания.
— Вернусь от Хотевита, сходим к живичским жрецам. Может, у них есть способ тебя излечить? — Я вспомнил слова Тулле про валландского бога и добавил: — Вдруг бусы Эмануэля перестали помогать, потому что тут наши боги слабее? Тогда живичские боги подскажут, что делать.
— Убить меня надо.
— Убьем. Я сам и убью, — заверил я Альрика. — Стану хельтом и встану на твое место. Но не сейчас, а когда тварь верх над тобой возьмет.
Беззащитный поднял голову и усмехнулся:
— А силенок-то хватит? Ты пока меня ни разу не одолел. Сладишь, только если я сам голову под меч подставлю.
И тут же резко заговорил о другом.
— Ты купцу тому расскажи про друлингов и про скарб, что забрал у них. Не приведи Фомрир, кто из купцов узнает товар и обвинит ульверов в ограблении своего корабля! А такое может случиться, ведь с друлингов спросить не выйдет, а мы — вот они, прямо у них под боком. Еще вот о чем подумай: кто рассказал Хотевиту про наш хирд? Не из-за вингсвейтар он нас позвал, ведь вингсвейтары думают, что ты хёвдинг. Значит, это кто-то из старых знакомых, что не ведает о переменах в хирде. Добро, если друг, а если враг? Враг в приятелях у Хотевита, чей род не последний вес в городе имеет! Как бы не пришлось уносить ноги.
— Может, тогда подарки ему не из друлингового скарба выбирать, а из другого?
— Тут не угадаешь. Лучше возьми отовсюду понемногу. Дари, лишь когда поймешь, кто ему про наш хирд поведал. Если друг, тогда лучше из друлингового, заодно расскажешь, как мы гнездо разбойничье почистили. А если враг, то лучше из другого, чтоб живичи обвинить не могли.
— Да как же понять, кто ему набрехал про ульверов? Давай вместе пойдем!
— Чтоб наверняка с живичами рассориться? Нет уж. Теперь сам справляйся. Херлиф и Леофсун помогут.