Сага о джиннах: Возвращение джинна. Последний джинн. Джинн из прошлого (сборник)
Шрифт:
– Другое дело, – с удовлетворением сказал Игнат. – А то – код допуска, код допуска.
Он вылез из куттера, подал руку Лилии.
– Что ты с ним сделал? – подозрительно поинтересовалась она.
– Пригрозил уволить без выходного пособия, – небрежно ответил он.
– Я серьезно. Ты его сломал?
– Успокойся, я только внес себя в реестр посетителей, которым доступ разрешен.
– Я почувствовала твой импульс.
Он посмотрел на нее оценивающе.
– Похоже, мы с тобой два сапога пара.
– Два чего?
– В
Лилия поежилась.
В отсеке действительно было холодно, да и гравитация поддерживалась на уровне лунной.
– Включи нормальную «же», – приказал Игнат. – И прогрей зал визинга.
– Слушаюсь, – отозвался инк.
В коридоре с движущейся дорожкой сила тяжести уже равнялась земной, повеяло теплом.
Добрались до зала визинга под блестящим изнутри куполом высотой в пять метров.
– Обзор, – скомандовал Игнат. – Сориентируй сферу на центр Галактики, исключи ближайшие световые источники.
Он имел в виду светило Полюса и саму планету.
Купол зала с четырьмя обычными креслами в центре стал прозрачным. В зал хлынул поток призрачного света, созданный великолепной звездной картиной, какую не увидишь с поверхности Земли.
– Мамочка моя! – ахнула Лилия, прижав ладонь к груди. – Какая божественная красота!
Игнат не ответил. Он не однажды любовался панорамой Млечного Пути, и каждый раз она приводила его в детский восторг. Угол зрения, под которым зал визинга смотрел на центральное ядро Галактики, позволял наблюдателям видеть ее спиралевидную структуру, и эта звездная спираль с сияющим ядром была так безумно красива, что на нее хотелось смотреть и смотреть, чувствуя ответный взгляд волшебной живой красоты.
Прошло не меньше десяти минут, прежде чем он заставил себя оторваться от созерцания неба.
– Насмотрелась?
– Н-нет, – почти неслышно отозвалась Лилия.
– Пора уходить.
– Побудем еще… пожалуйста…
– Хорошо, жду две минуты.
Он прошелся по залу, присматриваясь к его скудному интерьеру, однако здесь давно никто не появлялся, с момента консервации станции прошло много лет, она была уже никому не нужна, а заниматься ее ликвидацией было себе дороже. По сути, она была обречена, хотя еще и могла служить людям.
Здесь можно жить, пришла рассеянная мысль.
Вторая была конкретней: можно поместить здесь маму. А вместе с ней деда Кузьму, бабушку и всех родственников. Никто никогда не догадается искать их здесь, в том числе бешеный Хорст. И это будет отличным решением защиты всех Ромашиных.
Игнат мысленно погладил себя по голове: молодец, младшенький, хорошая идея, надо будет поделиться ею с отцом.
– Все, я готова, – со вздохом проговорила Лилия, смущенно потерла кулачками глаза. – Никогда не думала, что это так захватывающе красиво! Спасибо тебе, что привел меня сюда.
Она подошла к Игнату и поцеловала его в подбородок.
Он обнял ее, и какое-то время они смотрели друг
До жилого отсека добрались бессознательно, не выпуская друг друга из объятий. Нашли двухместную каюту…
Очнулись спустя вечность. Полежали рядом, глядя в мерцающий искрами потолок каюты, унимая разогнавшиеся сердца.
Он повернул к ней голову.
– Ничего не говори, – прошептала она, положив ему палец на губы.
Он поцеловал палец.
– Я думаю.
– О чем?
– О тебе… о нас… надо…
– Ничего не надо! – прервала его Лилия.
– Надо найти хозблок и попить чего-нибудь холодненького.
Лилия засмеялась, ткнулась лбом в его плечо. Он обнял ее, и так они лежали еще несколько минут, расслабленные и умиротворенные, пока вдруг в нем не проснулось желание…
Станцию они покинули спустя три с лишним часа после того, как вступили на ее борт, запретив инку сообщать кому бы то ни было об их присутствии.
– Можно еще полюбоваться на Рада-ил с близкого расстояния, – предложил Игнат. – В их системе есть свой Меркурий – маленькая планетка От-ра-да, на ней расположены наши посты.
– В другой раз, – помотала головой Лилия. – Не хочется одно впечатление перебивать другим. Тем более что наше Солнце видится с Меркурия не хуже.
– Оно другое. Рада-ил сам по себе чуть больше и не столь ярок. К тому же От-ра-да ближе к нему, чем Меркурий к Солнцу. Если Солнце с поверхности Меркурия видится всего в два с половиной раза больше земного, то Рада-ил с поверхности От-ра-ды кажется гигантской горой. Но как скажешь, можем полюбоваться им позже. Кстати, у меня родилась одна идея.
– Хорошая? – не сразу откликнулась Лилия; вид у нее был осоловелый.
Игнат почувствовал неловкость, будто скрыл что-то от нее и пытается сделать вид, что ничего особенного не произошло.
– Я был на Меркурии в гостях у Селима фон Хорста, деда Ульриха. Мой отец был с ним очень дружен. Так вот, в подземном бункере Селима хранится один необычный артефакт – скелет Червя Угаага.
Глаза девушки загорелись.
– Правда?
– Во-первых, та ребристая труба действительно напоминает высохший остов Червя, а во-вторых, Селим сам сказал мне об этом. И добавил, что «мост еще функционирует». Понимаешь?
– Не очень.
– Черви Угаага имели собственные терминалы выхода в их «червивую» метросеть. Селим, по сути, проговорился, что скелет в его подземелье работает как терминал.
– Ну и что?
– Мы можем слетать на родину гиперптеридов.
– Зачем?
– Я хочу найти Лам-ку. Если на нас действительно наехал негуманский УММ, помощь «джинна» будет неоценима.
– Я не уверена.
– В чем?
– Что на вас наехал УММ.
– На вас, – усмехнулся Игнат. – На всех нас. Возможно, я ошибаюсь, но ты же не можешь отрицать, что мы столкнулись с носителями иного уровня энергетического оперирования?