Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8
Шрифт:
У Дэйры перехватило дыхание.
– Но это же очевидно, – возмутилась она, – чагары готовят заложников! По глазам вижу, ты это понимаешь, но едешь! Пусть граф Эстрел отправляется. Он холост, земель у него нет, и вообще, по нему никто плакать не станет.
– Сама ответила на свой вопрос, – улыбнулся отец. – Георг Эстрел чагарам не нужен. Да они его и не знают, а вот, моя персона им пришлась по душе. Я уезжаю в Армурат завтра после турнира. И собираюсь вернуться. Когда тебя ждут, обязательно возвращаешься.
– Откажись, пожалуйста, откажись, – Дэйра повисла на шее герцога, и ему ничего не оставалось делать, как ее
– Брату тоже не рассказывай, – Фредерик снова улыбнулся, и улыбка была вымученной. – Я бы не ехал, все-таки уже стар для геройства, к тому же, герцог Ладо Рокруйский из Горана тоже понравился бы Айбаку, они давно на границе воюют. Но Лорн захотел, чтобы поехал именно я. Сказал, что доверяет мне больше, чем Рокруйскому. Ты знаешь, мы в долгу перед Лорнами, отказ бы просто не приняли.
Дэйра сглотнула, понимая, что вряд ли сможет кого-нибудь ненавидеть сильнее, чем Лорнов. Да, их семья была обязана королевскому роду и вряд ли сумеет расплатиться с Лорнами в ближайшие десятилетия. Во время второй сангассо-чагарской войны, ханам удалось взять в плен группу знатных вабаров-офицеров вместе с Фредериком Зортом. За его освобождение потребовали такой огромный выкуп, что весь Эйдерледж вместе с дружественным соседним Бардуагом не смог бы собрать суммы. Дэйра была тогда маленькой, но помнила, как рыдали мать и слуги – все готовились к тому, чтобы получить голову герцога в красном мешке. Чагары отправляли такие посылки всем вабарским семьям, кто не мог заплатить выкуп за родственника. Однако Фредерика Зорта спасли Лорны, пожертвовав двумя графами, за которых также требовали много денег. На всех пленников у королевства средств не было, и из трех правящих вабаров, попавших к чагарам, жребий судьбы пал на герцога Эйдерледжа.
Однако благотворителями Лорны никогда не являлись и по возвращению Зорта домой предъявили ему долг в размере выкупа, который он обязан был выплачивать в течение всей жизни. А в случае его смерти невыплаченная сумма ложилась на плечи детей – Дэйры и Томаса. С тех пор Зорты любили и ненавидели Лорнов одновременно. И если Амрэль Лорн пожелал отдать Фредерика Зорта в заложники, у герцога не было никакой силы ему противостоять. Оставалось надеяться, что ханы приглашали вабаров в столицу Армурат для особых переговоров, может, из-за увеличения дани или обсуждения других условий шаткого перемирия, но вовсе не для развязывания войны. По крайней мере, отец и дочь в то утро постарались убедить себя именно в этом.
Зарычав, Дэйра усилием воли прогнала мрачные мысли и попробовала встать, чтобы на волне ярости хотя бы вывести брата из равновесия, но кончик клинка Норада заставил ее остаться на земле.
– Ты так ничего и не поняла, маркиза, – прогудел воевода. Он присоединился к Томасу, и теперь они оба, как хищники, закружили вокруг нее, чувствуя себя властелинами жизни на этом маленьком клочке земли. Дэйра ненавидела фехтование и посещала уроки Норада лишь по принуждению матери. Она бы, наверное, предпочла помочь конюху почистить всех отцовских лошадей, чем провести дополнительные пару часов с мечом в руках. Тренировки проводились три раза в неделю и сегодня совпали с днем турнира, который начинался после обеда. Дэйра надеялась, что родители разрешат ей прогулять фехтование – все-таки отмечали ее день рождения, но мать была непреклонна, и еще с вечера взяла с Дэйры обещание, что та не пропустит урок.
– Глупо сражаться, не беспокоясь о защите собственных ног, – выговаривал ей Норад. – Ступни являются основанием нашего тела. Оставаясь невнимательной к нижней части ног, ты лишаешь себя ценного боевого опыта.
– Настоящие вабары дерутся лицом к лицу, щитом к щиту, никто не бьет по коленям на турнирах, – огрызнулась Дэйра, пытаясь разгадать, что за выражение приклеилось сейчас к лицу брата. Она была готова поспорить, что под его шлемом пряталась мерзкая ехидная улыбка. Странно, что обычно бойкий на язык брат сегодня молчал, уступая Нораду право ее растаптывать. Впрочем, в боевом облачении Томас никогда не разговаривал – следовал какому-то там дурацкому кодексу.
– Ага, расскажи об этом чагару, – фыркнул воевода и, наконец, соизволил помочь ей подняться. Как и Дэйре, ему не нравилось заниматься с ней фехтованием, но желание герцогини было законом.
– Ты двигаешься, словно солдат с пивным брюхом, – продолжал уничтожать ее Норад. – Вот такие и сражаются, стоя щитом к щиту и голова к голове, потому что у них только руки и могут подниматься. Двигаются же они с трудом, поэтому предпочитают сильные дальние удары, а ближний бой игнорируют. При встрече с проворным противником такие бойцы обречены. Вот, погляди на брата. Видишь его ноги? Они постоянно в движении, ни на секунду не останавливаются.
Довольный, что его похвалили, Томас заплясал, демонстрируя, какой он ловкий, сильный и подвижный. Дэйра злобно уставилась на его запыленные сапоги. Ноги брата, действительно, не оставались в покое – подходили, отходили, шагали в бок, подпрыгивали, делали выпады. И как он так научился?
– Когда целишься в стопу, оставляешь незащищенным верх, – решила поумничать Дэйра, чтобы сохранить лицо, но тут же пожалела об этом.
– Естественно! – воодушевленно подхватил Норад. – Если ты знаешь, что Томас не может ударить куда-либо еще. Чтобы попадание в голень стало возможным, необходимо включить в зону атаки всю ногу. Ведь трудно быть пораженным в колено, когда кто-то рубит тебе стопу. Как ты можешь драться с половиной стопы?
Дэйра почувствовала, что тоненько звеневшая в ее голове натянутая до предела струна все-таки лопнула. Бросив меч на песок, она дохромала до колченого стула, на котором во время тренировок обычно восседал Норад и, плюхнувшись на него, властно заявила:
– Показывайте! Мне нужно посмотреть со стороны. Я девочка, мне на словах не понятно.
Такого поворота не ожидал ни брат, ни воевода, но что-то в голосе Дэйры подсказало им, что с ней сейчас лучше не спорить. Мужчины подобрали клинки и вяло закружили по площадке. Томас еще какое-то время косился на нее, но потом Норад атаковал и глядеть по сторонам стало некогда.
Довольная собой, Дэйра откинулась на спинку стула и вдруг почувствовала взгляд. Кто-то пялился на нее и делал это давно, но только сейчас, немного успокоившись после бессонной ночи и тяжелых новостей, она смогла ощутить это невесомое чувство – чужой взгляд на своей спине.
Наклонившись и подобрав меч, Дэйра подняла лезвие к небу и заглянула в отражение блестящей поверхности, собираясь пренебречь всеми кроме, действительно, важных лиц – например, отца. Силы были на исходе, и их нужно было беречь. Но поймав в кромке меча бледное лицо Нильса, Дэйра удивилась настолько, что сразу же обернулась.