Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8
Шрифт:
А Регарди стал ветром, пустотой, лесом и солнцем, которое без сил рухнуло за горизонт, погрузив мир в кромешную тьму. Та ночь была беззвездной, и ни одно светило не заглянуло в ущелье, по дну которого гремела река Дикая, уносящая безголового лебедя и того, чье сердце превратилось в камень, перестав быть розой.
Глава 11. Мясник и Каратель
Арлинг помнил сильные руки, тащившие его из воды, жесткую скачку животом поперек седла, крики воронов, рвущих волосы Магды, и шепот множества голосов в его голове.
–
– Думай, куда идешь, – вторил другой.
– Нет покоя убийце – ни у реки не напиться, ни на горе не выспаться, – шипел Нехебкай.
– Не летай на чужих крыльях, только на собственных, – сказала Магда, низко склонившись и целуя его в лоб. Голова Арлинга лежала у нее на коленях, а ноги были жесткими, тренированными, способными сломать человеку ребра одним ударом.
– Тебе надо проснуться, – снова прошептала Хамна-Акация и, выпрямившись, принялась отрешенно глядеть в окно. Кажется, она сидела так с ним целую вечность.
– Не уходи, – Арлинг отчаянно цеплялся за образ, который дарила ему кучеярка, но искал он другую.
– Мы тебя ненавидим и желаем вечных страданий, – искренне прошептали голоса у него в голове, но их прервал Нехебкай, который звучал довольно впервые за много дней.
– Ты, конечно, все сделал не так, как нужно, а по-своему, однако получилось неплохо. Вставай, еще двое выродков на свободе.
– Мерзкий, гниющий червь! Тебя сожрут твои же личинки! – не остались в ответе голоса.
– У меня нет паразитов, – возмутился Индиговый, но тут Арлинг сел и, запустив пальцы в отросшие волосы, сдавил себе голову, прогоняя всех непрошеных поселенцев. Впрочем, он лукавил. Последние гости были вполне предсказуемы.
– Хамна, ты жива, – Регарди взял ее пальцы в руки и, поднеся к губам, поцеловал. – Чтобы я без тебя делал.
– Пошел бы на корм местным рыбам, – лаконично ответила кучеярка, отстраняясь. Встав, она отдернула шторы, пуская в комнату еще яркий свет. Скоро солнце не будет способно на такой блеск. Зимы в Согдарии тусклые и бледные, а дневной свет заканчивается скоро после обеда. Арлинг повернул ладонь к верху, впитывая кожей скудное тепло. Он отчаянно скучал по щедрому сикелийскому зною. Солнце Сикелии было другим – оно могло убить или обласкать, но его было трудно не любить.
– Жива, – кивнул Регарди своим мыслям. – Встретила своих?
Иногда лучше было сказать прямо.
– Салуаддин прогнала меня к побережью, пришлось делать крюк, чтобы вернуться, – спокойно ответила Хамна, оценив его прямоту. – Нет, я не видела Аллена. Он и другие остались в прошлом. Я с тобой до конца.
Не думал Арлинг, что когда-нибудь услышит такие слова. Етобары никогда не предавали своих. Разве что поведение Хамны объясняла полная гибель секты, заменившей ей семью. И теперь Регарди стал ее новым домом. Они были нужны друг другу, и Арлинг был рад, что Хамна сумела убежать от Салуаддин и выбрала его, а не Аллена.
– У тебя новые руки, – кивнула ему кучеярка. – Одна черная, вроде как меньше, похожа на женскую, вторая с виду прежняя, но другая, на одном из пальцев кровавый обруч. Будто шрам или татуировка.
– Я сходил к мастеру протезов и выбрал самый подходящий вариант, – попытался отшутиться Арлинг, понимая, что к этому разговору еще придется вернуться. – Мы в Баракате?
За окном шумел город, и в говоре вечерних улиц не слышалось ни намека на осаду или штурм стен. Разговоры велись лениво, размеренно, как и полагалось под конец рабочего дня. Людей волновали подати, новые ярмарочные сборы, повышение цен на масло и аномально теплая осень. Арлинг прислушался к треску огня, жарко полыхающего в камине, и подумал, что не прочь, если Хамна подбросит еще немного дров. Впрочем, он мог сделать это и сам, потому что уже выяснил, что с ним все в порядке – ушибы, царапины и пара глубоких порезов на ногах (уже зашитых) проблем не причиняли.
Последнее, что он помнил: Магда, стоящая на коленях у обрыва, окутанная черным облаком волос, и напавших на нее воронов. Безголовый лебедь, падающий вместе с ним в поток реки Дикой. Ледяная вода, сковавшая тело. Чувство безысходности от того, что время текло слишком быстро. Сагуро, которых он оставил в живых, вопреки приказам имана. Две черных септории, забравших все силы, из-за которых он проиграл холодной воде.
А впереди ждали еще два сагуро, о которых было ровным счетом ничего не известно.
– В Баракате есть кладбище? – задумчиво произнес он вслух. Хамна окинула его мрачным взглядом, зато Сейфуллах, как раз ворвавшийся в комнату, решил, что вопрос адресован ему.
– Тебе туда еще рано, – уверенно заявил он. – Руки-ноги на месте, и слава богам за это. А что касается головы, то ты молча кивай и соглашайся. Мы почти обо всем договорились, но прибыл наш мясник и заявил, что не уберет войска, пока тебя не увидит.
– Нет, – уверенно покачал головой Арлинг. – Мне надо на кладбище. Или туда, где тут всех хоронят.
– Да тебя никто туда не пропустит, – продолжал игнорировать его Сейфуллах. – Ты отсутствовал всего сутки, а люди такого уже насочиняли. Ты и старец всемогущий, и оборотень, и шаман. В общем, ты опять все усложняешь. Зачем было этот цирк со Святым Боем устраивать?
– А больше ничего не побеспокоило? – огрызнулся Арлинг. – Почему старец?
– Допустим, ты, правда, немолод, хотя и хорошо сохранился, – кивнул своим мыслям Сейфуллах. – Если ты про чудовище, то я считаю, что это галлюцинация. Причем, массовая. У нас в песках такие миражи случаются, почему бы и здесь им не бывать. Губернатор Сатлтон, и графы Бутальонские, и арвакские генералы тоже так думают.
– Именно поэтому они и решили договариваться о мире, – ехидно заметила Хамна. – Потому что напугались иллюзии.
– Да ну тебя, – махнул рукой Сейфуллах. – Арлинг, ты не можешь бросить меня в такой ответственный момент. Хочешь, чтобы из-за тебя погибли невинные дети и беременные женщины?
Регарди поморщился.
– Только не начинай. Я попрощался с Дарреном в Сикелии. О чем вы не можете с ним договориться?
– О принцах, – вздохнул Сейфуллах. – Арваксы готовы нам их отдать, но за золото по весу равному весу мальчишек. А там кабаны настоящие, такое впечатление, что их специально откармливали.