Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8
Шрифт:
Арлингу даже стало интересно, что бы сказал Даррен, узнай он о древних.
– Передача агодийских принцев в договор не вошла, хотя мы готовы были заплатить за них золотом, – Регарди перевел тему. – Что ты хочешь?
– Да зачем они тебе? – недоуменно спросил Даррен. – Агода так или иначе, развяжет войну с Согдарией. На самом деле, они обуза, легче убить. Я всегда был против сотрудничества с Агодой. Как говорится, разбудив медведя, не жалуйтесь, что вас покусали. Они поставляли нам бракованное оружие, и те несработавшие огнеметы – не первый случай. Мы собирались обменивать принцев на императорского наследника, но когда я удостоверился, что речь идет, действительно,
Арлинг все ждал, когда Даррен напрямую спросит о Салуаддин, но тот внезапно сказал:
– Я хочу рассказать тебе одну притчу. Жил был мужик, и у него была вредная жена. Однажды он так рассердился на нее, что сказал: «Лучше бы я змею видел за столом, чем тебя!». Через некоторое время его жена пошла в погреб за молоком и увидела, что на кадушке сидит огромная змея. Как только змея заметила бабу, тотчас вспрыгнула на нее и обвилась вокруг ее шеи. Никакими усилиями не могли оторвать змею от шеи бабы. Так змея и жила на ней, питаясь молоком из ее грудей. Если баба приходила в баню помыться, змея сползала с нее и – на потолок у дверей, как только баба шла к дверям, она тотчас же опять прыгала ей на шею.
Монтеро замолчал и, достав из кармана трубку, принялся старательно набивать ее табаком. Арлинг давно чувствовал от него этот запах – на поясе у Даррена болтался не один мешочек с курительными смесями. Зависимость у Монтеро, похоже, появилась давно, и Регарди мог поклясться, что слышит сипение и бульканье в его легких.
– И что дальше? – не выдержал он первым.
– Ничего, – пожал плечами Даррен. – Так баба со змеей и умерла. Я хотел сказать, что не собираюсь осложнять тебе жизнь. У тебя и так ноша слишком тяжелая. В отличие от тебя, я человек простой, рожден войной и живу в ней всю жизнь. Я солдат. Знаю, что низким воинам нужно давать копья и трезубцы, высоким – луки и арбалеты, сильным – знамена, храбрым – барабаны. Слабые пусть кормят лошадей и готовят, умные планируют вместе с начальством. У тебя все по-другому, не как у людей. Сражаться с тобой я не буду. Чувствую, ты торопишься, поэтому не смею больше задерживать. У меня есть одно условие, после которого я окончательно согласую мирный договор. И оно касается только тебя.
Похоже, Монтеро слишком долго путешествовал по Сикелии, раз перенял у кучеяров их способ ведения переговоров. Долго терзать собеседнику мозг на отвлеченные темы, прежде чем перейти к сути.
– Говори, – Арлинг встал, решив не скрывать того, что он и в самом деле торопился. Притча Даррена ему совершенно не понравилась. Возможно, потому, что она была слишком правдива.
– Я знаю, что ты рано или поздно вернешься в свою любимую Сикелию. А раз так, то прошу найти тело моей сестры, убитой Тигром Санагором, и похоронить ее по нашим обычаям. Если такое невозможно, поставь камень на месте ее смерти. Я скорблю по моей Терезе. Ты ее помнишь?
Арлинг кивнул, сглотнув комок в горле.
– Сомневаюсь, – устало произнес Монтеро. – Вы никогда не ладили. Кстати, условия у меня два. Первое ты услышал.
Регарди почувствовал, что начинает медленно закипать.
– Я подпишу договор, если ты передашь мне свою телохранительницу по кличке Акация, – как ни в чем не бывало закончил Даррен. – Ее настоящее имя Хамна Санагор. Мне нужна месть. Не знаю, что тебя связывает с этой Хамной, но я не успокоюсь, пока лично не отрежу ей голову. Племянница, конечно, ничего не значит для Тигра Санагора, но мне будет приятно хотя бы так укусить имана.
Это было столь неожиданно, что Регарди растерялся. Он сомневался, что учитель хоть как-то почувствует такой «укус», но ощущал, что Монтеро настроен упрямо. Голос Даррена звенел, как сталь.
«Конечно, соглашайся, – зашептали сагуро в его голове. – Она твой халруджи, для того и живет, чтобы ради тебя погибнуть. Пойдем лучше искать наших, мы здесь только время зря теряем».
Хамна забралась на одну из башен церкви, обозревала окрестности. Над городом гулял ветер, и Арлинг не был уверен, что она слышала их разговор, хотя етобары обладали редким чутьем и слухом. Акация сидела спокойно, будто медитировала. Сагуро были правы, его с ней ничего не связывало, а в прошлом копаться было больнее, чем в пчелином улье. Решение родилось моментально, и он больше не сомневался, что оно было единственно верным.
– Тобою говорит месть, и я уважаю твое право на нее. Но хочу, чтобы ты подумал о моем предложении. Гундапакс – большой торговый город, который Каюсу точно не захочется отдавать. Я предлагаю его в обмен на жизни Хамны и агодийских принцев. Окрестности тоже отпишем арваксам. Уверен, ты там присмотришь себе уютную деревеньку для беспечной старости.
Последние слова смердели ложью, и оба это почувствовали.
– Торгуешься? – усмехнулся Даррен.
– Убеждаю, – поправил его Арлинг. – Добавим Вольный, Агрид и все восточные территории вплоть до побережья в придачу.
Это был сильный довод, против которого даже Даррен возражать не мог.
– Она так тебе дорога? – кивнул Монтеро на Хамну. – Вот уже не знал, что вы близки. Кстати, все хотел спросить, а как там с этой, как ее…
– Да или нет? – прервал его Арлинг, опасаясь, что Даррен сейчас произнесет имя Магды и все испортит. – Мои чувства к моей халруджи тебя не касаются. Мы с Терезой в ладах не были, но я всегда ее уважал. Я найду место, где ее убили, и почту память твоей сестры. Обещаю. Твое решение?
– Конечно, да, – Даррен тоже встал, поспешно докуривая. – Только боюсь, твои друзья не оценят твоей щедрости. Что будем делать, если они выступят против?
– Не выступят. Или я пригрожу им своими чудесными галлюциногенными порошками и пообещаю вызвать чудовище. Мы оба знаем, что скоро все изменится. Так почему бы нам не поучаствовать в дележе мира. Хотя бы немного.
– И ненадолго, – добавил Даррен, прекрасно все понимая. – Я знал, что мы с тобой договоримся. Кстати, забыл сказать. Ты не хочешь навестить отца? Он тут недалеко поселился.
Арлинг замолчал надолго, не в силах перебороть массу противоречивых эмоций.
– Его же казнили, – выдавил он из себя наконец.
– И ты поверил? – фыркнул Монтеро. – Для такого радикального действия император слишком труслив. Элджерона Регарди с семьей сослали в монастырь делавитов, откуда я их освободил. Монастырь тот раскатал по камешку, мне он никогда не нравился. Старик, правда, совсем плох. То ли в застенках канцелярии с ним что-то сделали, то ли просто старость берет свое. Меня не узнал. Но устроился он хорошо. Ты знал, что у него родились еще сын и две дочери? От новой жены, кстати, простолюдинки. Они поженились примерно через год после твоего, так сказать, «исчезновения». Живут большой дружной семьей. Теперь у них все хорошо.