Сага о Копье: Омнибус. Том I
Шрифт:
— Он вернулся, — вымолвил женский голос.
— Да, я слышал, — ответил мужчина. — Но это не проблема.
— Однако принца Кит-Канана мы в расчет не принимали. — От волнения женщина, забыв благоразумие, заговорила громче, чем нужно.
— Я принял его в расчет, — спокойно ответил мужчина. — Во всяком случае, его возвращение является для нас благоприятным.
— Как это?
— Кит-Канан пользуется некоторой популярностью среди тех, кто считает его брата холодным и равнодушным, — например, в таких слоях, как королевская гвардия. Кроме того, мне кажется, что этот блудный сын более открыт и доверчив,
— Ты неглуп. Мой отец знал, что делал, когда выбрал тебя. — Женский голос снова стал спокойным и нежным.
Послышался шорох тяжелых одежд и звук поцелуя.
— Как бы я хотела, чтобы мы могли встречаться открыто, а не украдкой, как сейчас.
— Разве тебе это не кажется романтичным? — пробормотал мужчина.
— Пожалуй, что и так… И все же меня раздражает, что окружающие считают тебя ничтожеством.
— Это мое самое надежное оружие. Ты хочешь отнять его у меня?
— О, никогда…
На некоторое время воцарилась тишина, затем послышался женский голос:
— Сколько осталось до рассвета?
— Час или около того.
— Я беспокоюсь.
— В чем дело? — спросил мужчина.
— Все слишком усложнилось. Временами, когда я сижу в зале заседаний, мне хочется кричать, так сильно напряжение.
— Знаю, — успокаивающе заметил мужской голос, — но наша миссия довольно проста. Нужно лишь тянуть время, притворяться и продолжать эту болтовню с эльфами. С каждым днем наши силы увеличиваются. Время работает на нас, моя дорогая. Еще немного, и могучее эльфийское государство падет!
Заговорщики едва слышно скользнули по холодному мраморному полу галереи к лестнице. Необходимо было попасть в свои комнаты, прежде чем дворец проснется. Никто не должен видеть их вместе, даже люди из их свиты.
24
Появление Кит-Канана в Звездной Башне произвело фурор. Его зеленая кожаная туника исчезла — ее сменили белые одежды из мягкой ткани, лоб принца венчал серебряный обруч. Его торжественно представили лорду Дунбарту. Гном, сняв обвисшую шляпу, произнес:
— Для меня огромная честь познакомиться с тобой, принц. Мне приходилось много слышать о тебе.
— Надеюсь, мы станем друзьями, — усмехнулся принц.
Встреча с делегацией людей прошла более напряженно. Претор Ульвен восседал в своем переносном кресле, словно восковая кукла. Только слегка приподнимающееся на груди одеяло указывало, что он еще жив. Госпожа Тералинд приняла руку Кит-Канана и довольно долго держала ее в своей, оценивающе разглядывая нового участника переговоров. Он заметил темные круги у нее под глазами. Госпожа плохо спала этой ночью.
Ульвиссен поприветствовал принца, как это было принято у людей, и Кит-Канан повторил его жест.
— Мы не могли раньше встречаться? — спросил эльфийский принц, озабоченно рассматривая бородача.
— Не думаю, благородный принц, — холодно ответил Ульвиссен. — Я в основном служу на кораблях. Может быть, ты, Высочайший, встречал кого-нибудь похожего на меня. Я так понимаю, что эльфам тяжело отличить одного бородатого человека от другого.
— Ты говоришь
Кит-Канан отошел прочь, но мысль, что он видел Ульвиссена раньше, не давала ему покоя. Он остановился перед отцом, поклонился и занял свое прежнее место справа от Пророка. Человек с густой рыжей бородой — где же они встречались?
— Объявляю пятнадцатое заседание Совета Трех Народов открытым, — произнес Ситас в качестве герольда своего отца. — Со стороны Сильванести к нам присоединяется принц Кит-Канан.
Писцы яростно застрочили перьями.
Дунбарт поднялся, сразу оказавшись ниже ростом: ножки его кресла были длиннее его собственных ног.
— Великий Пророк, благородные принцы, господин претор, госпожа Тералинд, — начал он. — Мы заседаем здесь много дней, и основное препятствие на пути к согласию — это вопрос: кто управляет западными равнинами и лесами? Благородный Пророк и его наследник представили в качестве доказательства своих прав древние договоры и документы. Госпожа Тералинд, действуя от имени императора Эргота, оспаривает притязания эльфов, основываясь на фактическом преимуществе — большинство жителей спорной территории — граждане Эргота. — Дунбарт сделал глубокий вдох. — Я обрисовал возникшее положение в письме к моему королю. Сегодня я получил ответ.
В зале поднялся шум. Дунбарт развернул тяжелый пергамент с золотой восковой печатью короля Торбардина.
— Хм, — прокашлялся гном. Ропот утих. — «Моему верному слуге и возлюбленному кузену, Дунбарту из Дунбарта, шлю свои приветствия. Надеюсь, что эльфы хорошо тебя кормят, брат мой; ведь известно, как скудно они питаются…»
Посол подмигнул Пророку, взглянув на него поверх пергамента. Кит-Канан прикрыл рукой рот, пряча улыбку. Дунбарт продолжал:
— «Я поручаю тебе, Дунбарт из Дунбарта, передать Звездному Пророку и претору Эргота мое предложение. Я предлагаю передать территорию, находящуюся по обе стороны от Харолисовых гор, на семьдесят миль к востоку и западу, под управление Королевства Торбардин и сделать ее буферной зоной между империями Эргота и Сильванести».
На мгновение воцарилась мертвая тишина — присутствующие осмысливали услышанное.
— Это совершенно нелепо! — взорвалась Тералинд.
— Твое предложение неприемлемо, — возразил Ситас, хотя и более спокойным голосом.
— Но это только предварительный проект, — запротестовал Дунбарт. — Его Величество согласен пойти на уступки, например…
— Абсолютно неприемлемо! — Тералинд вскочила на ноги. — Я хочу спросить Пророка, что он думает об этом смехотворном предложении.
Все взоры обратились к Ситэлу. Он с абсолютно непроницаемым лицом откинулся на спинку кресла.
— В этой мысли есть некоторые положительные стороны, — медленно произнес он. — Давайте ее обсудим.
Дунбарт просиял. Тералинд сильно побледнела, и Ульвиссен подскочил к ее креслу, умоляя сохранять спокойствие.
В этот момент Кит-Канана озарило. Он вспомнил, где видел Ульвиссена. Это случилось в тот день, когда он спас Макели от Вольторно. Когда после их поединка полуэльф упал, на холм взобралась толпа людей с его корабля. Самый высокий из них, как и Ульвиссен, носил густую рыжевато-коричневую бороду. И к тому же этот человек сказал, что провел большую часть жизни на кораблях… Принц вздрогнул — мысли его прервал голос брата.