Сага о копье: Омнибус. Том III
Шрифт:
— Проклятие! Опять! — Сильван раздраженно ударил по доске, и фигуры посыпались на пол. — Я всегда очень неплохо играл в ксадрез. Меня учила моя мама. Мне случалось выигрывать даже у Самара, а он очень сильный игрок, гораздо сильнее вас, вы уж не обижайтесь, кузен.
— Обижаться не на что, — отозвался Кайрин из-под стола, куда он полез, собирая рассыпавшиеся фигуры. — Просто ваши мысли заняты совсем другими делами. Вы не уделяете игре должного внимания.
— Пустите, я сам, — ворчливо сказал пристыженный Сильван и тоже
отправился под стол. — Это же я их рассыпал.— Но я могу…
— Нет уж, могу я, наконец, сделать хоть что-нибудь полезное! — Сильван вынырнул, держа в руке коня, ладью и своего побежденного короля, после долгих поисков обнаруженного под оконными гардинами.
Собрав все фигуры, Сильван принялся расставлять их на доске.
— Хотите еще партию? — спросил Кайрин.
— Нет, спасибо, меня уже тошнит от этой игры, — раздраженно отозвался юноша.
Выйдя из-за стола, он направился к окну, несколько минут постоял у него, затем отошел и принялся беспокойно мерить шагами кабинет.
— Вы сказали, что мои мысли заняты другим, кузен. Уж и не знаю чем. Я ровным счетом ничего не делаю.
Он подошел к низкому столику, на котором стояли вазы с фруктами, орехами, сыром и графин с вином. Взяв в руки пригоршню орехов, он принялся так яростно щелкать их щипцами, будто испытывал к ним затаенную злость.
— Хотите орехов?
Кайрин покачал головой. Сильван небрежным жестом бросил скорлупки на стол и отряхнул руки.
— Ненавижу орехи! — объявил он и снова подошел к окну. — Как давно я король?
— Несколько недель, кузен…
— И что я сделал за это время?
— Но это только первые дни, кузен, и…
— Ничего я не сделал, — выразительно произнес Сильван. — Ничего. Мне не разрешают покидать дворец из страха, что я могу подхватить лихорадку. Мне не разрешают разговаривать с моими подданными из страха покушения. Я подписываю приказы и указы, но мне не разрешается их читать, чтобы я не переутомился. Ваш дядя делает за меня всю работу.
— И он будет делать ее до тех пор, пока вы будете позволять ему это, — подчеркнул Кайрин. — Он и Глокоус.
— Глокоус! — повторил Сильван и, обернувшись, подозрительно глянул в глаза собеседника. — Вы постоянно намекаете на Глокоуса. А я должен заметить вам, что если бы не он, то я бы не знал даже того немногого о своем королевстве, что знаю сейчас. Смотрите! Смотрите сюда! — Сильван показал за окно. — Вот пример того, о чем я сейчас говорил. Что-то произошло. Случилось что-то важное, а мне никто и не думает сообщать об этом. И я так и не узнаю, в чем дело, если только, — добавил он с горечью, — не расспрошу своих слуг.
Один из эльфов — судя по его одежде, это был кират — бежал по широкому внутреннему двору королевского замка. Когда-то засаженный цветами и деревьями с проложенными меж них узкими садовыми дорожками, этот двор был любимым местом горожан. Эльфы приходили сюда на прогулки, назначали здесь встречи, завтракали на зеленых лужайках под ивами, катались в лодках, вырезанных в форме красиво изогнувших шеи лебедей и неторопливо скользивших по прозрачным водам ручьев, которые бежали по саду. Сюда собирались студенты и преподаватели, чтобы на досуге полежать на травке, предаваясь философским дискуссиям.
Но то было прежде, в те времена, когда изнуряющая болезнь еще не охватила Сильваност. Ныне эльфы боялись покидать свои дома, избегали собираться группами из опасений подхватить эту неизвестную болезнь. Сады почти полностью опустели. Вот и сегодня внутренний двор был пуст, не считая нескольких охранников, только что сменившихся с дежурства и возвращавшихся в свои казармы. Сейчас они с изумлением смотрели на бегущего кирата, сторонясь, чтобы дать ему дорогу. Кират добежал до широких мраморных ступеней дворца, взбежал по ним и исчез из виду.
— Вот! Что я вам говорил, кузен? Произошло что-то важное, — от злости Сильван прикусил нижнюю губу, — и что же? Этот гонец спешит ко мне, своему королю? Нет, он бежит прямо к вашему дяде. А ведь король я, а не генерал Коннал!
Сильван с мрачным выражением лица отвернулся от окна:
— Я становлюсь тем, что больше всего ненавижу! Я похож на моего кузена Гилтаса. Кукла, пляшущая под чью-то дудку!
— Если вы и стали куклой, Сильван, то лишь только потому, что сами этого захотели, — откровенно возразил ему Кайрин. — Это ваша вина, а не вина моего дяди. Вы не выказывали никакого интереса к делам государства. Вы могли бы изучать важные бумаги, но вместо этого предпочитали изучать наши новые танцы.
Лицо Сильвана покраснело от гнева.
— Как вы смеете разговаривать со мной подобным образом! Кажется, пока я ваш… — Он остановился на полуслове. Он собирался сказать: «Я — ваш король», но неожиданно понял, что в контексте всей этой беседы подобная ремарка прозвучит довольно смешно.
Кроме того, он должен был признать, что замечания Кайрина справедливы. Сильван наслаждался своей игрой в короля. Он надел королевскую корону, но не захотел нести бремя королевской ответственности. Он с шумом втянул в себя воздух, затем так же шумно выпустил его. Он вел себя как дитя, и с ним обращались соответственно. Но больше этого не будет.
— Вы правы, кузен. — Голос Сильвана стал ровным и спокойным. — Если ваш дядя не испытывал уважения ко мне, то кто в этом виноват? Что я делал с того дня, когда стал королем? Только слонялся по комнатам и ел сладости да играл в ксадрез. Уважение невозможно вызвать приказом — его надо заслужить. Я же ничего не сделал для того, чтобы заслужить уважение окружающих! Я ничего не сделал, чтобы доказать вашему дяде и другим, что я настоящий король. Но теперь с этим покончено! С сегодняшнего дня!