Сакральный футбол
Шрифт:
Тренер посидел рядом с мальчиком, помогая ему сосредоточиться. Через некоторое время Вероника почувствовала сексуальное возбуждение. Мальчик, закрыв глаза слегка покачивался, явно ее не видя.
«Ну и мастер! – подумала она о тренере. – Ничего себе!..». Она вдруг остро почувствовала, что у нее давно не было мужчины, не было секса… Ею овладело мучительное сладострастное желание… Словно ощутив это, тренер отошел от соседней пары, и подошел к ней. Ласково погладил ее по волосам.
– Не стесняйся того, что ощущаешь, – зашептал он ей на ухо. – Уйди в это. Направь избыток энергии вверх по позвоночнику и раствори в своем сердце. Не думай о скором удовлетворении… Наслаждайся процессом… Ты замечательная, ты полна любви и желания. Все в тебе прекрасно… Не держи это в себе, отдай другим…»
Он отошел к другой
К счастью, это упражнение вскоре закончилось. Однако следующее было еще более конкретно-эротическим. Женщинам и мужчинам завязали глаза специальными повязками, и они в два ряда выстроились друг напротив друга. Мужчины должны были подходить поочередно к каждой, и не торопясь, медленно и тактично прикасаться к различным частям тела женщин, обмениваясь с ними сексуальной энергией. Тренер предупредил, что если какие-то прикосновения будут женщине неприятны, вызовут отторжение, она вправе сказать об этом: мол, не надо, прекратите, отойдите. И мужчина получит минус за недостаточно тонкое взаимодействие.
Вскоре практика пошла полным ходом. Время шло, однако женщины, к удивлению Вероники, ничего не говорили и вовсе не возражали против любых касаний. Ни одна даже и не думала воспользоваться правом на протест. Совершенно незнакомые мужчины трогали их груди, подолгу мяли их ягодицы, гладили ладонями их лобки, но ни одна не выразила никакого неудовольствия! Более того, Вероника чувствовала, как быстро и возбужденно дышит ее соседка справа, а где-то справа еще одна издает стоны, которые у женщин предшествуют острому оргазму. Но, как, ни странно, тренер не просил ту девушку прекратить вскрикивать, а только требовал правильно дышать и поднимать энергию по позвоночнику, вытягивать ее из полового центра вверх.
Возбуждение Вероники еще более усилилось. Тренер просто ходил между стоящими людьми, и наблюдал; возможно, что-то и делал, но это можно было лишь почувствовать, но не понять. Веронике было приятно, когда невидимый, возбужденно дышавший мужчина приблизился к ней сзади, и осторожно прижал своими большими руками ее груди. Бюстгальтер преступно громко зашуршал. Он дышал ей в самое ухо, и более того, осмелился взять губами ее левое ухо. Она почувствовала, что ее влагалище набухло, что оно быстро увлажнилось, и ее половые губы полностью раскрылись. Ей стало казаться, что это видят все окружающие, что она без трусов, и ей на миг стало стыдно. Но пронзительное желание пересиливало все; к тому же кругом все были заняты своими ощущениями. Кто-то постанывал, две женщины почти кричали… К Веронике подошел другой, мужчина, третий… Они трогали ее груди, гладили ее волосы, целовали в шею. Ей казалось, что она сейчас сойдет с ума от возбуждения, и страстно желала, чтобы хотя бы один догадался погладить ее в районе лобка и ниже. Но никто не осмеливался это сделать. Мужчины исправно выполняли упражнение – дышали, сопели, поднимали энергию. Она чувствовала попой их напряженные члены. «Вот идиоты!»– раздраженно, почти с ненавистью думала она. – Тупые!» Она зависла в каком-то странном, мучительном оцепенении. Тренер не подходил – он занимался другими, чувствуя, что процесс может стать совершенно неуправляемым.
И тут к Веронике подошел некто, кого она не могла определить. Она не видела, кто это, и у нее не было никаких зацепок, чтобы догадаться. Она только поняла, что это достаточно полный человек, поскольку, как ей показалось, мускулы его груди были немного дряблыми, мягкими. Но этот некто приблизился спереди, прикоснулся губами к ее щеке, нежно стал ласкать губами ее шею. От него пахло каким-то недешевым дезодорантом. А затем вдруг он сделал то, чего она, собственно, и хотела: он стал гладить ее лобок, ее промежность правой рукой – плотно, жестко, по-мужски. Она тяжело задышала, стон вырвался из груди. Тогда он прижал свободной рукой ее голову к своему плечу (он был немного выше ее), так что ей стало трудно дышать, и другую руку просунул прямо туда, под штаны, прямо в трусы, к ее разгоряченному влагалищу. Опытной рукой он начал ласкать ее набухшие влажные губы; затем быстро нащупал клитор, и начал теребить его безымянным пальцем – и жестко,
Вероника теперь стояла оглушенная и опустошенная… Когда к ней стал прижиматься еще один, она сказала «не надо», и он отошел. Затем приподняла повязку, и глазами стала искать того, кто это сделал. Однако перед ней ходили между женщин озабоченные, раззадорившиеся мужчины, которые не обращали на нее внимания. Она искала его глазами, но не находила.
Все оставшееся время семинара она пыталась понять, кто же из присутствовавших мужчин это сделал, внимательно приглядываясь то к одному, то к другому. Но она никак не могла себе представить в этой роли кого-то из этих мальчиков, или закомплексованных семейных мужичков, или озабоченных туповатых увальней, попавших сюда из любопытства. Это был явно и не тренер – она бы точно его узнала, хотя бы по майке, по жилистым рукам, по запаху пота. Это был точно не он. Но тогда кто же? И вдруг она поймала на себе взгляд молодой женщины, крупной брюнетки лет 35-ти, с небольшой грудью, плотным, пышущим здоровьем телом. Женщина смотрела на нее из угла, и улыбалась ей. Вероника поняла, что это сделала она. Вот почему грудь того человека была мягкой! Вихрь разноречивых чувств обуял ее… Это было неожиданно; противно, приятно, отвратительно, интригующе, – очень странно. Такого никогда с ней не бывало.
Женщина сделала ей знак – мол, иди за мной, и вышла в коридор. В коридоре женщина улыбнулась, затем подошла, и вдруг обняла ее – без эротики, вроде как по-дружески.
– Ведь ты не обижаешься на меня. Правда? – спросила она.
Веронике не было неприятно, но она отстранилась.
– Сказать, что мне было неприятно, я не могу, – смущенно отвечала Вероника. – Но я не лесбиянка. Это я точно знаю.
Женщина ожидала этого ответа:
– А что такое лесбиянка? Чушь все это! Я очень люблю мужчин. И сексом занимаюсь в основном с ними. Но я могу и с женщиной, если мне хочется. Я чувствовала, что тебе это нужно. И я это сделала.
– Значит, ты бисексуалка, – сказала Вероника.
– Не люблю эти ярлыки. Они ничего не значат. Я давно занимаюсь тантрой. Мне важна энергия. У тебя ее было очень много. Она была просто заперта в твоем половом центре, как в темнице. У тебя как минимум полгода не было секса. Так ведь? Зачем ты терпела? Что с тобой произошло? Ведь ты симпатичная… А как тебя зовут?
– Вероника. А тебя?
– Лаура.
– Почему Лаура? Ты итальянка? Ты давно занимаешься тантрой? А как давно?
– Я не итальянка. Но у меня отец бельгиец. Наполовину. Прикололись они с мамой. Тантрой занимаюсь лет десять. Я ездила на семинар к Мантаку Чиа. Я была в ашраме Ошо. Да где я только не была!
– Послушай, мне надо с тобой поговорить.
– Хорошо. А о чем ты хочешь поговорить? Ты хочешь уйти с семинара? Но ты же платила деньги? Я-то могу так. Я давно его знаю…
– Кого?
– Ведущего. Это мой партнер. Мы с ним ездили по разным странам. Но мы свободные… Можем быть вместе, можем порознь. Он опытный мастер тантры. Он меня многому научил.
– Мне надо с тобой поговорить. Давай уйдем отсюда.
Вскоре они сидели в кафе неподалеку от Центра йоги, где проходил семинар. Вероника рассказала ей про новый футбольный клуб, про идею создать команду тантристок.
– Ничего себе! Кому это в голову взбрело? – с удивлением смотрела на нее Лаура. Потом задумалась. – А, похоже, далеко не дурак тот, кто до этого додумался. Очень даже не дурак…
– Я тоже так думаю, – улыбнулась Вероника. – Я даже в этом уверена.
– Он хочет батарейки запасные сделать. Для своих монстров… Неглупо! Ты знаешь его? Хотя понятно… Так это твоя работа, что ли? Тебе платят деньги за это?
– Ну да, это моя работа теперь. Я должна набрать такую группу.
– Но ты же ничего в этом не понимаешь! Я же вижу.