Сальмонельщики с планеты Порно
Шрифт:
Я бросился его защищать:
— Шефу не позавидуешь, ты же знаешь. В штате всего пять человек, и когда никого нет на месте, ему всё приходится делать самому — и на звонки отвечать, и посетителей принимать.
Хатаяма обернулся на корму и с беспокойством спросил рыбака:
— А ты точно нас отсюда заберёшь после полудня?
Старик взглянул на небо, затянутое зловеще набухшими облаками:
— Вообще-то, говорят, другой тайфун идёт.
Я перепугался.
— Шутите? Что мы будем делать на необитаемом острове, если тайфун разгуляется? Нет уж! Вы должны
— Да ничего с вами не будет. Там есть хижина. Спрячетесь в ней от дождя, если что. А зачем по паре коробок с сухим пайком прихватили?
— Так, на всякий случай!
Вот ситуация! Хоть плачь. Мы распростёрлись перед стариком, скребя лбами по дну метавшейся по волнам лодки, и стали его умолять:
— Ну пожалуйста! Пожалуйста!!
— Я смотрю, вам жизни не жалко. Рисковать любите, да? — неохотно кивнул рыбак, глядя на нас с удивлением, смешанным с антипатией. — Ладно уж, приплыву. Если ничего не случится.
Большего от него добиться мы так и не смогли.
Рыбак высадил нас на песок прямо напротив Сиокавы и живо погрёб обратно через отделявший остров от берега пролив, в котором начинали бугриться волны. Мы с Хатаямой стояли у самой кромки воды и беспомощно смотрели на удаляющуюся лодку.
— Ладно! Давай быстро обойдём остров, — сказал я, — Мы должны всё тут осмотреть максимум часа за два.
На деле осмотр занял все три. Потому что на острове были не только песчаные пляжи. На противоположной стороне, обращённой в открытое море, береговая линия представляла собой цепочку отвесных скал. Ко всему прочему, поднялся ветер и стал накрапывать дождь.
— Дальше снимать бесполезно, — объявил Хатаяма, укладывая фотокамеру в водонепроницаемый чехол.
Сразу после полудня, в назначенное время, мы вернулись на то место, где высадились, и, как и следовало ожидать, не обнаружили ни старого рыбака, ни его лодки. Волны тем временем стали ещё выше. Разбивавшийся вдали о скалы белый прибой, казалось, сливался с пепельно-серым небом. Судя по разыгравшейся непогоде и тону, каким рыбак с нами разговаривал, шансов на то, что он приплывёт за нами, было мало. Вернее, их совсем не было. Наверное, прогноз погоды обещал, что тайфун идёт сильный. Так уж заведено: если пошло наперекосяк, жди — дальше ещё хуже будет. Вот к какому выводу мы пришли. Ничего себе ситуация — хоть плачь.
— Так и простудиться недолго, — сказал я, окидывая взглядом террасные поля, — Дед сказал, там где-то должна быть хижина. Пойдём поищем.
— А я уже простудился, — Хатаяма оглушительно чихнул и высморкался прямо на землю.
Какое-то время мы карабкались в гору через поля, засаженные бобами. Поднявшись примерно до середины, выбрались на расчищенную ровную площадку, длинную — несколько сот метров — и узкую. Для чего её использовали — неясно. На краю этой полосы земли стояла крошечная лачуга. Промокшие до нитки, мы распахнули дверь из связанных брёвен и ворвались внутрь. В углу лачуги, на приподнятом над полом помосте, лицом к лицу сидели двое крестьян и выпивали. Одному из них — с бельмом на глазу — было лет сорок. Другому, с пунцовым кончиком носа, ставшим таким предположительно из-за злоупотребления алкоголем, — около тридцати.
— Извините за вторжение, — проговорил я, — Это ваша хижина?
— Ха! Ничья это хижина, — отозвался бельмастый, — Здесь наши, из Сиокавы, которые разбивают поля на острове, ночуют, прячутся от дождя. Гляжу, вы промокли. Там вроде есть дрова. Лучше будет разжечь огонь и просушиться.
— Из каких краёв к нам? — полюбопытствовал Пунцовый Нос, внимательно нас разглядывая.
Дополняя друг друга, мы стали рассказывать: журналист и фотограф из одного не очень популярного мужского журнала приехали на этот остров, чтобы написать о нём, но нам приказано завтра вернуться в редакцию; из-за тайфуна застряли здесь и не знаем, что теперь делать, и т. д. За разговором мы развели огонь прямо на земляном полу, высушили промокшую одежду. Похоже, идёт ещё один тайфун. Как же вы попадёте в Сиокаву? — спросил я, — Вряд ли лодка за вами придёт.
— A-а… Вы тоже, значит, на лодке Дзимбэя сюда приплыли? — догадался бельмастый, — Мы обычно тоже с ним переправляемся. Но когда шторм, как сегодня, лодка не приходит. Тогда остаёмся здесь. Мы приплыли вчера после обеда, тайфун как раз утих. Переночевали, собрали бобы. Как раз стали сворачиваться, а тут и вы прибыли. Мы с поля вас видели. — Он указал подбородком в угол хижины, где на земляном полу стояли четыре большие корзины, полные бобов, — Пока вот решили выпить по капельке. С собой привезли.
На мой вопрос он так и не ответил. От этого я начал заводиться:
— Не будете же вы здесь сидеть, пока не уйдёт тайфун. Кто знает, когда он успокоится?
— Это точно. В волну Дзимбэй свою лодку ни за что не выведет. Побоится, — пробормотал бельмастый.
— А других лодок нет? — с надеждой поинтересовался Хатаяма.
Бельмастый поднял голову, переводя взгляд с одного на другого.
— Вы что, правда поскорее обратно хотите? Нагорит, что ли, как следует, если опоздаете?
— Да. В том-то и дело! — кивнули мы с Хатаямой.
Пунцовый Нос почему-то сделал своему приятелю знак глазами, как бы желая его заткнуть, но тот оставил его старания без внимания и продолжал:
— Ну, ещё самолёт имеется.
— Самолёт?! — В изумлении Хатаяма выпустил из носа заряд, приземлившийся на земляной пол, — Что? Здесь самолёты летают?
Бельмастый с большим интересом рассматривал произведённый Хатаямой продукт.
— Ого! Во-о-о даёт! Без рук сморкаться! — Он обернулся к Хатаяме и рассмеялся, — Может, научишь?
— Что-то я не помню в расписании таких рейсов, — засомневался я, — Какая компания здесь летает?
— Компания «Сиокава», — глядя на меня, сказал Пунцовый Нос, — В расписании её нет, потому что нет регулярных рейсов. Летает только в плохую погоду — когда лодки переправиться не могут и народ, который здесь застрял, хочет вернуться в Сиокаву.
— Что-о? Самолёт только туда и обратно? — Хатаяма отвесил низкий поклон, — Сердечно благодарим! Ну и где же приземляется этот самолёт? И когда?