Сальто назад
Шрифт:
— Про первую поездку я помню. Наделали тогда шуму у нас звонки из Москвы по каким-то школьникам-студентам. Допустим там счастливая случайность. Зато вторая мне совсем не понятна. Если бы не прямой звонок с Лубянки, мы бы их не отпустили. Вот не отпустили бы, и был бы ваш Боря здоров, цел и невредим.
— Кто же знал, что так получится? Знать бы… Я бы и сама костьми легла, а не пустила бы. С вызовом, я, если честно, тоже не очень понимаю. Приехали они в прошлом сентябре. Борька нас с мамой невесты познакомил. Тут же расписались они, хоть и не по-людски, без свадьбы. Я даже обиделась немного… Но они документы оформили и уехали. Я, грешным делом, даже на вашу организацию думала, это вы их срочно из страны…
— Если и было связано с госбезопасностью, то не с нами. Похоже, москвичи постарались, — Фролов, мысленно подвёл черту, хлопнув по столу ладонью. — Ладно, Елена Афанасьевна, мы пойдём вам на встречу и разрешим на месяц, или нет, даже на два, покинуть страну. В причинах так и напишем — «в связи с болезнью сына». Нет, будет не очень правильно, как будто у нас в стране медицина отсталая. Пишите в заявлении просто — «…по семейным обстоятельствам». Я подпишу. В ОВИР отнесёте, там вам выправят загранпаспорт. Вам же срочно? Я правильно понимаю?
— Да, конечно, чем быстрее, тем лучше… Ой, спасибо, вам, дорогой товарищ! Ох, радость-то, какая! — Запричитала женщина. Ей даже не верилось, что всё решилось так быстро и просто.
Действительно, 30 августа она получила паспорт, а утром 31 вылетела рейсом «Новосибирск-Москва», чтобы уже вечером оказаться в Софии. В газетах событие осветили, как неспособность болгарской медицины предоставить качественный уход.
В больницу Елену, ввиду отсутствия медобразования и незнания языка, взяли санитаркой с функциями уборщицы в неврологическом отделении.
Работа в главной болгарской больнице ничем не отличалась от работы младшего медперсонала в Сибири. Вот только в палату интенсивной терапии её не допустили. — Делать вам там нечего. — Коротко и прямо заявило ей руководство.
В больнице работы много, санитарок не хватает всегда, поэтому в послеоперационных палатах, где ей определили фронт работ, она справлялась успешно. Работа была не сложная, знакомая любой хозяйке — три сильнее, меняй воду чаще, да не забывай дезраствор доливать. Голова во время работы оставалась свободной. Это позволяло уноситься в недавнее прошлое, вспоминая последний приезд сына.
Её тогда очень расстроила Борькина скоропалительная женитьба. Казалось, что рано ему ещё семью заводить. Сначала диплом. Но всё сложилось хорошо. И Леночка оказалась очень симпатичной девочкой, и мама её дружелюбным и открытым человеком. Единственное, с чем Елена Афанасьевна так и не смирилась, это с тем, что молодые решили не играть большую свадьбу. У неё самой свадьбы не было, поэтому она мечтала погулять на свадьбе у любимого сына. А тот взял и растоптал светлую материнскую мечту.
Она тщательно тёрла кафельную плитку пола, а сама вспоминала, как в конце августа она встретилась со сватьей. Пока дети жили в Болгарии, их матери подружились и частенько забегали друг к другу «на чаёк». Обсуждали перспективы, строили планы, рассказывали истории из жизни. Общались, как хорошие подружки. Лариса оказалась тёткой компанейской, без комплексов. К сватье она относилась с уважением, слушала с удовольствием её истории, поэтому Елене было с ней легко и просто. Вот и перед самым отъездом она решила поделиться с Ларисой наболевшим:
— Ларочка, дорогая, я тут ночь не спала, всё думала. Ведь плохо очень, что из-за такой нелепой случайности твоя Леночка может жизни не увидеть. Сама понимаешь, с коматозным больным каши не сваришь. Только обтирание, утки, пролежни…
— А куда же ей деваться? Такая наша бабья доля. Раз замуж вышла, то терпи теперь… Ларисе зять нравился. Мальчик положительный, без вредных привычек, рассудительный. И родители — приличные люди.
— Ты, Ларочка, зря так настроилась. Слава богу, сейчас не прошлый век, крепостное право отменили сто лет назад. — Елена внезапно перешла на шёпот.
— Тут, я согласна, но что-то я не пойму, дорогая, к чему ты клонишь.
— Нравится мне твоя Леночка, я прямо в неё влюбилась. Жалко мне, если угробит она свою жизнь, ухаживая за человеком-овощем, который даже благодарности не испытывает. Я тут поговорила со знакомыми медиками. Они говорят, что шансов на благополучный выход из комы почти нет. В любом случае, амнезия обеспечена, а то и эпилепсия.
— Я тоже с нашими светилами потолковала. Самого Глухова на днях поймала в коридоре, прислонила к тёплой стенке и пытала там минут десять. — Лариса хитро подмигнула сватье. — Глухов [5] , он не только в Новосибирске суперзвезда. Он и во всесоюзном масштабе ого-го!. Представляешь, весной докторскую защитил! Кстати, тёзка нашего сыночка. Тоже Борей зовут. Так этот Боря тоже говорит, что вероятность благополучного исхода невелика. Даже если выйдет из комы, осложнений целая куча. Выпадение памяти вообще почти всегда случается. Тем более у нашего Бори мозг повреждён. Чудо, что жив остался.
5
Глухов Борис Михайлович, Новосибирский государственный медицинский университет, заслуженный врач РФ. В 1979 получил степень доктора медицинских наук.
— Я про это и хочу с тобой, свояченица дорогая, посоветоваться. Жаль мне нашу Леночку. Молодая она совсем. Жизни ещё не видела, сразу после школы и замуж за инвалида… А ей ещё детишков рожать надо. Тебе ж внуков хочется? Думаю, что стоит нам с тобой на неё чуть-чуть надавить. Несильно, а исподволь, чтобы не заподозрила ничего. Чтобы подала она на развод. Всё равно Боря её даже помнить не будет. Боюсь, что он и меня-то, позабудет.
— Нет, Лена Афанасьевна, хоть ты и добра хочешь, но не хорошо так-то. Неправильно, не по-людски. Ведь как там, в ЗАГСе им говорили, помнишь? — Лариса чуть прикрыла глаза, вспоминая. — «…жить с супругом вашим в горе и радости, в богатстве и бедности, в юности и старости, пока смерть не разлучит…?». Вот и первое испытание.
— Так-то оно так… Но ты Ларис, всё-таки подумай хорошенько.
Кстати, а Леночка, как? Собирается в НГУ восстанавливаться или хочет в Софии жить?
— Первого числа вернётся. Говорит, что ещё один год ей точно не дадут, и придётся снова всё сдавать. А экзамены всегда лотерея.
— А я как раз хочу уволиться и поехать туда санитаркой работать, всё-таки лучше родной матери никто не проследит. Леночку сменю на боевом посту, — Елена вздохнула тяжело. — У Анатолия то твоего, как дела обстоят?
— Вроде бы всё нормально. Беременность у его Танюшки хорошо протекает. Девочка здоровая. Токсикоз только на первом месяце был. Глядишь месяца через три бабушкой стану. А что тебя вдруг Толик заинтересовал?
— У него же друзья есть? У хорошего мальчика и друзья должны быть хорошие. Вот бы кто из них за Леночкой и поухаживал бы.
— Тут я уже ничего сделать не смогу. А если увижу, что Ленка налево начнёт поглядывать, то выдеру её, как сидорову козу. Боря ей жизнь спас всё-таки.