Сальто назад
Шрифт:
— Вчера целый день палили, сегодня с утра пораньше снова начали… Наверное ещё день будут минные поля перепахивать. — Майор Аль-Хашим, слегка повышает голос, чтобы напомнить бойцу, кто главный. — Ты, Ибрагим не гоношись, успеешь ещё фрикционами поскрипеть. Чем позже мы пойдём, тем целее останемся.
— А я ничего, командир, просто нервы. — Ибрагим в целом хорошо относится к своему командиру, но считал, на правах старшего по возрасту, что иногда мальчишка слишком уж зазнаётся. — Я думаю, нас тут будут держать до тех пор, пока евреи сирийцев не порвут. Это как в прошлую войну. Вот как сейчас помню. Наш батальон на окраине Дамаска стоял…
— Да, Ибрагим, ты уже сто раз нам эту историю рассказывал, — перебивает
— Прекратить разговорчики! — Обрывает болтовню подчинённых Аль-Хашим. — Разболтались как базарные…
Внезапно он обрывает нравоучение и прижимает к уху наушник рации. — Наам! Есть выдвинуться к Эль-Харра. Приказ понял, выдвигаюсь.
Через минуту тяжёлые боевые машины девятого батальона дивизии «Хамураппи» взревели моторами, и, пачкая весеннее небо чёрными облаками выхлопов, резво побежали на запад. До Эль-Харры всего каких-то десять километров. По грунтовой дороге танку всего четверть часа. А там и до границы демилитаризованной зоны рукой подать.
Вид посёлка привёл иракских танкистов в удивление. Глинобитные мазанки местных жителей были превращены в груды развалин, пыль стояла над этими грудами, похоже, что со вчерашнего дня. Ни единой живой души не было видно, только собачий вой доносился откуда-то с окраины. Хотелось верить, что жители успели покинуть дома.
— Из сирийцев артиллеристы, как из навоза снаряд! — В сердцах выругался Аль-Хашим. — Это же надо, так по своим отработать.
Стоял батальон на окраине Эль-Харры недолго. Через полчаса — приказ о выдвижении к границе 1948 года. Цель — израильское военизированное поселение Кацрин. Это было задание потруднее, поскольку все помнили уроки 1973 года, когда армада сирийских танков так и не смогла преодолеть невысокие холмы Голан. Минные поля, насыщенность местности средствами ПТО и мужество еврейских танкистов и лётчиков не позволили сирийцам пройти даже до границы. Зато удар ЦАХАЛа был таким мощным, что, если бы не иракская танковая дивизия на окраине Дамаска, то евреи вошли бы в столицу Сирии без особенных проблем.
Вот и сейчас три иракских дивизии овеянных славой августовских боёв в Аравии, должны были показать всему миру, чьи танкисты самые лучшие.
Маршрут движения сегодня предстоял сложный. Впереди маячили невысокие, но довольно крутые склоны древних вулканов. Между ними прятались израильские укрепления насыщенные противотанковыми средствами, среди которых особенно выделялись американские тяжёлые ПТРК с ракетами TOW.
Вид пустыни, покрытой зелёно-красным весенним ковром, портили десятки мёртвых обгорелых, и просто брошенных Т-62 и Т-54, ржавевших здесь ещё с 1973 года. Часть ещё дымилась после вчерашнего сирийского наступления. Судя по количеству брошенной техники, история избиения повторилась. По спине иракского майора пробежал предательский холодок.
Батальон стремительно проскочил узкую полоску демилитаризованной зоны, оставив южнее по ходу заброшенное селение Ар-Рафид. В мирное время здесь располагались посты сил ООН, что с ними стало после вчерашней огневой обработки, Аль-Хашима не интересовало. Позади танков тащились, покрываясь коричневой пылью БТРы с бойцами поддержки.
Пока батальону везло, на мину напоролся только одна машина. На окраине брошенного селения Ар-Рафид виднелся невысокий конус холма. Дорога на запад шла как раз мимо него. Майор заметил огонёк вспышки у подножия холма и далёкий приглушённый дистанцией хлопок. В сторону батальона потянулся дымный след. «Ракета ТОУ» пронеслось в голове у майора. На занятиях по вооружению противника русский полковник рассказывал, что лобовая броня Т-72 спокойно держит удар этой опасной игрушки на расстоянии до двух километров, но как же не хочется проверять
— Осколочно-фугасным…! Заряжай! — крикнул он наводчику в микрофон ТПУ. — На десять часов! Дистанция 1000! Огонь!
Танк резко остановился, скрываясь в облаке коричневой пыли. Это неожиданно спасло его от попадания ракеты. Она в этот же миг пролетела прямо перед самым обрезом ствола. «Хвала Аллаху!» — пронеслась краткая молитва в голове майора. Сила инерции толкнула его вперёд, он крепче сжал пальцами крышку люка, одновременно левой рукой отирая пот со лба. Танк слегка присел, словно готовясь к прыжку. Пушка его выплюнула сгусток пламени, и снаряд ушёл к цели.
— Давай-давай-давай, Ятыз эль химар! [141] двигай быстрее! — Заорал Аль-Хашим мехводу. — На месте не стой!
Танк дёрнулся, сдал назад, замер на мгновение и рванул с места, словно выпущенный из пращи камень. Майору опять пришлось пружинить корпусом и ловить равновесие, от чего больно приложился биноклем по носу. Наконец, поймав амплитуду, Аль-Хашиму удалось всмотреться в то место, откуда работала еврейский ракетный комплекс. Судя по оседающему облаку пыли метрах в пятидесяти от замеченного места пуска, Абд-аль-Керим промахнулся.
141
Ослинная жопа
Двум соседним машинам повезло гораздо меньше. Справа чадил чёрным мазутным дымом борт командира первой танковой роты Кабира, слева раскатал гусеницу ещё один подстреленный танк. «Недолго ему осталось… Стоящий борт — готовый крематорий. Хорошо бы парни успели удрать…» пронеслась мысль в голове Аль-Хашима. И тут же в соседа прилетела очередная ракета. Чёрный столб дыма, взметнувшийся метров на десять факел огня, грохот взорвавшегося боекомплекта и кувыркающаяся в воздухе башня… Такая картина не придавала бодрости иракским танкистам. Им хотелось всё бросить и повернуть назад. Удерживало только понимание, что тогда они получат ракету прямо в жопу с гарантированным поражением.
Через минуту танк Аль-Хашима уже крутился на месте где только что располагался ПТРК. Сами ракетчики смылись в облаке пыли, не заморачиваясь с погрузкой установки, просто её подорвав. Мехвод, в порыве гнева, крутанулся гусеницами по захваченному окопу, но майор не позволил ему развлекаться, а приказал продолжать движение. Успокоившись немного, он связался со штабом и запросил поддержку с воздуха.
— Если дело и дальше пойдёт такими темпами, то уже к вечеру в батальоне не останется ни одной машины, — резко бросил он полковнику. — Мы за одну атаку потеряли пять танков и три БТР. Здесь этих гнёзд шайтана, как песка в пустыне.
— Не забывайся, майор, — осадил его начальник. — Твоя задача — выйти к Кацрину, максимально сохранив коробочки. Брать Кацрин пока не надо. Отдохнёшь там. — Невесело пошутил комполка.
Подумав немного, полковник Наср-аль-Садат пообещал поддержку с воздуха выделить. — Не стой майор, главное, не стой!
К этому времени в небе над Голанами показались израильские F-16. Майор Аль-Хашим понял, что это конец. Спрятаться на ровном месте от удара «Мавериком» с самолёта просто негде. «У каждой шайтан-птички по шесть штук таких «подарков. В небе два звена, простая арифметика говорит, что даже если летуны окажутся мазилами, то …» Довести до конца расчёт майор Аль-Хашим не успел. НУРС с неба влетел под погон башни командирского танка и на этом эпопея девятого батальона бесславно завершилась. Оставшиеся без командира машины повернули обратно и были потеряны и от ударов авиации, и от старых мин. Но танков у арабов было много.