Сальто назад

Рогов Борис Григорьевич

Он повернулся к ближайшему подрамнику.

— Так, что тут у нас? — Русаков склонился к одному из планшетов и зачитал вслух. — «Общественный центр города Жайрем, Карагандинская область, Казахская ССР».

Он с удивлением и явным непониманием уставился на планшет. Потом повернулся к Албаутскому и, сдерживая гнев, процедил сквозь зубы, — а почему в сибирском строительном институте выполняется проект для Казахстана? Разве вы не в курсе, что там творится? Не сегодня, так завтра все эти республики…

— Послушайте, уважаемый

Владимир Сергеевич, — перебил его Албаутский. — У нашего института в прошлом году был договор с КазГИПРГрадом, о прохождении нашими студентами преддипломной практики. Сергей Павлов, чей проект мы сейчас рассматриваем в соответствие с этим договором проходил там практику и собрал исходные для выполнения дипломного проекта. Кстати, город Жайрем строится около богатейшего месторождения полиметаллических руд, равного которому нет в мире. А условия в тех местах суровы настолько, что в пору город куполом накрывать.

— Ну, если богатейшее… — пошёл на попятную Русаков.

Они прошли к следующему ряду планшетов.

— Проект детальной планировки посёлка Курья, Алтайского края… Вот! Очень правильный, политически верный проект. Как сказано в документах Съезда — «В сжатые сроки добиться бесперебойного снабжения населения продуктами и всемерного развития агропромышленного комплекса». Уже за саму тему студенту можно ставить пятёрку! Он очень правильно понимает задачи стоящие перед проектантами Сибири и Алтая.

— Петру Анисифорову эта тема близка, он родился и вырос в Курье, каждый камень там знает. И каждая собака… — Албаутский не успевает закончить предложение, как его прерывает громкая песня:

Идёт охота на волков, идёт охота! На серых хищников матёрых и щенков…

Петя во всю глотку подражает Высоцкому, для того, чтобы прогнать из головы остатки сна и вчерашнего хмеля. Он, как, все в общаге, ложится поздно, и поэтому опаздывает. Заметив незнакомое лицо около своего проекта, он замолкает и настороженно разглаживает роскошные гвардейские усы, вопросительно взирая на Геннадия Петровича.

— Всё нормально Пётр Иванович, товарищ из райкома интересуется дипломными проектами этого года.

— Здравствуйте, — Петя протягивает мощную крестьянскую ладонь для рукопожатия. — Мы тут стараемся претворять решения Съезда Партии прямо в жизнь, в самую так сказать гущу. Вот моя Курья. Вы были на Алтае? — если Петю не остановить, он может часами рассказывать историю родной деревни. — Вы знаете, что в Курье родился Калашников?

Между тем дипломка постепенно заполняется студентами. За спиной Анисифорова расположился Паша Комарович с проектом международного университета в Бургасе.

— Тоже Казахстан? — настроение у чиновника снова портится.

— Нет, это Болгария, — Павел тоже только что прибыл. — Мы в прошлом году заняли первое место на международном конкурсе, и руководство кафедры пошло нам на встречу, разрешив делать один проект на двоих и на тему ПДП Университетского городка…

— Вот это точно никуда не годится! — Голос Русакова дрожит от негодования. — Болгария проводит антисоветскую политику, а вы делаете дипломный проект на их материале. Это политическая близорукость. Я настаивать, чтобы тему сняли с рассмотрения.

— Но мы же не успеем… Павел еле сдерживает досаду. — До защиты осталось меньше месяца, у нас десять планшетов надо выполнить.

— Не переживайте, Павел Валерьевич, — Албаутский пытается успокоить. — Кафедра пойдёт вам на встречу. Подберём тему, поставим вас защищаться последними, разрешим делать не десять планшетов на человека, а пять. Ребята вам помогут.

Паша в сердцах начал сдирать бумагу с уже начатыми чертежами. Треск ватмана чем-то напоминал плач младенца у которого режется первый зуб.

* * *

Мельников пришёл, как обычно позже всех, и был крайне удивлён состоянием проекта. Глаза его сверкали словно прожекторы на пограничной вышке.

— Паштет, что случилось? — он крутил ус словно хотел его открутить напрочь. — Где всё, что мы с тобой тут нахреначили за последние две недели?

Пашка только махал рукой в знак того, что ему теперь всё это дипломное творчество до фонаря. — Албаутский, сука, прогнулся под какого-то чинушу, которому не понравилось, что наш проект делается на болгарском материале. Ему, видишь ли, нужно, чтобы проект был только на сибирских исходных. Дурак! Естественно, и сам не знает зачем. А нам теперь придётся как-то выкручиваться. За месяц мы точно не успеем.

— Давай Рогова позовём, пусть он запиской и расчётами занимается. А за основу возьмём, то, что в прошлом году я в «Курортпроекте» насобирал по Белокурихе. Сделаем, в стиле Лисицкого. Быстро, ярко, эффектно!

— Не хотел позориться, но видать придётся что-то такое предпринимать. К тому же Албаутский обещал нас поставить на последний день, так что может быть, кто-нибудь из наших, тоже поможет… Нет, наверное, это не спасёт.

— Я смотрю, тебе, Паш, сегодня совсем уже ничего делать не хочется, тогда, может быть, хотя бы бумагу натянешь?

К ним подходит Павлов, хитро улыбаясь в усы. — Мужики, вы сильно-то не переживайте. Знаете, сколько вам в жизни таких моментов будет? Тем более что денег у вас куры не клюют.

— Толстый, ты зря нас уговариваешь, — Мельников любит всем давать клички. Откуда у него эта привычкан и сам не знает, но всё равно Комарович у него — Паштет, Павлов — Толстый, Рогов — Проф. — Деньги у нас есть, но и планы, куда их потратить у нас тоже имеются. Мне бибика нужна, Паштет мечтает в кооператив вступить, чтобы отдельное жильё себе построить. Это всё вещи нужные, но дорогие. А ты всё деньги, деньги…