Сальто назад
Шрифт:
— Бориска, ты не прав! Вам же только свистнуть, и сразу очередь из молодых выстроится. Если бы на первом курсе меня дипломники позвали чертить, я бы даже денег дал, но не звали.
Я ехал в Сибстрин после работы, погружённый в невесёлые мысли. Вроде бы всё складывалось у меня не так уж и плохо, но на душе пели совсем не соловьи. В такт невесёлым мыслям старый трамвай дребезжал по Коммунальному мосту. В окна трамвая с Оби
Вся тринадцатая группа к вечеру трудилась подобно пчелиному рою под Высоцкого. По коридору разносился тенор пропавшего неизвестно куда артиста.
… А гвинеец Сэм Брук обошёл меня на круг А ещё вчера все вокруг, мне говорили — Сэм друг…Песня мне откровенно не нравится, думаю, что девочкам нашим тоже не очень по душе пошлый юмор на потребу публики, которым бард частенько грешил. Но Петя Анисифоров просто обожает Владимира Семёныча. Он парень хороший, поэтому все легко прощают ему мелкие недостатки.
— Петь, сделай музон потише, — прошу я. — Нам тут посовещаться надо. Мне Мельников сообщил, что проект у них с Пашкой огнём горит.
— Ну, было тут утром дело. — Петя крутит регулятор громкости на старенькой «Комете». — Албаутский привёл какого-то козла из райкома. Тот ходил, всё вынюхивал, а как узнал, что у них проект на Болгарских исходниках, так аж позеленел. Начал тут выступать про политическую близорукость, идеологическую неграмотность… Короче, тему им зарубили, теперь придётся мужикам напрягаться и заново всё начинать.
— И где они сейчас, — я окидываю взглядом аудиторию, но признаков Пашки с Борькой не наблюдаю.
— С горя в общагу бухать пошли, но это не точно. — Петя делится предположением. — Добеги до Павловской комнаты, скорее всего, они там квасят.
— О! Проф! Здрав, будь, боярин! — Комарович уже косой, но ещё вполне дееспособный, — Что-то ты поздно! Мы уже с Борькой взбодрились, меня за добавкой отправили. Пошли вместе, я тебе по дороге интересный рассказ расскажу.
— Мне уже Петька ваш рассказ в цветах и красках изобразил. — Торможу я приятеля. — Ты мне лучше расскажи, что вы делать собираетесь.
— Не вопрос… Пошли, и ты всё услышишь.
Мы направляемся быстрым шагом в сторону гастронома, потому что до закрытия водочного отдела остаётся совсем мало времени.
— Видел цветничок у стены из девочек-припевочек? Хорошенькие, правда?
— Ну, девочки. Первый курс, наверное? Маленькая брюнеточка мне даже понравилась. И что?
— Дык! А то! Они к нам сами прибежали. Сказали, что готовы помогать чертить-клеить. Эх, не Надюшка, я бы и сам с ними что-нибудь поклеил…
— Как будто бы Надежда тебе чем-то помешает. — Я усмехаюсь, вспоминая, как мы с Пашей прошлой осенью отжигали в Питере. — Забыл что ли прошлый год?
— Эт-т-т-о было давно!
— Сразу бы с этого начинал, а то цветник… Надюшки, Томуськи…
— Короче, мы подумали и решили, что лучше тебя никто с расчетами справиться не сможет. Чертить у нас будет кому, макет клеить, тоже. Мы сами тут вполне справимся. Вот расчёты, это проблема… Давай, ты прямо сегодня и начнёшь, чтобы уже завтра нам было понятно, сколько отдыхающих может принять наш курорт.
— Вам всё-таки курорт дали в работу?
— Не, не дали, мы сами взяли. Мы же на преддипломе в «Курортпроекте» валандались. Борька отличный материал надыбал про Белокуриху. Даже топосъёмку спёр. Слышал про такой курорт на Алтае?
— Кто же про Белокуриху не слышал. Что ещё, кроме съёмки? Тему как назвали?
— Кроме съёмки, ещё какие-то статистические материалы по развитию курортной чего-то там, я не помню. А тему давай ты придумаешь. Только прямо завтра утром звони Мельникову…
— Вы же будете завтра никакие, с похмела-то. — Осаживаю я Пашу. — Чего вы бухать то кинулись? Лучше бы за работу взялись, а то я им ещё и тему должен придумать, и всё посчитать. Нарисовать-то любой дурак сможет. — Меня начинает разбирать зло. — Так не пойдёт. Я вам всё посчитаю, но только за выходные. Я же на работе работаю, в отличие от студентов прохладной жизни.
— Э-э-э…не, ну, э-т-т-т… Борь, ну-у-у, ты … должен войти в наше, — ык… положение… — ык…
— Вы тут бухаете, а я, почему должен в положение входить?
— Ты же из нас самый умный, хоть и в коме был. А потом, как бы мы что-то там делали, если не ты нам ещё ничего не посчитал? Сколько коек, сколько горшков и сколько чего потребуется. Мы даже названия толком придумать не можем. Мельников, знаешь, что предложил? «Проект развития курортной зоны «Белокуриха-2» в долине реки Песчаная» вот загнул, так загнул!
— Наверное, так и было написано в документах?
— В документах-то да, но нам же нужно, чтобы любому дураку понятно было. Преподы у нас те ещё умники, тот же Албаутский… Бля…. Вот нет слов кроме матерных, как он нас сегодня подвёл… Очканул, что его накажут, и давай, жопу лизать… Противно было смотреть. Кто его теперь уважать будет?
— Тогда я предлагаю назвать проект просто «Курорт «Белокуриха-2» на 5 000 отдыхающих» — я возвращаю Пашу к текущей реальности.
— Совсем другое дело! Можешь ведь, если захочешь. А то, прямо как ребёнок капризный, — нехочу-небуду, времени нет, сил нет… К завтрашнему утру посчитай! Точка! Мы потом с тобой как-нибудь сочтёмся. Не боись.