Сальватор
Шрифт:
– Ах, дурень ты этакий! – сказал господин Жакаль. – Так вот что тебя заботит в такой момент? Господа, позвольте мне снять повязку, и я расплачусь с ним.
– Не стоит, мсье, – сказал незнакомец. – Я заплачу ему сам. Держи, – обратился он к кучеру, – вот пять луидоров за месяц работы.
– Мсье, – сказал кучер, – это на тридцать франков больше, чем нужно.
– Выпьешь на них за здоровье твоего хозяина, – произнес насмешливо голос, который господин Жакаль уже раз слышал.
– Ну, хватит, – сказал сосед господина Жакаля по карете. – Закройте дверцу, и поехали дальше.
Дверца закрылась, и карета опять понеслась с той же скоростью.
Мы больше не будем анализировать впечатления господина Жакаля от этого ночного путешествия.
Начиная с этого момента, с каким бы вопросом он ни обращался к своему спутнику, он получал такой ужасающе краткий ответ, что вскоре предпочел помолчать. Но его начали осаждать тысячи призраков. Чем быстрее катила карета, тем более многочисленными становились его опасения. В результате всего этого беспокойство его переросло в испуг, испуг в страх, страх в ужас, а ужас в отчаяние, когда его спутник сказал после получасовой бешеной скачки:
– Приехали.
Карета остановилась. Но, к большому удивлению господина Жакаля, дверца ее не открылась.
– Вы сказали, мсье, что мы уже приехали, не так ли? – отважился спросить господин Жакаль у своего спутника.
– Да, – ответил тот.
– Но почему же в таком случае нам не открывают дверцу?
– Потому что еще не пришло время ее открывать.
Услышав, как с крыши кареты снимают груз, который был положен туда во вторую очередь, и как он трется о крышу, начальник полиции снова подумал, что это должна быть лестница.
Это, действительно, была лестница. И человек в маске, заменивший кучера, приставил ее к стене какого-то дома.
Лестница доставала как раз до окна второго этажа.
Установив лестницу, человек этот открыл дверцу кареты и произнес по-немецки:
– Готово.
– Вылезайте из кареты, мсье, – сказал спутник господина Жакаля. – Вам подают руку.
Господин Жакаль, не говоря ни слова, вылез из кареты.
Мнимый кучер подал ему руку, поддержал, когда он спускался с подножки, и подвел его к лестнице.
Спутник господина Жакаля вылез следом и тоже приблизился к лестнице.
Там, чтобы господин Жакаль не почувствовал себя покинутым, он положил ему руку на плечо.
Второй незнакомец, уже взобравшийся на лестницу, вырезал с помощью алмаза стекло на уровне шпингалета.
Вынув стекло, он просунул в образовавшееся отверстие руку и открыл окно.
После чего подал сигнал оставшемуся внизу товарищу.
– Перед вами лестница, – сказал тот. – Поднимайтесь по ней.
Господин Жакаль не заставил себя упрашивать. Подняв ногу, он нащупал первую перекладину лестницы.
– Теперь, больше чем когда-либо, остерегитесь произносить хотя бы звук. Иначе вы погибли.
Господин Жакаль кивнул, подтвердив тем самым, что все понял.
И подумал:
«Итак, сейчас будет решаться моя судьба. Мы приближаемся к развязке».
Это только укрепило его в сознании того, что следует хранить молчание и взбираться по лестнице. Он исполнил этот маневр так, словно у него и не были завязаны глаза, стоял солнечный день, а лазание по лестницам было самым его любимым занятием.
Поднявшись по лестнице и на всякий случай насчитав семнадцать ступенек, он почувствовал, как его взял за руку тот человек, который уже влез в окно, и услышал, как тот ему сказал:
– Перенесите ногу.
Господин Жакаль проявил полное послушание.
Он перелез через подоконник.
Поднявшийся следом за ним человек сделал то же самое.
После этого тот, кто залез в дом первым и у кого, несомненно, не было другой задачи, как прокладывать путь и помочь господину Жакалю подняться по лестнице, спустился вниз, закинул лестницу на крышу кареты и, к ужасу господина Жакаля, умчался, пустив лошадей в галоп.
«Итак, я в заточении, – подумал он. – Но вот где именно? В каком месте? Это точно не подвал, поскольку я поднялся на семнадцать ступенек. Да, ситуация осложняется».
Затем обратился к своему спутнику.
– Не будет ли нескромным, – спросил господин Жакаль, – спросить у вас, закончилась ли наша прогулка?
– Нет, – послышался голос, по которому он узнал своего соседа по карете, который явно взял на себя обязанности его телохранителя.
– И длинный ли нам предстоит еще путь?
– Мы прибудем на место приблизительно через три четверти часа.
– Значит, мы снова поедем в карете?
– Нет.
– Тогда, значит, пойдем пешком?
– Точно.
«Ах-ах! – подумал про себя господин Жакаль. – Теперь все становится еще менее понятным. Три четверти часа ходьбы по второму этажу дома! Каким бы большим и живописным ни был этот дом, гулять по нему три четверти часа – дело чрезвычайно утомительное. Странно все это. И куда же мы придем?»
Тут господин Жакаль увидел, как через закрывающий его глаза платок пробивается свет. Это навело его на мысль о том, что его спутник снова зажег фонарь.
Затем он почувствовал, что его взяли за локоть.
– Пойдемте, – сказал ему его спутник.
– Куда же мы идем? – спросил господин Жакаль.
– Вы очень любопытны, – ответил проводник.
– Хорошо, я неточно выразился, – снова сказал начальник полиции. – Я хотел спросить: как мы пойдем?
– Говорите тише, мсье, – ответил ему голос.
«Ох-ох! Мы, кажется, находимся в жилом доме», – подумал господин Жакаль.
А затем произнес вслух тем же тоном, что и его собеседник, то есть, как и просили, тихо: