Сама себе хозяйка
Шрифт:
— Спасибо за щедрые комплименты, конечно, но я лучше посоветую, где таких, как я — пруд пруди.… Ты по окраинам погуляй и сиротку поищи, которая сама выживать вынуждена. Они все, знаешь ли, сильные и умные. И голодные, скорее всего.
— Здравствуй, Симеон, — холодно поприветствовал княжича Асур, который услышал наши голоса и спустился. — Давно не виделись, с самого утра. Уже соскучился?
— Уж точно не по тебе, — ухмыльнулся Озеров. Он был выше целителя на головы и шире вдвое.
— Что же ты к чужим невестам захаживаешь без приглашения? — целитель вдруг сделался суров и непоколебимо спокоен.
— А я не к невестам. Я к соработнице своей зашел узнать, когда уже она зеркалографом займется?
— Скоро. Как только свои заказы доделает. Узнал? Что-то еще хочешь?
32-2
— Не был бы ты моим гостем, я бы тебе морду набил, — ласково улыбнулся Озеров.
Я ахнула возмущенно. Да что с ним? Неужто ревнует? Так я ему повод не давала никогда.
— Не был бы я гостем твоего брата и его другом, я бы охотно с тобой подрался, — ровно ответил Асур. — Только вот хочешь совет?
— Ну попробуй.
— Никогда не лезь к целителям. Мы страшные люди. Знаем, куда бить, чтобы сустав повредить, допустим. Или дыхание перебить. И чтобы убить — тоже знаем. А еще у нас есть магия, которая может тебе немножечко остановить сердце. Ты этого хочешь?
— Пожалуй, нет, — покачал головой Симеон. — А ты, северянин, не прост, оказывается.
— Есть такое.
— Жаль. И все равно — эта девушка слишком хороша для тебя. Ты ее не достоин.
— Даже спорить не буду.
— Увидимся вечером… господин Синегорский.
— Непременно, господин Озеров.
Я перевела дыхание и виновато посмотрела на Асура. Наверное, не стоило мне заводить дружбу с Симеоном, знала ведь про его буйный нрав! А ну как и в самом деле они бы подрались?
Но мужчина был совершенно спокоен, только пожал плечами и сказал:
— Я сверху все ободрал. Не помешаю, если за кабинет возьмусь?
— Нет, — ответила я. — Я с тобой, пожалуй. Страх как охота что-нибудь сломать.
— Пошли ломать вдвоем!
Кабинет был запущен больше остальных комнат. Здесь когда-то были выбиты стекла, а окна заколочены неплотно. Зимой даже снег на полу лежал. Понятное дело, все, что могло отсыреть и сгнить — отсырело и сгнило. Печь была разбита, пол бугрился, когда-то роскошные деревянные панели совершенно покоробились, а в углах цвела черная плесень. Чинить тут было нечего. Нужно было обдирать все до кирпича и лагов, а потом белить, красить, клеить, колотить и перестилать.
Асур подал мне небольшой ломик, и я принялась с энтузиазмом отковыривать панели от стен.
Большая острая щепка отлетела и распорола мне палец. Я ойкнула и тут же засунула палец в рот.
— Ты с ума сошла? — воскликнул Асур. — А если столбняк? А ну покажи рану целителю!
Я покорно вытянула вперед руку. Ничего серьезного, почти даже не больно, так, щиплет. Но кровь текла хорошо, конечно. Впрочем, крови я не боялась ни своей, ни чужой. Асур осторожно провел пальцами над глубокой царапиной, и боль тут же исчезла, словно ее и не было вовсе. Я неловко взмахнула рукой. Хотелось вытереть палец, но не об юбку же! Тут одежда стоит слишком дорого, а отстирать ее будет сложно. Платка у меня тоже не было. Оглядевшись, я аккуратно вытерла пару капель крови об остатки обоев на стене. Им уже хуже точно не будет.
Неожиданно раздался громкий протяжный скрип, почти стон.
— Что это было? — подпрыгнула я, оборачиваясь на целителя. — Это ты что-то задел?
— Нет, — прищурился он. — Но у меня есть предположение, что это могло быть. У тебя есть еще что-то острое?
— Нет, — сказала я, быстро пряча руки за спину. — Ничего нет.
— Здесь почти наверняка тайник твоего отца, — шепнул заговорщицким тоном Асур. — А твой отец был ювелиром.
— Полагаешь, он прятал в кабинете клад? — усмехнулась я.
— Почему нет?
— Давай просто раздолбаем стену!
— Как хочешь. Но если тут тайник, и его до сих пор не нашли, жаль такую штуку портить.
— Уговорил, — вздохнула я, вспомнив, как пропали мои деньги из “безопасного” банка. — В мастерской было шило. Сейчас принесу.
Кроме шила, в мастерской еще была печь. И немного крепкого вина, которым Аглая протирала свои инструменты. Я тщательно вытерла это самое шило и еще на всякий случай подержала его в огне — хуже не будет. Если уж тут знаю, что такое столбняк, рисковать я не намерена.
— Только ты сам коли, — сказала я Асуру. — Я боль не очень люблю.
— Больно вообще не будет, — пообещал он. — Я все-таки целитель.
Я кивнула. Иметь мужа-целителя казалось мне все более полезным в хозяйстве делом. Он забрал у меня шило, я подала ему руку, зажмурилась и отвернулась.
— Все.
— В смысле?
Я открыла глаза и с удивлением уставилась на струйку крови, бодро стекающей по безымянному пальцу. А как это? Я даже не почувствовала ведь ничего!
— Прикладывай палец к тому же месту.
— Боги, я надеюсь, что там будет что-то полезное, — пробормотала я. — Много-много золота, предположим.
— Лучше серебро, золото инертно к магии, оно меньше используется.
Я заляпала кровью старые обои. Ничего не происходило.
— Неужели я ошибся? Или артефакт разрядился за столько-то лет? — огорчился Асур.
Я отняла от стены руку, встряхнула кистью, разочарованная… и снова раздался гулкий скрип, а потом легко и бесшумно выехала часть стены — словно ящик из комода. Мы с Асуром немедленно сунули туда нос.
— Ух ты, всегда мечтал найти сокровища! — с восторгом сказал Асур, доставая из “ящика” большую деревянную коробку.
Я уцепила пачку пожелтевших бумаг и толстую тетрадь в рыжей кожаной обложке. И что-то мне подсказывало, что моя добыча обладала едва ли не большей ценностью, нежели то, что лежало в коробке.
Коробка была без замка. Внутри нее лежало много туго набитых бархатных мешочков. Мы с Асуром развязали один из них: внутри были разноцветные прозрачные камни, зеленые, желтые, розовые, голубые.