Шрифт:
Чарльз Буковски
Самая красивая женщина в городе
перевод Гаянэ Багдасарян
Касс была самой младшей и самой красивой из пяти сестер. Касс была самой красивой девушкой в городе. Наполовину индианка, с изумительным, по-змеиному гибким, горячим телом и глазами ему под стать. Касс была непостоянным живым огнем; духом, застрявшем в теле, которое не в состоянии его удержать. Ее волосы были черными, длинными, шелковистыми и такими же грациозными как и ее тело. Ее настроение могло быть или слишком приподнятым или слишком подавленным. Для Касс не существовало ничего среднего. Некоторые говорили что
Ее сестры говорили что она злоупотребляет своей красотой, что она набитая дура, но Касс была умна и с характером. Она писала красками, танцевала, пела, лепила фигурки из глины, а когда людям бывало больно, духовно или телесно, Касс сильно переживала за них. Ее ум просто был не таким как у всех. Ее ум просто был непрактичным. Сестры завидовали ей, потому что она отбивала их мужчин, и они бесились, потому что ей было на это наплевать. Она имела привычку быть ласковой с теми, кто пострашнее, так называемые красивые мужчины вызывали у нее отвращение.
– Кишка тонка, - говорила она.
– Никакого размаха. Они выезжают на своих
изящных мочках и хорошо скроенных ноздрях... Сплошной фасад, а внутри пусто. Ее нрав был близок к безумию. Ее нрав многие называли безумием.
Ее отец спился и умер, а мать сбежала, бросив девочек на произвол судьбы. Сперва девочки очутились у какого-то родственника, а тот отправил их в монастырь. Монастырь был паршивым местом, особенно для Касс. Девчонки ей завидовали и ей часто приходилось драться. После двух таких драк ее левая рука оказалась вся в шрамах от бритвы. Еще у нее был несходящий шрам на левой щеке, но он не портил, а наоборот, подчеркивал ее красоту.
Я познакомился с ней в баре "Уэст Энд" через несколько дней после ее выхода из монастыря. Она была младше всех своих сестер и ее выпустили последней. Она вошла и спокойно уселась рядом со мной. По-моему я был самым уродливым мужчиной в городе и в данном случае это было мне на руку.
– Выпьешь?
– спросил я.
– Давай, почему бы и нет?
Не думаю что наш разговор был каким-то особенным в тот вечер, все дело было в том, как Касс себя вела. Просто она выбрала меня. Ей нравилось спиртное и она довольно много выпила. Она не выглядела полностью совершеннолетней, но ей все равно подавали. Может у нее был поддельный паспорт, я не знаю. Каждый раз, когда вернувшись из туалета она усаживалась рядом со мной, я чувствовал некоторую гордость. Она была не просто самой красивой женщиной в городе, но и самой красивой какую я когда-либо видел. Я обнял ее за талию и поцеловал.
– Ты считаешь я красивая?- спросила она.
– Конечно. Но тут другое...что-то еще кроме твоей внешности...
– Люди всегда обвиняют меня в том что я красива. Ты действительно думаешь я красивая?
– "Красивая" - это не то слово. Оно лишь слегка отдает тебе должное.
Касс стала шарить в своей сумке. Я думал она ищет платок, но она вытащила оттуда длинную шляпную булавку. Не успел я глазом моргнуть, как она проткнула этой булавкой
– Все еще считаешь меня красивой? А, мужик, что ты теперь думаешь?
Я вытянул булавку из ее носа и придержал кровь платком. Несколько человек, включая бармена, наблюдали за этой сценой. Потом бармен подошел к нам.
– Смотри у меня, - сказал он Касс - еще раз забуянишь и вылетишь отсюда.
Мне здесь твоя самодеятельность не нужна.
– Да пошел ты на хуй, мужик!
– сказала она.
– Присматривай за ней, - сказал мне бармен.
– С ней все будет в порядке, - ответил я.
– Это мой нос, - сказала Касс, - что хочу, то с ним и делаю.
– Нет, - сказал я, - мне это больно.
– Ты хочешь сказать, тебе больно, когда я протыкаю булавкой свой нос?
– Да, я именно это хочу сказать.
– Ладно, я больше не буду. Не расстраивайся!
Все еще держа платок у носа и усмехаясь, она поцеловала меня. Когда бар закрылся, мы пошли ко мне. У меня было пиво и мы сидели и разговаривали. В тот вечер я впервые понял какой она добрый и заботливый человек. Она раскрывалась совершенно непосредственно, но время от времени начинала дичиться и внезапно умолкала. Шизофреничка. Красивая шизофреничка. Что-то или кто-то, рано или поздно, ее окончательно подкосит. Я надеялся что это буду не я. Мы легли в постель и когда я выключил свет, Касс спросила:
– Когда ты хочешь? Сейчас или утром?
– Утром, - сказал я и повернулся на другой бок.
Утром я встал, сварил кофе и принес ей в постель. Она засмеялась:
– Ты единственный мужик, которого я знаю, кто отказался от этого ночью.
– Да ладно. Нам это вообще не обязательно делать.
– Нет, постой, теперь я хочу. Дай-ка я быстренько освежусь.
Касс зашла в ванную и вскоре вышла оттуда. Она выглядела изумительно, ее длинные темные волосы блестели, глаза и губы блестели, она вся блестела... Она показывала свое тело спокойно, как хорошую вещь. Потом забралась под простыню.
– Ну давай, герой-любовник.
Я обнял ее. Она целовала с отрешением, но не спеша. Я ласкал ее тело, ее волосы. Я вошел в нее. Она была горячей и плотной. Я стал медленно подниматься и опускаться, стараясь растянуть удовольствие. Ее глаза смотрели прямо в мои.
– Как тебя зовут?
– спросил я.
– Какая к черту разница?
– спросила она.
Я засмеялся и продолжил. Потом она оделась и я отвез ее обратно к бару, но ее было трудно забыть. Я не работал и проспал до двух часов дня, потом встал и прочел газету. Я принимал ванну, когда она вошла с большим листом слоновьего уха.
– Я знала что ты будешь в ванне, - сказала она, - поэтому, дитя природы, я принесла тебе кое-что, чем эту штучку можно прикрыть.
Она швырнула слоновье ухо в ванну, прямо на меня.
– Откуда ты знала что я буду в ванне?
– Я знала.
Почти каждый день Касс появлялась, когда я был в ванне. Она редко ошибалась, хотя я не придерживался строгого расписания. И она всегда приносила слоновье ухо. А потом мы занимались любовью. Пару раз она звонила мне ночью и я ехал -забирал ее из тюрьмы под залог. Ее задерживали за пьянство и драки.