Самая темная мука
Шрифт:
Баден моргнул, и сирена исчезла из его рук. Моргнул еще раз, и она появилась, сидящей на коленях у Гадеса. Женщина так сильно дрожала, словно у нее приступ. Слезы появились в глазах и потекли по щекам, заставляя его вспомнить о слезах, которые пролила Катарина. В груди возникла боль.
Гадес нежно запустил пальцы в волосы девушки, не отрываясь, смотрел на Бадена.
– Я возьму ее язык. Если ты не используешь свое благо, чтобы остановить меня.
Ярость... его собственная. Еще больше вины. Беспомощность. Все навалилось
– Подумай хорошенько, - добавил Гадес.
– Ты не знаешь, какие преступления совершила эта женщина против меня.
"Что дает тебе право быть судьей, присяжным и палачом?"
– Отпусти ее, - процедил он сквозь стиснутые зубы.
– Поклянись не вредить ей и не позволять кому-то еще навредить ей.
Гадес приподнял бровь.
– На это ты потратишь благо? Уверен?
"Нет. Нет!"
Он кивнул, подтверждая, чем вызвал вздох князя.
– Будь я проклят, - ответил Гадес.
– Ты первый из моих рабов, кто так поступил.
Другие тоже носили наручи? Что с ними случилось?
Проблеск надежды. Этими несколькими словами князь открыл больше, чем желал. Этот факт Баден использует в свою пользу. Он найдет ответы... и станет действовать.
Дни Гадеса, в качестве его хозяина, сочтены.
– Я в тебе разочаровался, - бросил Гадес.
– Однажды ты поймешь, что люди не такие, какими кажутся. Не так ли, сирена?
Ее слезы высохли, и она рассмеялась.
– Вау. Ты действительно напыщенный осел. Дай мне встать. В этой позиции мне неудобно.
С нежной улыбкой Гадес отпустил ее. Она хлопнула его по плечу, затем встала. Ее взгляд оставался расфокусированным, когда она спускалась по ступеням возвышения, молча считая.
Бадена накрыло понимание. Она была слепа, но далеко не безгрешна. Сирена оказалась чертовски коварной.
– Что ты сделаешь, если я ударю ее кинжалом?
– спросил Баден.
– Он ничего не сделает, - ответила женщина за князя.
– Я остановлю тебя.
– Она одна из моих лучших бойцов.
Теперь в голосе Гадеса звучала гордость.
"Люди не такие, какими кажутся..."
Уловка. Это всего лишь уловка.
– Подожди меня в покоях, - сказал ей Гадес.
– Да, да. Я знаю это упражнение.
Баден зарычал на нее, когда сирена проходила мимо. Она ощутила его гнев и беззастенчиво показала средний палец, когда прошла через дверь.
Все поручения Гадеса пустышки? Или их тестируют? Что на счет Александра и медали?
Нет, не тест. Баден не уловил ни тени страха от сирены, но Александр фонтанировал эмоциями с самого начала.
Гадес хотел, чтобы он выполнял приказы, не зная причин, не понимая, что реально, а что уловка. Возможно, так Баден не заинтересуется сохранить что-то или кого-то себе.
Ну, он станет рассматривать каждую задачу как наиважнейшую. Будет смотреть и учиться. И подловит момент... найдет способ победить Пандору и Гадеса.
– Ты допустил серьезную ошибку сегодня, Князь.
Он выплюнул его звание, как проклятье.
– Или узнал о тебе больше, чем тебе удалось узнать обо мне?
– Гадес ему улыбнулся.
– Сегодняшние уроки были бесплатными, Рыжик. Следующие будут стоить тебе очень дорого.
Катарина лазила по балконной стене всю ночь... утро... проклиная высокую кладку из кирпичей, которая закрывала обзор, надеясь привлечь чье-нибудь внимание. Все это время она прислушивалась, не идет ли Баден, чтобы спрыгнуть вниз и нырнуть в постель, когда он прорвется через преграду. А когда подойдет ближе, Катарина, наконец, пустит в ход гвозди.
Пока она сидела на балконной стене, наверное, уже в тысячный раз, крепкая рука обхватила ее лодыжку и дернула. Катарина приземлилась на не менее крепкую грудь. Раздалось шипение... его она узнала... и сильные руки поймали ее.
Баден здесь!
Он заревел, как рано разбуженный от спячки медведь гризли, когда поставил ее подальше от себя. Его черты лица исказились от... отвращения?
Определенно отвращение. Это его любимая реакция на нее.
– Куда-то собралась, невеста?
Ее кровь застыла. "Держи себя в руках".
– Просто осматриваю достопримечательности, kret'en.
Мудак.
– И снова этот грязный рот.
Солнечный свет упал на него, наплевав на опасность, которую он излучал. Или тьму внутри.
Хотя, можно ли винить солнце? Баден привлекательно пах. Словно зажгли медовые с корицей свечи в сердце полуночи. Восхитительно и соблазнительно... распутно.
Убийца не мог так пахнуть.
– Ты хочешь эликсира?
– спросил он.
– Нет.
Вскоре он поймет, что уже не владеет флаконом
"Ударь. Сейчас же!"
Молниеносным движением он вытащила гвозди из кармана и вонзила в его шею. Вновь зашипев, Баден оттолкнул ее. Катарина отшатнулась и врезалась в балконные двери... закрытые балконные двери. Они распахнулись от удара, и она ввалилась в комнату, припечатавшись в стену. Звезды засверкали у нее перед глазами.
– Не прикасайся ко мне, - рявкнул он.
– Никогда.
Она ему настолько противна?
Когда Катарина отдышалась, то сказала сухим тоном.
– Но пытаться навредить тебе в можно?
Он вырвал гвозди из кожи, ни капли крови не вытекло из раны. Вместо этого вытекло... моторное масло?
– Ты пыталась сопротивляться единственным возможным способом.
– Его голос прозвучал удивленно. А затем раздраженно.
– Не пытайся снова.
Дрожа одновременно от удивления и от страха, она неуклюже встала на ноги. Он взглядом прошелся по ее скудной одежде и недоброжелательно выдохнул. Затем внезапно проявил заинтересованность.