Самая темная мука
Шрифт:
– Будем... жениться, - сказала она ему. Джиллиан попыталась понять их местоположение, но все было в тумане. Наверное, он делает свои слишком-быстро-чтобы-отследить штучки.
– Что... нужно... делать?
– Просто повторяй за мной.
– Он повернул за угол, и у нее закружилась голова.
– Я отдаю тебе мое сердце, душу и тело.
– Пьюк подождал, пока она не повторила, хотя ей потребовалось некоторое время и пришлось выталкивать слова между вдохами.
– Я связываю свою жизнь с твоей, и, когда ты умрешь, я умру с тобой.
Его интонация
Серьезность ее действий зарегистрирована. Но не было дороги назад. Когда они свяжутся, он станет ее мужем. Они будут вместе. Семьей. И даже если у них не будет секса, он займет первое место. Пьюк станет важнее Уильяма.
Ее глаза вновь обожгло. Она действительно собирается это сделать?
Ее руки и ноги стали еще холоднее за секунду, но в мускулах почти не осталось жизненной силы, чтобы задрожать. Она слишком близко к смерти, слишком близко. Так что да, она действительно собиралась это сделать.
И Джилли вновь повторила его заявление.
Пьюк продолжил.
– Я это говорю, и я это делаю.
– Я это говорю, и я это делаю.
Когда Пьюк больше ничего не сказал, она поняла, что они закончили. Джилли ожидала чего-то удивительного. Прилив силы. Тепла. Чего-нибудь! А получила пшик, ноль, ничего.
– Это не сработало, - удалось ей прошептать.
– Не беспокойся, малышка.
– Пьюк, наконец, перестал бежать. Он посадил ее на что-то мягкое, затем выпрямился, разрывая контакт. Единственный источник тепла исчез.
– Мы еще не закончили.
Он прижал что-то теплое к ее губам. Что-то влажное. Язык ощутил медный привкус, и Джилли подавилась. Кровь?
– Глотай, - приказал он.
Она отрицательно покачала головой, ручеек скользнул по щеке, а не по горлу.
– Придется.
Он сжал ее нос и челюсть одной рукой, не допуская дальнейших шевелений, и держал свое запястье над ее открытым ртом, заставляя ее подчиниться.
Отлично. Она никоим образом не собиралась сейчас завершать церемонию. Пьюк слишком обнаглел. Слишком равнодушен к ее судьбе.
Но кровь все равно скользнула в ее живот, и ее разум вновь накрыла черная пелена. В этот раз она не потеряла сознание. Пьюк приподнял ее руку, надрезал запястье... острое лезвие заставило ее вздрогнуть... затем сделал глоток крови.
– Кровь от моей крови, дыхание от моего дыхания, - сказал он.
– До конца времен. Повтори слова.
– Нет.
– Тогда ты умрешь, а Уильям и я будем сражаться ни за что.
Черт! Она не могла позволить Уильяму начать очередную войну. Джилли повторила слова, и, наконец, потрясающие "вещи" произошли, а затем еще что-то. Ее тело пронзало силой снова и снова. Тепло внутри становилось все жарче и жарче, и вскоре она ощутила себя так, словно проглотила солнце.
Укол печали... она никогда не испытывала ничего настолько удивительного, но она не испытывала этого с Уильямом.
Чернота полностью исчезла из ее разума, и она внезапно прозрела. Солнечный
"Я жива!" Легкомысленно рассмеявшись, она села. Пьюк пристроился рядом, наблюдая за ней с отсутствующим выражением лица, и в порыве внезапной благодарности Джиллиан обняла его за шею. Он спас ее, несмотря на риск... о, нет! Риск! Уильям его накажет?
Нет, нет. Конечно, нет. Пьюк спас ее, и этого Уильям... ее друг... хотел.
И поскольку это брак по расчету, она и Пьюк могли даже переместиться в крепость. Или она может вернуться без мужа на буксире. Ничего не изменилось!
Она попыталась отстраниться, но его руки обвились вокруг ее и крепко сжали. "Слишком сексуально!" - кричал ее разум, слишком много, слишком быстро. Джилли вывернулась, прерывая контакт, когда ритм ее сердца стократно увеличился. Пьюк нахмурился.
– Прости, - пробормотала она.
Он ничего не сказал, продолжая смотреть на нее, пока его омывал солнечный свет. Возможно, это связь... но каким-то образом он стал еще красивее, чем раньше. Оттенок его кожи казался глубже, богаче, а шелковые пряди волос блестели. Даже плетеные бритвы были хороши, серебристый металл ее завораживал. Она могла разглядеть каждую отдельную ресничку, которые обрамляли великолепные глаза. Острый нос придавал лицу захватывающую силу, которую твердая прорезь губ только увеличивала.
Он протянул руку и после недолгих колебаний заправил прядь волос ей за ухо. Его пальцы оставили огненный след, и Джилли поняла, что стремится к его прикосновениям.
– Ты восхитительна, - сказал он.
На ее щеках вспыхнул румянец.
– Спасибо. А ты...
– Нет.
– Его тон стал немного жестче.
– Знаю.
– Нет. Не говори...
– Джиллиан!
Крик Уильяма эхом отразился от стен. Он ворвался сквозь дверь через секунду, щепки разлетелись во всех направлениях. В каждой его руке было по кинжалу, а в горящих красным глазах - обещание смерти.
Его темные волосы развивались вокруг лица, приподнимаясь от ветра, который она не ощущала, но могла поклясться, что на мгновение увидела, как под его кожей сверкнула молния. Но какая самая шокирующая часть его трансформации? Тени за плечами. У Уильяма были крылья!
Он сосредоточился на Пьюке.
– Ты умрешь... но прежде будешь молить о пощаде на протяжении веков. Она моя, а я защищаю свое.
Ее разум зацепился за одно слово. "Умрешь".
– Нет, - сказала она, покачав головой.
– Вообще, она моя.
– Пьюк медленно встал, совершенно не боясь, и во рту у Джиллиан пересохло.
– Я никогда не причиню вред своей девочке.
Молния вновь показалась под кожей Уильяма. Он сделал шаг вперед и поднял кинжал, готовый броситься.
Протянув руки, чтобы не подпускать его. Джиллиан вскочила на ноги, убедившись, что закрывает собой Пьюка.