Самая темная мука
Шрифт:
– Ты его не убил?
– спросила Катарина.
– Баден, я так тобой горжусь!
– Своей сдержанностью я заработал себе прозвище. Джентльмен Олимпа.
Она засмеялась, и он начал ее щекотать. Катарина молила его остановиться, хотя надеялась, что Баден будет продолжать. Он столько всего упустил за свою жизнь. Детские игры, невинные забавы... связь.
Они занялись любовью снова, и он уснул с улыбкой... шепча одно слово. Брак.
Он намеревался сделать ее бессмертной через брачные
Нет, нет. Конечно, нет. Они вместе временно. Это не изменилось... так ведь?
Теперь Катарина его изучала. Без забот о мире и требований зверя, тянущих его в разных направлениях, его черты лица казались практически мальчишескими. И она помогла ему этого достичь.
– Ты прекратила, - сказал он более глубоким и резким голосом, чем обычно. Баден повернул голову, встречаясь с Катариной взглядом, и она ахнула. Его зрачки скрыли радужку, поглотили медь, которую она считала такой красивой. В черном виднелись красные всполохи. Кровавые звезды.
– Начни снова.
– Прекратила что?
– спросила она недоуменно.
Он сжал ее запястье слишком сильно, будто не знал о собственной силе, и повел ее руку вверх и вниз по своей груди.
– Делай это.
– Баден отпустил ее.
– Не останавливайся вновь.
Баден обычно не такой грубый с ней, и потом Катарину осенило. Эти глаза. Она говорила непосредственно со зверем, так ведь? Хотя это их не первая беседа.
"Действуй осторожно". Зверю необходимо приручать гораздо дольше, чем Бадена. Он был диким и непредсказуемым.
– Тебе нравятся поглаживания?
"Коротко и нежно. Всегда заканчивай на позитивной ноте".
– Нет.
Она чуть не засмеялась. Чуть. В его выражении лица не было ни намека на игривость.
– Тогда почему ты сказал мне продолжать?
– Мне нравятся твои поглаживания. Ты слабая. Никакой угрозы.
Черт! Еще один скептик. Что нужно, чтобы доказать этим людям... и существам... что она обладает силой, только другого рода, не такой как у них?
– Что еще тебе нравится?
– Кровь. Смерть. Месть. Никогда не предавай меня, женщина.
– Как будто я посмею, - бросила Катарина сухо.
Он посмотрел на нее.
– Ты надо мной насмехаешься?
– Я тебя дразню. Это другое. Первое жестокое, другое милое. Милое делает меня счастливой.
Зверь медленно расслаблялся.
– Думаю, мне нравится, когда ты счастлива.
– Я рада. А мне нравится, когда ты счастлив.
– Только потому, что боишься меня.
– Он сказал эти слова так, словно они были неоспоримым фактом.
– Как минимум, ты умна. Временами.
– Я тебя не боюсь, - ответила она, обведя пальцем один его сосок, затем другой.
– Да и зачем? Мы же друзья.
Он нахмурился
– У меня нет друзей. Они - помеха.
– Друзья - благословение. Они прикрывают спину и...
– Я никому не доверяю прикрывать свою спину.
Он выплюнул эти слова, пропитанные гневом.
Катарина все равно продолжила, словно он ничего и не говорил. Кто не рискует, тот не пьет шампанское.
– Они помогут, когда тебе понадобится ласка.
Теперь он поджал губы, не желая упрекнуть ее, чтобы она не остановилась.
– Они заставляют тебя улыбаться, когда грустно, - добавила она, - наполняют радостью, когда тебя охватывает печаль. Несут свет в твою тьму.
– Я могу видеть во тьме, - пробурчал он.
Гнев испарился, хотя бы опасность миновала. Катарина вздохнула с облегчением.
– Твой брат не прикрывал тебе спину и не был для тебя благословлением. Он сделал тебе больно.
– Да. Определенно так. Но я никогда не говорила, что он мой друг.
Мгновение прошло в тишине, пока зверь обдумывал ее заявление. Затем он заговорил.
– Он не причинит тебе боль снова. Теперь он заперт, не имея возможности купить наркотики или даже контактировать с другим человеком.
Разрушение так же подбирался к ее сердцу.
– Правда?
– Мы в этом убедились. Ради тебя.
"Ради меня".
– Спасибо.
– Ох, она знала, что Доминику придется постараться, чтобы оставаться чистым после освобождения, но это... это было подарком.
– Хорошо, большой парень. Мы будем делать упражнение на доверие.
Это ее подарок Бадену и Разрушению.
Хмурый взгляд быстро вернулся.
– Я не доверяю...
– Никому. Знаю. Но мы все равно будем делать упражнение.
– Женщина, ты не сможешь меня заставить...
Она накрыла пальчиком его рот, заставив замолчать. Его глаза расширились, словно он не мог поверить в ее смелость.
– Твой комментарий не оценен. Замолчи.
Зверь ущипнул ее палец.
– Ты храбрая. И глупая.
Не такая храбрая... и глупая... как нужно, чтобы победить это существо.
– Перевернись.
– Нет.
– Он оскалился.
– Если ты попытаешься причинить вред, мне придется тебя убить.
Не угроза, а обещание. ВБУ? Довольна высока.
– Перевернись, - все равно повторила она, слегка толкнув его.
– Я поглажу твою спину.
Его мышцы напряглись.
– Ты сильнее, чем раньше.
– Он схватил ее запястье и поднес к носу. Когда вдохнул, ярость вернулась в его зрачки, а дымчатые, темные усики появились на радужке.
– На тебе слабый запах адских гончих, эта раса вымерла несколько веков назад. Как это возможно?