Самая запретная книга о Второй мировой. Была ли альтернатива Сталину?
Шрифт:
Чтобы лишить их этих баз, села Алтухово, Шешуево, Кокоревка, Теребушка, Гаврилова Гута, Добровольский, окружавшие Тарасовку и Шемякино — западный форпост РГО «ЛОС», были сожжены, а их жители переселены в другие села и районы Русского государственного образования. Более спокойные и безлесные. Этим сразу решались две задачи:
уничтожались передовые партизанские базы, выражаясь авиационной терминологией, те самые «аэродромы подскока»;
одновременно партизаны лишались подпитки из этих сел людьми и продуктами.
Такая же участь, печальная, но необходимая, постигла и деревни Красная Свобода, Черпь, Чухра, Смиличи, Игрицкое, расположенные южнее, возле реки Нерусса. Этим самым партизаны загонялись Каминским в самую глушь
Глава 20 ОХОТА НА ВОЖАКОВ
Члены «ордена меченосцев» с самого начала существования русского государственного образования на Орловской земле тут же принялись за свое любимое занятие — физическое истребление руководителей- антисоветчиков. Надо сказать, решение это было, с их точки зрения, самым правильным и оптимальным. Ведь в условиях разрасганияАнтисоветского освободительного движения народов России на землях бывшей Российской империи, освобожденных от советской власти в ходе боевых действий войны 1941—1945 гг., самым главным для активистов советской власти было как можно быстрее обезглавить это движение.
Так же как в бою противник старается выбить на поле боя в первую очередь командиров, так и партизаны старались в первую очередь уничтожать руководителей новой национальной русской власти, союзной Германии.
Надо признаться, порой им это удавалось. Так, уже с ноября 1941 г. партизаны, оперировавшие в Навлин- ском районе, поставили себе целью уничтожить бургомистра Навли Калмыкова. Он пользовался авторитетом среди местного населения и был умелым организатором — такой антисоветчик был опасен втройне. За Калмыковым установили плотную слежку, пытаясь поймать момент, когда его можно будет уничтожить без опасности для убийц. Но лишь 14 декабря 1941 г. группа партизан в составе 10 человек во главе с партизаном Мирошиным смогла осуществить свой замысел. Ночью партизаны подкрались к дому бургомистра, подперли двери кольями, обложили дом соломой, смоченной в керосине, и подожгли сразу с нескольких сторон. Все, кто находился в ту страшную ночь в доме, сгорели заживо. Автор воспоминаний об этом событии — бывшая партизанка и подпольщица Е.Н. Анищенко (книга «Партизанская республика». Тула, 1992. С 25, 39), видимо, была так захвачена этой сценой, что упоминает ее в своей книге дважды. Самое занимательное здесь то, что каждый раз дата убийства Калмыкова и его домочадцев у Анищенко разная. В первом случае это произошло 14 декабря 1941 г., при упоминании сцены убийства во второй раз событие датировано у Анищенко уже 28 ноября 1941 г.
....Энкавэдэшники пытались уничтожить и самого Бронислава Каминского, тем более что в его лице Русское государственное образование получило истинного вождя. Едва ли не более талантливого, чем погибший
на поле боя с оружием в руках за ставших ему родными локотьцев Константин Воскобойник
Только Воскобойник строил свою работу в расчете на долгую перспективу и на масштабы всей России. А Каминский все больше и больше подпадал под «каток» «сиюминутных» потребностей, нужд, бед. Он постоянно, вертясь «как уж на сковородке», «латал» и «латал» «дыры», все новые и новые «дыры». Он становился все более незаменимым для локотьцев, для ронавцев. На него все более и более равнялись все простые бойцы Народной Армии. А у него все менее и менее оставалось выдержки и терпения. И все более и более накапливалось от сознания собственного бессилия и ощущения тупика, ловушки, западни — злобы, жестокости, ярости.
...Несколько раз Каминский попадал в засады энкавэдэшников, но всякий раз Господь его хранил. В июле 1942 г. машина Каминского, направлявшегося из Локотя в Комаричи для проверки хода развертывания Кома- ричского батальона РОНА, была расстреляна из засады. Во время этого нападения шофер и два сопровождающих были убиты, сам Каминский был легко ранен.
Знак «За ранение», которым был награжден Б. Каминский
Через пару недель специально подготовленный диверсант-разведчик из партизанской бригады НКВД «За Родину» Аркадий Лешуков, переодетый в форму военнослужащего РОНА, подстерег Б. Каминского. При
чем, по другой советской версии, этот сюрприз должны были преподнести Каминскому партизаны Драгунов и Григорьев, переодетые в форму солдат полка «Десна».
Вот как об этих двух случаях вспоминал в своем рассказе «Камаринские подпольщики»
П.Я. Пархоменко, бывший се-
кретарь Навлинского подпольного окружкома комсомола. Рассказ этот был опубликован в Сборнике «Партизаны Брян- щины. Сборник рассказов бывших партизан. Том 1. Брянск,
1959. С. 253—254Вот он: «Летом 1942 года произошли важные события, связанные с покушением партизан на обер-бургомистра Локотского. округа полиции Каминского. Первое покушение было в июле 1942 года, когда группа партизан обстреляла его из засады, но, % сожалению, ему удалось уйти живым. Второе — несколько позже. Разведчик из бригады «За Родину» Аркадий Лешуков, переодевшись в форму солдата власов- ской армии, со специальной подготовленной электроминой, вложенной в книгу, под видом посыльного из гестапо проник на квартиру к Каминскому и книгу лично вручил ему. Расчет был такой: при раскрытии книги замыкаются электроконтакты и происходит мгновенный взрыв. Приняв книгу, Каминский задержал посыльного, а сам стал снимать обертку из белой бумаги, перевязанную шнурком. Здесь же, в комнате обер- бургомистра, присутствовали шесть его сообщников. Разведчик уже не рассчитывал вырваться живым и приготовил имевшуюся у него гранату «лимонку» на случай неудачи.
В эту минуту раздался телефонный звонок. Из разговора можно было понять, что обер-бургомистру нужно срочно прибыть в комендатуру. Завернув обратно книгу, он вышел из дому, сел в машину и на ходу крикнул Лешукову:
— Иди в комендатуру. Ты мне будешь нужен.
Развернув пакет в машине, бургомистр открыл книгу не с лицевой стороны, а с обратной, то есть с той, где была вложена мина. Заметив подозрительную вставку, Каминский выбросил книгу в окно машины, и мина взорвалась на мостовой. Опять мерзавец остался в живых».
В приведенных выше воспоминаниях бывшего высокопоставленного подпольного руководителя навлин- ских комсомольцев сразу обращают на себя внимание исследователя две явных и грубых несуразности.
Первая — Пархоменко величает Каминского «обер- бургомистром Локотского округа полиции».
Вторая — партизанский разведчик-диверсант Лешуков оказался у Пархоменко «переодетым в форму солдата власовской армии».
И эти ляпы — явно не случайная оговорка замшелого ветерана, перезабывшего половину событий из своего бурного прошлого. Нет, здесь не тот случай — ведь после описываемых событий ко времени написания Пархоменко своих мемуаров прошло всего-то каких- нибудь пятнадцать лет. Да и был во время войны Пархоменко комсомольцем — совсем молодым парнем 24—27 лет. Так что ко времени написания мемуаров ему было не больше 40—43 лет, так что он состариться и выжить из ума никак не мог.
А ляпы грубейшие все же допустил.
Следовательно, единственное, что здесь можно предположить, — ляпы он допустил намеренно и с далеко идущими целями.
Первый ляп, относительно «обер-бургомистра Локотского округа полиции», сделан явно для того, чтобы затушевать существование в годы войны на территориях, освобожденных от советской власти, Русского государственного образования «Локотское Окружное Самоуправление». И представить существовавшее тогда РГО «ЛОС» лишь как некий «полицейский округ», созданный проклятыми немецко-фашистскими оккупантами и состоявший сплошь из пособников, холуев, прихвостней и предателей родины.