Самая запретная книга о Второй мировой. Была ли альтернатива Сталину?

Веревкин Сергей Иванович

Командир 2-го гвардейского кавалерийского корпуса РККА генерал-майор B.B. Крюков

Того самого корпуса, который незадолго до этого, в ноябре—декабре 1942 г., принимал участие в печально известной операции «Марс», организованной и бездарно проведенной будущим «Маршалом Победы» Г.К Жуковым в районе Ржевско-Сычевского выступа. Тогда советские войска в

течение нескольких месяцев упорных безрезультатных кровопролитнейших боев понесли огромные потери, но цели своей не добились. Операция «Марс» закончилась печально и бесславно. После чего ее вообще постарались исключить из памяти народной. Мол, не было такой операции, и баста. По крайней мере, именно так поступил в своих грандиозных мемуарах «Воспоминания и размышления» творец и проводник операции «Марс» в жизнь Самый Главный Маршал Победы Г.К. Жуков.

Так же печальна, бесславна и трагична была участь 2-го гвардейского кавалерийского

корпуса, принимавшего участие в этой операции. В декабре 1942 г. после нескольких недель постоянных кровопролитных боев на истощение корпус был почти полностью уничтожен, а остатки его были выведены в тыл на переформирование и пополнение. Причем последние две кавалерийские дивизии корпуса, сильно поредевшая 20-я и фактически жалкие остатки 3-й, прорвались из окружения только 5—6 января 1942 г. И вот теперь, заново полностью переформированный и пополненный, по сути, новый совершенно корпус, опять был брошен в прорыв. А ведь не прошло и одного месяца, как этот корпус был фактически уничтожен в операции «Марс», а его, опять набитого необученными пополнениями, будто нафаршированного, как колбаса — фаршем, кинули в бои, опять в прорыв.

Вопрос — можно ли за месяц-полтора заново на 100% пополнить и переформировать практически полностью уничтоженный кавалерийский корпус? С тем чтобы он опять представлял собой полноценный корпус? По крайней мере, у автора книги ответ напрашивается сам собой, и ответ этот однозначный — нет.

По уму, корпус, а точнее, те жалкие и обескровленные остатки, что от него остались, надо было бы вывести в глубокий тыл. Чтобы дать необходимое время и возможность вымотанным и чудом уцелевшим в живых бойцам корпуса хотя бы немного отдохнуть и прийти в себя. Хотя бы несколько недель просто отдыха. Прийти в себя от того ужаса уничтожения корггу-

са в окружении, который они все только что пережили. Провести тщательную, упорную и ежедневную боевую учебу с прибывающим пополнением. Заново сладить все части корпуса, чтобы все это было не «энным» количеством пушечного мяса, сведенным формально в эскадроны, полки, бригады и дивизии. А действительно эскадронами, дивизионами, полками, бригадами и дивизиями. Люди должны познакомиться и притереться друг к другу. Командиры должны досконально узнать всех своих подчиненных. В лицо, по фамилиям, по именам. Узнать их привычки, особенности. Причем привычки и особенности каждого своего бойца. А бойцы должны были узнать в лицо всех своих командиров.

И только потом эти 15 000—20 ООО всадников можно было смело называть кавалерийским корпусом. Да еще и гвардейским...

Ничего этого сделано не было. В середине декабря 1942 г. остатки 2-го гвардейского кавалерийского корпуса были выведены в тыл на новое пополнение и переформирование. В первой декаде января 1943 г. к ним присоединились остатки 20-й и 3-й кавалерийских дивизий, только что прорвавшихся из окружения. Где они с самого конца ноября 1942 г. бродили по непролазным, занесенным глубокими снегами смоленским лесам, постоянно преследуемые не столько - немцами, сколько добровольческими русскими кавалерийскими формированиями.

Кстати, гвардейцам-кавалеристам из 2-го кавалерийского корпуса РККА не впервой было получать по сусалам от русских казаков, воевавших теперь против советской власти. Под Дорогобужем зимой 1942 г., когда еще корпус был под командованием другого красного героя, генерала Белова, его гонял по смоленским лесам знаменитый 102-й (600-й) казачий батальон майора Кононова, представлявший собой, по сути, при численности до 3000 человек казачью дивизию. Того самого героя советско-финской войны Ивана Никитича Кононова, который еще в августе 1941 г., командуя полком, вместе со всем почти личным составом полка, и даже полковым комиссаром, повернул штыки против советской власти. Немцы долго проверяли Кононова, прежде чем дали ему возможность принимать участие в боевых действиях против Красной Армии. Но даже и тогда, явно озадаченные и испуганные подобным явлением, долго еще упорно называли дивизию Кононова «батальоном». Численность этого «батальона» составляла до 3000 человек. Он имел на своем вооружении 4 орудия, 12 минометов, 41 пулемет — и все трофейное, родное, советское. Помимо кононовцев, гвардейцев-кавалеристов из 2-го кавкор- пуса РККА гоняли и полицейские батальоны, также сформированные из бывших военнопленных красноармейцев.

...Теперь же, уже в начале февраля 1943 г., 2-й гвардейский кавалерийский корпус опять был в прорыве. Никакого настоящего боевого слаживания частей, притирки людей так толком и не было проведено.

И этот вопиющий случай был системой, правилом, а н^ исключением из правил. Достаточно упомянуть 6-й танковый корпус РККА полковника

П.М. Армана. Он также в операции «Марс» был практически полностью уничтожен в окружении. А через несколько дней после того, как жалкие остатки корпуса прорвались без танков и вообще без какого-либо тяжелого вооружения назад к своим, 6-й танковый корпус, набитый новобранцами, новыми артиллерийскими орудиями и танками взамен уничтоженных или брошенных в окружении, опять был брошен в бои. Уже только по одному этому факту можно было смело предположить, что судьба и этого, «нового» корпуса будет такой же, как и только что уничтоженного.

...Вернемся к нашему 2-му ГКК генерал-майора Крюкова. Он опять был в итоге почти полностью уничтожен. И в конце концов, после почти 1,5 месяцев кровопролитных безнадежных боев, остатки его были опять отведены в тыл на новое переформирование и пополнение.

...Тогда, начав свой рейд в прорыв вместе с танковым корпусом РККА генерала Богданова, кавалеристы уже 2 марта захватили Севск и вновь были выбиты из города только 27 марта 1943 г.

Прорвавшись севернее Севска, гвардейцы-кавалеристы соединились с партизанами и совместными силами захватили Лагеревку и Тростную, где были встречены частями 3-го полка РОНА, которые своим отчаянным сопротивлением сбили темпы наступления 2-го гвардейского кавалерийского корпуса. Кстати, именно таким путем события повторятся на исходе лета того же 1943 г. И именно этот прорыв приведет в конце концов к окружению Севска и последующему уничтожению в городе 4-го полка РОНА

Теперь же, 1—2 марта 1943 г., при прямой атаке города Севска красным кавалеристам и танкистам противостояли только бойцы РОНА, сумевшие на 8 часов задержать здесь рвущихся на запад красноармейцев. В результате было выиграно бесценное время для планомерного отвода тыловых частей из города.

Все эти дни в районе Севска, Суземок, Середино- Буды шли кровопролитные, ожесточеннейшие бои, которые вели части двух венгерских охранных дивизий, 108-й и 105-й, вместе с отдельными частями немецкой 72-й пехотной дивизии и 3-м и 5-м полками РОНА. Они противостояли частям 2-го гвардейского кавалерийского корпуса, а также танковому корпусу генерала Богданова, прорывающимся к стратегически важной рокадной магистрали, идущей с севера на юг от Орла через всю территорию Локотыцины. В этих боях бойцы РОНА подбили 4 советских танка, а также захватили в качестве боевых трофеев 17 пулеметов разных типов, 90 винтовок, 4 миномета и множество различных боеприпасов. Более того, в ходе дальнейших боев с Красной Армией в районе районных центров РГО «ЛОС» Дмитровск-Орловский, Дмитриев-Льговский, Михай- ловка, а также хутора Михайловского в Сумской области Украины бойцы РОНА «самостоятельно решили боевую задачу; нанеся советским войскам чувствительные удары и захватив несколько населенных пунктов». Об этом упомянул И. Ермолов в своей книге «История Локотского Округа и Русской Освободительной Народной Армии» на стр. 152.

Танкисты пытались прорваться через Суземки к Трубчевску и перерезать важнейшую магистраль, соединявшую 2-ю танковую армию со своими дальними тылами. Но были остановлены бойцами РОНА, кавалерийской группой «Трубчевск», а также отдельными частями 72-й пехотной дивизии вермахта. Суземки красным танкистам захватить так и не удалось.

Одновременно с юга на Севск наступала 1-я кавалерийская дивизия СС. Скорее всего, советские мемуаристы, описывавшие эти события, спутали название дивизии. Первая по номеру дивизия СС была не кавалерийская, а танковая. Это была печально знаменитая 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер». Единственной же кавалерийской дивизией СС на тот момент времени была 8-я кавалерийская дивизия СС «Флориан Гейер». Другая кавалерийская дивизия СС, 22-я добровольческая кавалерийская дивизия СС «Мария-Терезия», была сформирована только в 1944 г. на территории Венгрии из германских добровольцев и венгерских фольксдойче, а также венгерских добровольцев. О том, что в боях на этом участке фронта действовала именно 8-я кавалерийская дивизия СС «Флориан Гейер», есть упоминание в книге видного российского историка и ученого К Александрова «Русские солдаты ВЕРМАХТА Герои или предатели», выпущенной в свет издательствами «Яуза» и «ЭКСМО» в 2005 г. Так, Александров со ссылкой на данные Центрального архива Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ. Ф. 422. On. 10496.Д. 111.Л. 8,10,25,26 и др.) пишет: «2—4 марта в интенсивных боях на участках Топоричный, Ра- дование, Валдышь, Козловский на правом фланге 65-й Советской армии Центрального фронта участвовали батальоны 5-го пехотного полка территориального ополчения Локотского самоуправляющегося. округа (РОНА) под командованием капитана Филатова, подчиненные боевой группе штандартенфюрера СС А Цеендера (8-я кавалерийская дивизия СС «Флориан Гейер»)».