Самая запретная книга о Второй мировой. Была ли альтернатива Сталину?
Шрифт:
С этой минуты «товарищи» были обречены.
Но они еще не знали об этом.
А дальше был разгром.
Часть бронегруппы Народной Армии ударила с юга по правому флангу партизан, атакующих Алтухово. Этим ударом она отбросила Алтуховский партизанский отряд назад на шоссейку, ведущую во Вздружное.
Щешуевский партизанский отряд был вынужден отступить через реку Крапивну на север, где после неудачной попытки закрепиться на Крапивненском кладбище был выбит из Крапивны подоспевшими немцами. Они гнали партизанский отряд до самой деревни Осиновый Мост, что располагалась почти в 4 километрах на север от северных окраин района Алтухово — Крапивны. Там их всех и добили. Безжалостно добили, окружив
Деревня Осиновый Мост, как и большинство деревень в этой округе в глубине Брянского леса, не пережила 2-ю Гражданскую войну, и теперь здесь просто урочище Осиновый Мост. От деревни, как и от людей, ее населявших, осталось только название урочища на карте да едва заметные, заросшие уже высокими, вытянувшимися к небу деревьями развалины. Эти едва уже заметные памятники человеческой жестокости. Точнее, нечеловеческой жестокости тех, кто безжалостно уничтожил все эти тихие лесные деревни вместе с их обитателями.
Здесь еще сохранилась братская могила «советских патриотов, умученных немецко-фашистскими захватчиками». Это как раз те самые партизаны-емлютинцы, окончательно добитые народоармейцами в ходе разгрома партизан — после Тарасовки и Шемякино.
..Алтуховский партизанский отряд смог уйти, только бросив на поле боя в спешке своего панического бегства все тяжелое вооружение — орудия, пулеметы, минометы, подводы с боеприпасами. Алтуховцы быстро откатились аж за реку Навля. Но здесь, в 5 километрах к северо-западу от реки, на шоссейке, были настигнуты ополченцами и добиты. Полностью.
Вздружненский партизанский отряд после того, как вышедшие ему в тыл прдразделения бронегруппы ударили с севера от деревни Кирпичное, прекратил свое существование прямо здесь, на северных окраинах села Кокоревки.
Та же участь ожидала и Крапивнянский партизанский отряд. Добив защитников деревеньки Стеклянное, крапивнянцы выдвинулись и соединились было со вздружненцами. Но в это время, сбив партизанские заслоны на шоссейке Стеклянное — Холмечи, в тыл кра- пивнянцам ударили венгры из подоспевшего пехотного батальона, и практически весь Крапивнянский партизанский отряд полег на поле между деревнями Стеклянное и Кокоревка.
...Спастись удалось только «спецам» из отряда «Родина» да бежавшим вместе с ними не останавливаясь через деревню Коломино до деревни Глинное на северном, правом берегу реки Навля остаткам Кокоревского партизанского отряда. Здесь, в Глинном, «спецы» и кокоревцы пришли наконец-то в себя, перевели дух.
Согласно официальным и скрупулезным немецким данным, во время прошедших боев народоармейцами были захвачены следующие трофеи: 3 противотанковых 45-мм орудия, 2 орудия калибра 76 мм, 4 станковых пулемета «Максим», 6 ротных минометов, 2 батальонных миномета 86-мм имножесто боеприпасов к орудиям, минометам и стрелковому оружию. При этом, согласно тем же немецким данным, потери народоармейцев исчислялись всего только тремя убитыми, шестью ранеными и 2 танками и 1 бронемашинами — подбитыми.
...А оставшиеся в живых кокоревцы стали усиленно готовиться к новым боям с «фашистскими прихвостнями».
Как?
Еще 23 мая 1942 г. новый командир Кокоревского партизанского отряда Кочур в своем отчете о прошедших операциях отряда среди всего прочего написал: «„со дня организации отряда личный состав питался за счет населения и было выделено
Чтобы понять, много это или мало — 60 пудов хлеба, 8 коров и т.д., достаточно сравнить ежесуточный мясной рацион партизан, солдат вермахта, народоармейцев. Так вот, согласно официальным данным, — у партизан он составлял 500 г, у немцев — 120 г, у народоармейцев — 25 г.
Что касается приведенных цифр в 500 граммов мяса ежедневно на каждого партизана. Многие читатели книги «Вторая мировая война: вырванные страницы» решительно не верили, что партизаны жили так сытно. Уж настолько сильно был вбит в сознание простого советского человека стереотип партизана, который вообще непонятно чем питается. Чуть ли не духом святым. Или тем, что подадут сердобольные крестьянки или же он отобьет у проклятых фашистских оккупантов. Но так как человек должен есть каждый день, то получается, что партизаны каждый день должны что-то съестное отбивать у этих самых ненавистных фашистских оккупантов. Но это было не так. И в то же время партизаны отнюдь не голодали.
Для примера можно привести только несколько отрывков из вышедшей недавно в издательстве «Благо» книги воспоминаний бывшего советского партизана Евгения Потаповича Мосягина «Живое дыхание смерти». Вот они, будни белорусских партизан 1943 г.: «За стол в просторной кухне уселось, считая и нас, человек двенадцать. Горой лежал нарезанный хлеб. На середину стола женщины поставили сковороду с яичницей. Это была невероятная яичница, и сковорода была такая огромная, каких я никогда до этого не видел. Красивая, бело-оранжевая, с кусками поджаренного сала, пышущая жаром яичница была очень велика и очень аппетитна. Это была пантагрюэлевская яичница, на нее уилло, наверное, не меньше полсотни яиц„»
Это наш герой только что попал в партизанский отряд и еще не привык к каждодневным запросам и аппетитам партизан. А вот дальше, уже через несколько дней: «Поочередно взводами мы ходили на кухню, где нам в котелки наливали суп, состоящий наполовину из мяса. Хлеб раздавали отдельно... (выделено. — СВ.)».
«Суп, состоящий наполовину из мяса...» — вы себе в состоянии такое представить? Да еще и в голодное военное время в партизанском лесу, в нищей, обездоленной войной и оккупацией Белоруссии?
А ведь это — будни партизанские!
Как все это добро добывалось? Пишет Мосягин и об этом. Еще через некоторое время он повествует, что партизаны из их отряда угнали из одного села стадо коров. Да, да — целое стадо, а не одну какую-нибудь захудалую Звездочку или Беляночку. При этом он пишет такие строки: «Л сочувствовал тем бедным женщинам, которые сегодня вечером не подоили своих коров и на ночь кормили детей пустой капустой.
Недели через две после этой ночи я в составе небольшой группы партизан возвращался с задания в отряд. Мы шли берегом Березины к переправе, и когда мы вышли на открытое место, я увидел, как партизаны — не из нашего отряда — гнали стадо коров. Они тоже направлялись к переправе. Женщины плакали, партизаны замахивались на них прикладами винтовок, отгоняли их, толкали. Женщины отставали, сбивались в горестную толпу, а потом снова бежали за стадом, и их снова отгоняли, материли, толкали. Так продолжалось до самой переправы. На переправу охрана их не пустила