Самолёт для валькирии
Шрифт:
Та, через несколько секунд яростного растирания ног, вдруг кинулась к группе суфражисток. Те всё также продолжали скакать на поле и визжать от восторга. То, что к ним почти бегом направляется виновница торжества, только прибавило им энтузиазма.
А про месье совсем недавно послужившего причиной бешеной перепалки они и забыли...
Но Ольга-то не забыла!
– И что, месье-не-знаю-как-вас-там? И теперь скажете, что женщина-пилот "не может быть", "нонсенс"?!!
– яростно кинула она в лицо толстяку.
– Абсурд!!!
–
Лучше бы он этого не говорил. И вообще бы помолчал.
Крайне разъярённая и так до этого, Ольга, вдруг резко шагнула навстречу "морализатору" и со всей дури засадила коленкой тому в пах.
И тут от месье полетели клочки.
Услышав, что их Героиню вот так, снова и походя оскорбили, суфражетки совсем с катушек соскочили. Каждая из пикета вдруг возжаждала получить с этого пьяного дурака хотя бы кусочек, и хотя бы раз, но пнуть. Благо месье, выпучив глаза, схватившись за причинное место, лежал на боку и мнил самой главной проблемой -- сделать хотя бы один вдох.
Подоспевшая хоть и поздновато Натин, решительно выдернула из общей свалки Ольгу. И несмотря на то, что та, шипя как разъярённая кошка всё ещё пыталась добраться до обидчика, потащила её подальше.
И вовремя. Полиция таки пересмотрела слегка приоритеты и кинулась разнимать драку. Попутно пытаясь арестовать участников. Благо на поле поспешало пополнение, высланное вышестоящим начальством.
Теперь клочки полетели и от полиции. Боевого задора суфражисток хватило и на вновь прибывших. Благо у них и с полицией были давние счёты.
Толпа же во всю веселилась.
Демонстрация полётов "пепелаца" завершилась для них просто великолепно -- бесплатным цирком. Над полем стояли визг, ругать и громовой хохот.
Фотографы тоже не отставали спеша запечатлеть для истории это не менее сенсационное, умопомрачительно смешное завершение демонстрации полётов "небывалого" аппарата.
Когда Ольга обнаружила, кто её извлёк из толпы суфражисток, она густо покраснела. Видно дошло, что она натворила. Она закрыла щёки руками и уже шепотом повинилась.
– Ой, стыдно-то ка-ак! Что же это теперь будет?!...
– Ничего не будет.
– посмеиваясь ответила Натин.
– Извините, ваше высочество!
– вдруг начала кланяться Ольга.
– Виновата! Но видит бог - он меня люто оскорбил!
– Тихо!
– вдруг резко оборвала принцесса скулёж Ольги.
– Для начала тебе бы стоило уяснить, что мы тут гости и если хозяева оскорбляют гостей -- это вина хозяев... И именно они перед нами должны извиниться. Если не извинятся -- мы добьёмся чтобы извинились. Перед нами. И тобой лично извинились.
Ольга застыла, не веря своим ушам.
– Не смотря на все прочие обстоятельства извинились!
– добавила Натин. И тут она резко переменилась в лице. Лукавое выражение сменилось печалью.
– И ещё... Не надо меня называть "высочеством". Для того, чтобы так меня называть, я должна вернуться в Атталу... Договорились?
– Да, ваше в... Извините!... Но как же...
– Да просто! Достаточно как и прежде - "госпожа Натин Юсейхиме".
– Я поняла госпожа Натин!
– Вот и хорошо!
– облегчённо выдохнула прогрессор. Лицо её разгладилось и на лице снова проявилась улыбка.
– Но... Извините, госпожа Юсейхиме...
– не унималась Ольга, перейдя мгновенно в свой обычный "режим" егозы.
– А как же называть господина Румату... И Вассу? Они же как бы тоже...
– Также! Также величать.
– не отрываясь от наблюдения за боями вокруг суфражисток кратко ответила Натин.
– А они из Вашего княжества?
– не унималась та.
– Нет. Не нашего... Но более... гораздо могущественного, чем наше.
– Неожиданно выдала секрет принцесса.
– А может всё-таки его величать...
– Не надо.
– отрезала Натин.
– У них такие же принципы.
– Я понимаю!
– пискнула Ольга затыкаясь.
******
За окном светило яркое солнце. Уже слегка порыжевшее, готовящееся вот-вот коснуться крыш и скользнуть за горизонт. Но пока был день. И ещё не вечер. Давно уже перестали будоражить парижан белые крылья в небесах. Уже не кружат они у Башни Эйфеля. И сам обитатель квартирки хоть и посматривал в сторону торчащей над крышами верхушки этой злосчастной Башни, но понимал -- больше на сегодня ничего не будет.
Там внизу, в многочисленных кафе и бистро, вот-вот засядут завсегдатаи, чтобы обсудить свежие сплетни. И первой будет новость об этих крыльях над Парижем. Но пока рано.
Полковник любил пройтись по кафе и послушать о чём болтают парижане. Часто они болтали такое, что не знали даже вездесущие газетчики. Хоть и было это редко, но всё равно, доставляло истинное наслаждение. Как найти крупицу золота случайно выйдя на пляж.
Полковник заложил пальцем страницу в книге, которую вот уже два часа аккуратно штудировал и закрыл её. Постучал, зачем-то костяшками пальцев по её обложке, но откладывать окончательно не стал. На нём была простая белая рубашка, не менее простые штаны. Но за этой простотой чувствовалось, что они сшиты у хорошего портного. Что было показателем небедности их обладателя.
Он слышал шаги в коридоре. И так шагать мог только один человек в Париже. Мягко, как ягуар. И слышен его шаг был только по причине слишком уж скрипучего пола.
Через пару секунд открылась дверь и в комнату шагнул индеец гуарани.
– С возвращением, Хосе!
– поприветствовал его полковник.
– Всё ещё не понял зачем мы здесь?
– Я не понимаю, чего мы ждём!
– как утверждение бросил индеец.
– Я сам не понимаю.
– ухмыльнулся полковник. Но, как ты знаешь, моя интуиция ещё ни разу не подводила.