Самородок в чулке

Бабкин Борис Николаевич

От ручья двое вооруженных АСУ мужчин вели Фролова.

– Золото тут есть! – весело сказал он Мишину.

– Во дурень, едрена корень, – хмыкнул Мишин, – нашел чему радоваться.

– Товарищ капитан, – подошел к небритому один из тех, кто обыскивал Алика, – вот разрешение на разведку золотоносных месторождений.

– Не подделка? – спросил капитан.

– Никак нет.

– А вы, выходит дело, милиция, – пробормотал Мишин. «Пораньше появились бы и имели право пострелять нас, – подумал он. – А если сейчас трупы найдут, быть беде, едрена корень!»

– Тот

живой? – Капитан кивнул в сторону Алика.

– Живой.

Мишин видел – все они в камуфляже, но ни погон, ни знаков различия не было.

– Капитан СОБРа Тихонов, – представился небритый.

– Слава тебе Господи, не бандюки, – усмехнулся Мишин и скосил глаза в сторону зарослей, куда оттаскивали убитых. – Чаю не желаете?

– Не откажемся, – улыбнулся капитан. – Хватит на всех? Нас семеро.

– Еще и останется. – Мишин взял солдатский термос.

– Лихо вы нас, – подойдя, пробормотал Алик. – А почему не вышли? Ведь мы могли подумать, что…

– Потому и не вышли, – усмехнулся капитан. – Как-то спокойнее проверять, когда вы под стволами. А то раньше представлялись и за сезон по шесть человек и больше теряли. – Он посмотрел на Фролова. – А вы квадратным способом пробы берете. На Колыме были?

– Приходилось, – ответил тот. – Но это для полигонов. А я просто по своим приметам соображаю… Я могу работать?

– Конечно, – кивнул капитан.

Парни, смущенно переглядываясь, приводили в порядок одежду.

– Разрешение на пистолет есть? – спросил у Алика капитан.

– Так точно! – Он протянул удостоверение Тихонову.

– Из Москвы, значит, приехали Якутию осваивать? – Капитан вернул документы Алику.

– Послали, – улыбнулся тот.

Собровцы стали пить чай.

– А на чем заварен? – спросил капитан.

– С добавкой сушеных корней одуванчика, – ответил Мишин. – Если сырое завариваешь, то чуть горчит, а если поджарить, как кофе будет.

– Спасибо за рецепт, – проговорил капитан. – Запоминай, Добрин, – кивнул он помощнику.

Мишин снова покосился на кустарник.

– Ждете кого? – спросил капитан.

– Да черт его знает… – Мишин поперхнулся чаем. – Вдруг еще кто наскочит.

Капитан и остальные рассмеялись.

– Связь у вас имеется? – спросил у Алика Тихонов.

– Спутниковый. Сотовые тут не берут почему-то.

– Район такой, – сказал капитан. – Вот вызов на спецсигнал, – протянул он карточку для спутникового телефона. – Назовите место, и минут через двадцать здесь будет вертолет. В этих местах банда ходит, точнее, две. Четверо двух рыбаков убили. Они вооружены СКС. И шестеро кавказцев. Артель составлена из насильно собранных ими людей. Там что-то вышло, видно, кто-то попытался сбежать, и охрана начала стрелять. Услышали охотники, вызвали нас. Шестеро ушли, духи. Ингуши и чеченцы, вооружены «калашами» старого образца. Так что будьте осторожнее и повнимательнее.

«Значит, правильно Алик этих уделал, – подумал Мишин. – Но ведь их какая-то Эмма послала…»

– Ну ладно, мы пойдем. – Капитан пожал всем руки.

– Лихо

работает, – поддел Алика Мишин. – Вы и пикнуть не успели. Я чувствовал, что рядом кто-то есть, и сразу лапы в гору. Бандюки так не ходят, они народ шумливый, их на испуг можно взять или на обман. А вот тех, – кивнул он на кусты, – проворонили, едрена корень. Почему ты не сказал про этих? Ведь бандюки и карабины их…

– Мы их вместе с оружием засыпали, – перебил Алик. – А рассказывать – лишняя канитель. Прилетит следственная группа, экспертиза, допросы-вопросы. Потом затаскают по кабинетам.

– А ты, видать, калач тертый, так спокойно об этом рассуждаешь…

– Да видел кое-что, – улыбнулся Алик.

– Давно в услужении у миллионеров этих?

– Два года. Они мать мою спасли, ей срочная операция нужна была. Помогли и деньгами, и лекарствами. В общем, я их должник, поэтому служу честно.

– Женат?

– Да, – улыбнулся Алик. – Жена – детский врач, и дочери четыре года, Зоей зовут.

– Жену или дочь?

– Дочь.

– Мою тоже Зойкой, я ее в детстве Зайкой звал.

– И я так же свою зову! – засмеялся Алик. – Ей это нравится.

– Пошло золотишко, – послышался голос Фролова. – Еще две пробы, и точно скажу. Завтра проходнушку поставим. В лагерь сходим, найдем, надеюсь, там трубу какую-нибудь. Любую трубу. И тогда уже точно знать будем. Свяжемся с Москвой – и домой.

– Придется подождать здесь, – сказал Алик. – Мы охранять будем, а вы место для установки промприбора покажете, где насосную ставить и все остальное.

– Черт возьми, – недовольно буркнул Фролов, – действительно, сразу не получится. Но ты мне дашь поговорить с начальником?

– Дам, – улыбнулся Алик. – Знаете, такое впечатление, что вы молодожен и беспокоитесь о своей жене.

– Беспокоюсь… – Фролов отошел к ручью.

Алик удивленно посмотрел ему вслед.

– Ты не говори о его жене, – тихо посоветовал Мишин. – Там та еще дамочка. Он хотел мальчонку из детского дома усыновить, не дала им природа детей, а тут уезжать пришлось. Ну а жена его, Маринка, вроде пообещала, что сама всего добьется, но, похоже, ничего не сделает. Вот он и дергается…

– А кто из них с дефектом? – усмехнулся Алик. – Она или…

– Ты это брось, – строго остановил его Мишин. – Над таким зубоскалить грех. А кто и чего – это не наше дело. Мне она сразу не понравилась, фифочка, вся такая из себя. Да и не раз видели ее с другим. Но она что-то напела Ивану, и он ей верит. Муж должен жене верить, а иначе на кой хрен жить-то?…

– Все это правильно, – согласился Алик.

– В семье, чтоб счастье было, вера должна присутствовать. Иначе это так, одна видимость. А если веры нет, то и жить не следует. Я вот со своей Пелагеей в полном доверии и понимании жил, пока она жива была. Правда, рано преставилась, – вздохнул он, – дочь я один растил. И вырастил из нее человека, сама всего добилась. Ну, я подмог малехо, когда она уже и так себе жизнь наладила. Слышал про «Российские меха»?