Самоубийство исключается. Смерть в аренду (сборник)
Шрифт:
Тут вдруг ее радостное настроение омрачилось. Фрэнк уехал в разных носках!
Глава 14
Лорд Генри и лорд Бернард
Четверг, 19 ноября
В Брайтон Маллет отправился на электричке. Его попутчиками в переполненном вагоне была группа возвращавшихся домой биржевых маклеров. Разговор между ними ограничивался двумя темами: гольфом и аферой Баллантайна, причем последняя обсуждалась исключительно в финансовом ключе. Инспектор был приятно удивлен, узнав из их разговора, что каждому из них в результате сверхъестественного предвидения удалось «сбросить» акции «Двенадцати апостолов» на пике их рыночных котировок. Он также почерпнул из услышанного и некоторые другие новости: комиссар полиции пролетел с «Лондон энд империал эстейтс компани» и поэтому не прилагает особых усилий, чтобы найти убийцу финансиста. Пожилой мужчина, сидевший в углу, осмелился усомниться в справедливости последнего утверждения, но ему сразу же заткнули рот.
– Факт! – напористо заявил крепкий молодой человек. – Один мой знакомый слышал это напрямую от своего дружка, который служит в Скотленд-Ярде.
Для Маллета это было уже слишком, и он быстро достал вечернюю газету, чтобы скрыть улыбку. Газета была трехдневной давности, однако заголовок «Тайна Дейлсфорд-Гарденс» оставался актуальным, хотя другие сенсации оттеснили его с первой полосы. Инспектор с интересом прочитал о совершенно мифическом «броске полиции» в Бирмингем, принесшем, как можно было понять, важные результаты. Потом взялся за статью редактора финансового отдела о возможных последствиях ликвидации «Лондон энд империал», озадачившую его нематематический ум гораздо больше, чем бухгалтеры Реншо. И тут до его слуха донеслось имя, произнесенное громкоголосым пассажиром.
– В электричке едет Берни Гавестон, – сказал молодой человек. – Я видел, как он садился в соседний вагон.
– Кто? – переспросил один из собеседников.
– Берни – Бернард Гавестон. Вы знаете, о ком я говорю?
– О! Да, конечно.
И потом почтительно:
– Вы знакомы с ним?
– Еще бы! Он жил в Глиниглз в одно время с нами в прошлом году. Я встречался с ним почти каждый день.
– Ты никогда не говорил об этом, – заметил пожилой мужчина, сидевший в углу.
– Ну, я не так долго с ним виделся, то есть не так долго, чтобы разговаривать. Вокруг него крутилась толпа своих людей. Но я всегда натыкался на него то в баре, то еще где-нибудь. Он мне показался приятным малым. Забавно, с тех пор я его в глаза не видел, а тут он едет в соседнем вагоне. Да, мир тесен, что и говорить.
Маллет усмехнулся, прикрывшись газетой. Его порядком потешило хвастливое заявление этого простака о знакомстве с известным лордом Бернардом Гавестоном. Ибо лорд Бернард, как знал каждый читатель иллюстрированных еженедельников, был знаменитостью первой величины. Он никогда не позволял себе шокирующие выходки: не появлялся в парламенте или, как его братья-неудачники, в Сити. Он довольствовался тем, что был украшением высшего общества, в чем весьма преуспел. Он написал парочку без особого успеха шедших пьес и сочинил не очень выдающиеся музыкальные произведения. Но его одежда вызывала зависть и восхищение каждого молодого человека, мечтающего хорошо одеваться. Его появление в новом ресторане или ночном клубе служило гарантией успеха этого заведения. Его фотографии были известны публике, как фото популярных актеров, – одним словом, он был ньюсмейкером с большой буквы «Н», и найдется совсем не много молодых людей, о которых можно сказать такое.
В то же время инспектор не без досады услышал о нахождении лорда Бернарда в электричке. Очевидно, это каким-то образом связано с нахождением лорда Генри в Брайтоне. Не было ни малейшего повода предполагать, что он имел отношение к рискованным предприятиям своего брата, однако инспектор отправился туда, чтобы побеседовать с одним человеком, и его не радовала перспектива иметь дело с двумя. Что касается лорда Генри, то Маллет, как ему казалось, хорошо знал, чего можно от него ожидать. Для титулованного человека с приличным стажем военной службы он был глуп, но такого дельца, как Баллантайн, мог бы устроить в качестве украшения в списке директоров. Никто не заподозрил бы его в причастности к махинациям генерального директора или в том, что у него хватало ума разбираться в них. Единственная загадка: как получилось, что из всех людей, связанных с Баллантайном, он один обеспечивал связь между ним и Колином Джеймсом? Эту загадку и предстояло решить Маллету, проблема заключалась только в состязании умов, но он был совершенно уверен в его исходе. Однако лорд Бернард – он пожал широкими плечами – совсем другое дело. Он, без сомнения, по-своему человек умный. Лорд Генри прочитал отчет о дознании в газетах и определенно послал за своим братом, чтобы тот помог ему советом. Под влиянием этого толкового и искушенного человека не откажется ли он сообщать какую-либо информацию? И что в таком случае делать Маллету? Он опустил газету и, нахмурившись, посмотрел в окно на темнеющее небо.
Надежды инспектора добраться до отеля «Ривьера» раньше лорда Бернарда и успеть хоть недолго побеседовать без его вмешательства моментально разбились. Первым выйдя из вагона, Маллет увидел на платформе лорда Бернарда, которого приветствовал подобострастный шофер. Очевидно, лорд Генри ожидал прибытия своего брата. Прежде чем старенькое такси Маллета успело отъехать от вокзала, мимо него проехал низкий открытый скоростной автомобиль агрессивного вида, за рулем которого сидел лорд Бернард, а шофер – рядом с ним. «Вот уж не такую машину я ожидал бы увидеть у лорда Генри, – подумал Маллет. – Я относил его к категории степенных глупцов».
Задние фары автомобиля на мгновение мелькнули в потоке идущего впереди транспорта и исчезли из виду, и инспектор приготовился к приятной и медленной поездке до гостиницы. Высокие розовато-лиловые фонари набережной Брайтона неторопливо проплывали мимо пыхтящего такси-астматика. Наконец громкий скрип тормозов дал ему знать о прибытии на место. Лорд Бернард, прикинул Маллет, расплачиваясь, опередил его на пять минут. Много вреда можно причинить за эти пять минут. Он недобрым словом вспомнил Реншо, ставшего невольной причиной его задержки. Если бы не это, с лордом Генри можно было бы уже побеседовать, и он, Маллет, вернулся бы в Лондон еще до того, как лорд Бернард выехал в Брайтон. Инспектор был настолько поглощен своими размышлениями, что ошибся в отсчитывании мелких денег, и только удивленное восклицание водителя «Благодарю вас, сэр!» подсказало ему, что он дал слишком большие чаевые.
Оплошность усилила обиду на весь мир. Казалось, все у него идет наперекосяк. Маллету не было жалко для таксиста незаработанного шиллинга, но рассердило, что он, аккуратный человек, так глупо ошибся. Только напомнив себе, что, может быть, находится в двух шагах от самого важного открытия с начала расследования, он сумел взять себя в руки.
– Лорд Генри Гавестон в гостинице? – спросил он лощеного и надменного портье.
– Да, в гостинице, – подтвердил служитель. Он смерил взглядом крепкую фигуру инспектора, и на его холеном лице появилось подозрительное выражение. – Но я не знаю, сможет ли он принять вас. Вы случаем не из газеты?
– Нет, из Скотленд-Ярда, – отрезал Маллет.
У клерка сделался обиженный вид, как у притворно стыдливой женщины, услышавшей непристойность. Он невольно оглядел ярко освещенное, вычурно декорированное фойе и посмотрел на монументальную спину швейцара в шикарной ливрее у входа, будто говоря: «Только не здесь. Только не в „Ривьере“!» Потом, взяв себя в руки, с наигранным хладнокровием пробормотал:
– В таком случае я пошлю за ним.
Отправленный с поручением посыльный в униформе заглядывал поочередно в курительную комнату, зимний сад, гостиную и комнату отдыха «Старый Тюдор» и выкрикивал имя разыскиваемого пронзительным, характерным для его класса голосом. Вскоре он вернулся и объявил с явным удовольствием:
– Нигде нет.
Маллет повернулся и обнаружил, что стоит напротив небольшого закутка, отделенного от фойе стойкой коктейль-бара. За столом перед ней в каких-нибудь десяти шагах от него сидели лорд Генри и его брат.
Маллет показал пальцем на бар и спросил посыльного:
– А туда заходил?
– Нет, сэр, – последовал моментальный ответ. – Джентльмены, которые там, не любят, чтобы их беспокоили.
– Голова садовая, – сказал Маллет, не столько рассерженный, сколько позабавленный. – Может, у тебя когда-нибудь будет свой собственный отель.