Самозванец
Шрифт:
Это были граф Петр Васильевич Вельский и его приятель Владимир Игнатьевич Неелов.
Молоденькая хорошенькая горничная открыла им дверь.
Поцелуй Неелова ее совсем не обидел.
— Никого еще нет? — спросил граф.
— Несхолько дам уже в гостиной, — ответила горничная, лукаво улыбаясь.
— Графа Стоцкого нет?
— Его, кажется, ждут.
Сняв верхнее платье, оба гостя вошли в залу, а затем и в гостиную.
Опытный глаз увидел бы сразу, что дамы, собравшиеся в этой комнате, не принадлежат к высшему обществу.
Хозяйка дома, высокая, худая женщина, лет тридцати пяти, сильная брюнетка, была еще интересна.
По ее манере было видно, что она умеет вращаться в порядочном кругу.
Ее соседка слева, которую Неелов назвал «ваше превосходительство», была немногими годами моложе.
По наружности она составляла полную противоположность хозяйке.
Это была блондинка с очень нежным цветом лица и голубыми глазами.
Полное, круглое лицо дышало здоровьем, а очень открытая шея, высокая грудь и круглые, белые руки дополняли картину этого возможного для человека здоровья.
Третья, сидевшая с работой в руках, была старшая дочь хозяйки, Екатерина Семеновна.
Она была высока и худа, как мать, но во всем остальном ничуть на нее не походила.
Темнорусые волосы, искусно завитые, красивое, выразительное, немного смуглое лицо, дерзкий взгляд — в общем, во всем ее существе, было мало женственности, разве только маленький ротик с белыми, как слоновая кость, зубами, как бы созданный для поцелуев.
Около нее сидела красивая, миниатюрная молодая девушка лет семнадцати.
Когда вошли молодые люди, она, краснея, опустила глаза на работу и боязливо подняла их только тогда, когда Неелов взял ее за руку.
— Как мило с вашей стороны, дорогая Марья Петровна, что вы опять приехали. Я боялся, что выходка старого генерала вас так рассердила, что мы не будем иметь удовольствия вас видеть…
При воспоминании о генерале девушка снова покраснела.
— Увидим мы сегодня вашего обожателя, барона?
— Я его жду.
— А если он не придет, никого другого вы не осчастливите вашим вниманием? На время, конечно?
Она взглянула на него, не то стыдливо, не то испуганно.
— С вами будет то же, что с генералом, — вмешалась хозяйка. — Вы поссоритесь с Мусей.
— При чем тут я, я разве виноват, что барышня сегодня так хороша, что воспламенит коренного жителя Лапландии. Честное слово, Марья Павловна, вы очаровательны. Разрешите поцеловать вашу ручку и тем выразить вам мое поклонение.
Он наклонился к ее плечу.
— Владимир Игнатьевич, перестаньте!.. — воскликнула она, вне себя от гнева.
Никто не вступился за бедняжку.
Все смеялись над ее испугом, а полная блондинка даже заметила:
— Вы должны быть снисходительны, Владимир Игнатьевич, хорошему тону учатся постепенно.
— Теперь барон всецело владеет ее сердцем, — добавила хозяйка. — Но придет время — и для других окажется там местечко.
— Вы очень скоро заметите, что ваш возлюбленный слишком холоден… — заметила Екатерина Семеновна.
— Слишком холоден? Это, пожалуй, еще хуже, чем слишком стар, — распространялась ее превосходительство. — Мне знакомо и то, и другое.
— Зачем же вы вышли замуж за такого старика? — спросила Екатерина Семеновна. — Вы должны были знать заранее, что его объятия не будут очень жарки.
Граф Вельский сел в кресло, не обращая ни малейшего внимания ни на этот в высшей степени странный разговор, ни на красоту дам, которые, видимо, старались нравиться.
Екатерина Семеновна подошла к нему, нежно отвела руку, которой он закрывал лицо, и спросила смеясь:
— Что с вами, граф? Вы сидите, точно молодой, который первый раз поссорился со своей женой.
— Вы попали не в бровь, а прямо в глаз! — воскликнул Неелов. — Супружество гнетет его! Отныне он должен быть занят только своей женой; прекрасные молодые девушки теперь больше не для него; разве только те, которые играют в карты, могут еще интересовать его.
Все рассмеялись этой шутке.
Екатерина Семеновна своими огненными глазами вопросительно взглянула на графа и, наклонясь близко к его уху, прошептала:
— А я думала провести сегодняшний вечер с тобой, или я тебе надоела?
— Охота вам слушать чушь, которую несет Неелов! — отвечал громко граф. — Я очень озабочен одним делом, о котором не имею права говорить вам. Ну, да мы создадим веселое настроение! Нельзя ли вина? Екатерина Семеновна, не споете ли вы?
— Вот это дельно! — воскликнул Неелов. — Вино и песни веселят дух.
Молодая девушка села за рояль, а горничная вскоре принесла вина.
Раздался звонок.
— Слава Богу — это Сигизмунд! — воскликнул граф Вельский. Он не ошибся.
Горничная доложила, что приехал граф Стоцкий и барон Гемпель.
Глаза хорошенькой блондинки загорелись счастьем. Не успел граф Стоцкий поздороваться с дамами, как граф Вельский подошел к нему, взял его под руку и отвел в сторону.
— Сигизмунд, — сказал он, — я в большом затруднении.
— Какого рода?
— Мне не хватает денег.
— Ведь ты получил на днях значительную сумму от своего отца, чтобы купить свадебный подарок невесте.
— Совершенно верно, но большую часть этих денег я проиграл вчера у Матильды.
— Скверно.
— Не придумаешь ли, где бы еще найти кредит? Ты ведь знаешь, что в день моей свадьбы я расплачусь со всеми.