Самозванец
Шрифт:
Джеймс улыбнулся, свободным узлом завязывая шелковый галстук:
– Мне тоже нравятся его рисунки. Помнишь карикатуру на сэра Мозли, присвоившего средства сиротского приюта? Он там изображен противоположностью святого Николая, похищающего детские носки? Этот рисунок я повесил у себя дома.
– Рисунок произвел фурор. Этот скандал стоил Мозли должности в попечительском совете и обернулся неприятностями для нескольких высокопоставленных особ.
– И поделом им! – сказал Джеймс.
– Точно. – Далтон кивнул. –
– Пока сэр Торогуд пытается привлечь внимание общества к вопиющим и несправедливым различиям между классами, – запротестовал Джеймс. – Ты, если помнишь, и сам в некоторой степени реформист.
Далтон поднял брови.
– Я этого не отрицаю. И все же существует вероятность того, что реформистская платформа используется для завоевания популярности, и что за сэром Торогудом стоит кто-то еще. Иначе зачем завеса секретности? Почему мы до сих пор не можем узнать, кто он на самом деле?
– А этот издатель Брейтуэйт не хочет раскрыть тайну?
Далтон покачал головой и подал Джеймсу сюртук.
– Ему нечего рассказывать. Карикатуры приносит служанка примерно раз в две недели, каждый раз в разное время. После доставки он всегда платит наличными и, естественно, не знает ни адреса, ни номера банковского счета.
Джеймс натянул сюртук.
– Значит, нужно проследить за служанкой.
Они поднялись из подвала, где находился спортивный зал, на основной этаж. Далтон хотел зайти за еще одним «лжецом», который тоже должен был присутствовать на собрании.
– Я уже дал поручение Фиблсу. Он будет наблюдать за редакцией «Сан». Когда появится служанка, Брейтуэйт подаст ему знак. Но на это потребуется время, поскольку в последней посылке рисунков было столько, что хватит на несколько газетных номеров. А мы тем временем займемся осуществлением вспомогательного плана.
Когда они вошли в отдаленные комнаты школы шпионов, то в первом же кабинете застали основателей школы Лилиан Рейнз и ее супруга. Худощавый темноволосый человек стоял рядом с одетой по последней моде пышной женщиной. Джеймс прошел мимо Далтона и совершенно неожиданно заключил леди в объятия, тем более что муж дамы стоял менее чем в двух футах от нее.
– Агги!
– Джеми, отпусти меня! Ты же знаешь, что Саймон терпеть не может, когда ты меня обнимаешь.
– Тебе не следовало выходить замуж за этого старикашку, Агги. Ты стала такой скучной. – Джеймс поцеловал сестру в щеку.
Агата засмеялась и обратилась к мужу:
– Саймон, разве я кажусь тебе скучной?
Саймон одарил жену таким пылким взглядом, что Агата густо покраснела. Шутка Джеймса была забыта, и счастливые молодожены не отрывали друг от друга влюбленных взглядов.
Далтон улыбнулся. Не так давно он представлял себе, что дело с Агатой Каннингтон приведет совсем к другой развязке. Он приложил все усилия, чтобы Саймон и Агата остались вместе, и это было к лучшему. Агата оказалась слишком непредсказуемой, чтобы из нее получилась достойная леди Этеридж.
И все же такие женщины, как Агата, по-видимому, встречались редко. Многие обладали роскошными фигурами и красивыми личиками, некоторые даже были умны, но ему никак не удавалось найти женщину с сердцем.
С настоящим сердцем, с пониманием истинной верности и преданности, по крайней мере с чем-то еще, помимо моды и сплетен.
– Думаю, таких, как она, сейчас мало, не так ли? – Далтон поднял брови. – Мне, например, все время попадаются исключительно глупые создания вроде миссис Симпсон.
Агата слегка подняла голову и нахмурилась:
– Миссис Симпсон? Клара Симпсон, вдова?
– Вдова? – Далтон на секунду задумался. – Полагаю, это кое-что объясняет. А почему ты спрашиваешь?
С рассеянным видом Агата взяла мужа под руку и придвинулась к нему настолько близко, насколько позволяли приличия.
– Я не слишком хорошо ее знаю, но всегда считала ее разумной. К тому же доброй.
Далтон сомневался и в том и в другом, но только улыбнулся, глядя на сияющую от счастья Агату.
– Я бы сказал, что сейчас ты обо всех думаешь хорошо.
Саймон хохотнул.
– Он прав. Вчера я даже слышал, как ты хорошо отзывалась о лорде Ливерпуле.
– Ничего подобного! – воскликнула Агата.
Далтон покачал головой:
– Ничего не хочу об этом слышать. Вы знаете, что я никогда не соглашусь с вашим мнением о лорде Ливерпуле.
– Но всего несколько недель назад он пытался шантажировать Саймона, убеждая его поступить на службу! – с пылом произнесла Агата.
– Не говоря уже о том, что он публично опорочил Агату и подмочил ее репутацию, – добавил Саймон.
Далтон фыркнул.
– А ты не имел к этому никакого отношения, насколько я понимаю?
Саймон промолчал, но Далтон мог бы поклясться, что в его глазах мелькнуло воспоминание о неких восхитительных минутах. Черт побери, парень влюблен по уши.
– Оставим это. Не важно, как вы относитесь к Ливерпулу, но вы не можете не признать, что он самый сильный премьер-министр Англии за последние сто лет. Сейчас он нам нужен со всеми присущими ему недостатками.
Агата заворчала:
– Ну, если, по-твоему, жестокость и желание манипулировать людьми простые недостатки…
– Агги, – мягко одернул ее Саймон.
Агата закатила глаза:
– Ну хорошо. Я признаю, что Ливерпул в роли премьер-министра и сильный, и эффективный, но…
– Давайте на этом и остановимся, ладно? – Далтон кивнул – До начала собрания я бы предпочел обсудить сэра Торогуда.
Саймон усмехнулся:
– Да, поговорим о сэре Торогуде. – Он бросил взгляд на костюм Далтона. – Чем ты заслужил такую немилость Баттона?