Самурай. Легендарный летчик Императорского военно-морского флота Японии. 1938–1945

Сакаи Сабуро

Два дня ушло на ремонт и ликвидацию последствий налетов, произошедших 2 июля. К 4-му числу все было готово для нанесения удара возмездия по Порт-Морсби. Нам не терпелось внести свой вклад в празднование американцами Дня независимости, устроив им свой собственный салют. Двадцать один Зеро ожидал «теплый» прием двадцати истребителей противника. Мы начали атаку в тот момент, когда самолеты союзников пикировали на нас. Нашим летчикам удалось сбить девять истребителей противника, а еще три самолета были записаны в разряд «вероятно уничтоженных».

Возвращаясь назад, мы все еще находились за много миль от Лаэ, когда я заметил пелену черного дыма, которую

ветер гнал в нашу сторону. На подлете к базе мы увидели, что дым тянется от горящих аэродромных построек. Огромные языки пламени вздымались к небу, клубы черного дыма висели над джунглями и побережьем. Всем стало ясно, что произошло: во время нашего отсутствия бомбардировщики противника разбомбили склады горючего.

Мы стали заходить на посадку, и в этот момент рев моторов возвестил о появлении семи бомбардировщиков, низко летящих над джунглями. Мы увидели самолеты, когда те уже оказались над аэродромом, бомбы начали сыпаться на взлетно-посадочную полосу, от их разрывов фонтаны огня и комья земли взметались вверх. Пока мы разворачивались, с аэродрома взмыли в воздух еще несколько истребителей, и двадцать шесть Зеро ринулись в погоню за семеркой пытавшихся уйти «B-26». На несколько минут в небе воцарился хаос, пока каждый из нас старался уйти в сторону, чтобы избежать столкновения с другими ведущими преследование самолетами. Столкновений удалось избежать лишь чудом.

Один из поднявшихся с аэродрома истребителей отделился от основной группы. Зеро прошел мимо бомбардировщиков, а затем, сделав резкий разворот на 180 градусов, с огромной скоростью понесся на возглавлявший строй бомбардировщик. То, что казалось бесстрашной лобовой атакой, через мгновение превратилось в ужасную бойню. Японский летчик не открывал огонь, он шел на таран! На скорости около 600 миль в час приблизившись к бомбардировщику, Зеро, едва не задев правый винт «B-26», проскользнул вдоль его фюзеляжа и крылом, словно бритвой, срезал вертикальный стабилизатор и руль хвостового оперения.

Казалось, Зеро не получил повреждений, ибо продолжал лететь по прямой. Но вскоре он начал медленно переворачиваться в воздухе, теряя высоту. На полной скорости он рухнул в море. Через несколько мгновений лишившийся стабилизатора «B-26» отклонился от курса и перевернулся вверх брюхом, а затем, войдя в штопор, с оглушительным взрывом врезался в воду. Пять минут спустя еще один «B-26», не выдержав напора шести истребителей, открывших ураганный огонь по его крыльям и фюзеляжу, скрылся под волнами. Пяти остальным бомбардировщикам удалось скрыться.

Вернувшись в Лаэ, я узнал, что протаранивший самолет противника летчик оказался тем самым, который 2 июля поклялся унести собой в могилу вражеский бомбардировщик. Суицу выполнил свою угрозу.

6-го числа мы снова нанесли удар по Порт-Морсби. Пятнадцать истребителей, сопровождавших двадцать один бомбардировщик, сбили три самолета противника.

С 7 по 10 июля была очередь противника. Три ночи подряд мы, как крысы, прятались в бомбоубежищах. Словно в кошмарном сне, трассирующие очереди мелькали из конца в конец аэродрома, фонтаны огня и дыма взметались в воздух от разрывов бомб, превращавших в обломки самолеты и строения. Никто не сомневался, что противник поставил цель оставить от авиабазы дымящиеся развалины. Но добиться своей цели ему не удалось – часть истребителей нам всегда удавалось сохранить.

11 июля группой из двадцати одного бомбардировщика в сопровождении двенадцати истребителей была предпринята попытка нанести еще один массированный бомбовый удар по Порт-Морсби.

Мы находились на подлете к базе противника, когда лейтенант Сасаи заметил шесть «B-17», направлявшихся к нашему аэродрому, и вместе с пятью другими истребителями покинул строй сопровождения. Сасаи поторопился с принятием решения. Он подал сигнал Нисидзаве, Оте и мне присоединиться к нему, и мы вшестером начали атаковать огромные машины. Но «Летающие крепости» полностью оправдали свое название. Мы лишь повредили три бомбардировщика, но ни одного самолета противника нам сбить не удалось. Стрелки противника кое-чему научились: один Зеро был сбит, а на других машинах, в том числе и на моей, не осталось живого места от пробоин.

Группу бомбардировщиков, сопровождаемую всего шестью истребителями, противнику удалось рассеять. Сброшенные бомбы накрыли большую площадь, почти не причинив вреда вражеским объектам.

Сасаи получил строгий выговор за то, что оставил бомбардировщики с таким слабым прикрытием. Он не пытался оправдываться и молча принял адресованные в его адрес упреки. Всем было понятно, что он нарушил основное правило: никогда не оставлять бомбардировщики без прикрытия. Но подчиненные с пониманием отнеслись к нему. «B-17» стали настоящей для нас «занозой». Та легкость, с которой им удавалось отбивать наши атаки, озадачивала и бесила.

Новый этап действий истребительной авиации начался для нас 21 июля, когда дивизия японской армии высадилась в Буне в 100 милях к югу от Лаэ. Силы дивизии сразу двинулись в глубь территории, начав марш через джунгли в направлении Порт-Морсби. На карте подобный маневр выглядел легко выполнимым. От Буны было рукой подать до Порт-Морсби.

Но одно дело карты тропических островов и совсем другое – тяжелейшие условия, с которыми приходится сталкиваться в чаще джунглей. Верховное командование Японии совершило ставшую фатальной ошибку, направив войска в наступление на Порт-Морсби. Япония потерпела одно из самых сокрушительных и унизительных поражений еще до окончания сражения.

Горы Оуэн-Стэнли почти такие же высокие, как Альпы. Назвать расположенные на их склонах дикие джунгли густой растительностью значит погрешить против истины. Обилие растительности там просто невероятное. Даже если бы там не существовало топких болот, грязи и непроходимых чащ, то вполне достаточно оказалось бы острых скал, обрывистых склонов, всевозможных вьющихся растений, насекомых, удушающей жары и болезней, поражающих человека самым загадочным образом.

Переход через альпийские ледники покажется увеселительной прогулкой по сравнению с потребовавшим нечеловеческих усилий походом по джунглям в горах Оуэн-Стэнли. Снабжение войск, оказавшихся в чаще джунглей, стало невыполнимой задачей. От страшной влажности и палящего зноя полученные солдатами раны гноились. Пот ручьями лил с терявших силы людей. Снаряжение гнило, одежда превращалась в лохмотья, ноги людей были изрезаны до костей камнями и острыми как бритва листьями и травой.

Несколько месяцев нашим войскам приходилось бороться с оказавшимся самым страшным из всех врагом, который не стрелял и не устанавливал мин, а просто поглощал людей сотнями, никогда не возвращая пленных. Благодаря сверхчеловеческим усилиям отдельным группам удалось приблизиться к заветной цели – вражескому бастиону в Порт-Морсби. Но даже их ожидал бесславный конец. Еще до завершения операции – а правильнее сказать ее провала – все погибли, причем большинство умерло от голода в джунглях, откуда они так и не смогли вырваться.