Самвел
Шрифт:
Вполне понятно, что подобная роскошь в организации быта и церемоний требовала огромных расходов. Все доходы пятнадцати провинций, предназначенных армянским царем патриарху, едва могли покрыть расходы его двора. Кроме этих провинций, двор патриарха имел еще свои собственные владения.
В силу своего происхождения из высокого нахарарского рода, Григорий Просветитель имел много владений в Армении. Его отец Анак, переселившийся из Персии в Армению и подчинившийся царю Армении Хосрову, был любезно принят последним и получил в дар обширные владения. После измены Анака эти, владения были отобраны в казну. Но Трдат вернул их наследникам Анака, среди которых был и Григорий Просветитель. В числе этих владений было местечко Арамонс в провинции Котайк, служившее Просветителю зимней резиденцией, которое впоследствии перешло к его наследникам.
Просветитель получил от Трдата также многие из тех местечек и сел, которые прежде принадлежали жрецам. Одним из таких сел было селение Тордан в провинции Даранали, служившее летней резиденцией патриаршего дома. В языческие времена Тордан считался одним из священных мест Армении. Там находились храмы «Светлочудесных богов». Но Тордан стал еще привлекательнее с тех пор, как сделался местом отдыха неутомимого Просветителя Армении. Там находился священный сад, возделанный руками апостола Армении. Там патриарх проводил часы своего отдыха, и там нашли успокоение его прах и прах его преемников.
Жреческим владением было вначале и местечко Тил в провинции Екелеац. Оно находилось поблизости от известного Ериза. Река Гайль разделяла эти два знаменитых своими храмами места. В Тиле находилась статуя дочери бога Арамазда, богини Нанэ, а в Еризе — золотая статуя богини Анаит. Последняя послужила причиной тех мучений, которые перенес Просветитель от Трдата за то, что не пожелал возложить венок на голову языческой богини. Позднее, когда Трдат принял христианство, оба эти храма были разрушены Просветителем. Местечко Тил он получил в полную собственность. Там были помещены гробницы некоторых из его сыновей.
Итак, патриарший дом для покрытия своих огромных расходов получал весь доход пятнадцати провинций и, кроме того, на правах полной собственности пользовался доходами от своих сел и местечек.
Скопление такого большого числа владений в руках дома Просветителя явилось позднее причиной раздоров, возникших между его наследниками и последними царями из Аршакидов. Представители этой династии стремились уничтожить или по возможности ограничить землевладение нахараров, точно так же они старались если не вовсе захватить владения патриаршего дома, то, по крайней мере, значительно их сократить.
Однажды Нерсес Великий приехал в Тарон и остановился в Аштишатском монастыре с тем, чтобы затем осмотреть свои владения. Одновременно с ним Хайр Мардпет — главный евнух царя — тоже объезжал свои владения. Они встретились в Аштишатском монастыре. Хотя Нерсесу Великому было неприятно видеть лицо этого ужасного человека, тем не менее он велел приготовить обед, достойный его высокого звания. Этот евнух назывался «отцом» царя и, управляя женской половиной дворца царя, в то же время господствовал над его сердцем. Его влияние было настолько велико, что нахарары, ненавидя его, дрожали перед ним. Именно по его совету царь Аршак уничтожил целые нахарарские роды и захватил их имущество.
Перед обедом Хайр Мардпет прогуливался по красивой площадке у епископских покоев монастыря. Полный зависти и злобы, он разглядывал чудесные места, принадлежавшие Нерсесу Великому. Сердце его наполнилось черной завистью. Во время обеда, немного охмелев, он не смог не выразить своей досады. Он начал презрительно порицать царя Трдата и вообще аршакидских царей, говоря: «Зачем они отдали такие доходные места людям в женских одеяниях (то есть церковникам, носящим длинную одежду наподобие женской). Если только я, Хайр Мардпет, останусь в живых и дойду до царя, то все имеющееся здесь заставлю изменить и прикажу взять в казну монастырские земли, а этот монастырь превращу в дворцовые палаты…»
Дерзость главного евнуха сильно возмутила Нерсеса Великого. Не считаясь с высоким положением евнуха, он строго ответил: «Господь наш Иисус Христос заповедал нам не посягать на чужую собственность; он не допустит, чтобы во имя алчности были захвачены священные места. А клеветник, неуважительно произносящий угрозы, никогда не достигнет своих злых целей, бесчисленные грехи, им совершенные, предотвратят его бессовестные намерения!»
Главный евнух ничего не ответил.
За столом сидел Шавасп Арцруни. Наглое оскорбление, нанесенное святейшему патриарху, сильно разгневало молодого князя. Но он сдержал свой гнев.
После обеда, когда главный евнух сел в свою колесницу, князь отправился его провожать. Они спустились с высот Аштишатского монастыря в густой лес ущелья Евфрата. Заманивая Мардпета, князь сказал, что видел в этом лесу красивых белых медведей. Главный евнух сошел с колесницы и сел на коня с намерением поохотиться. Когда они углубились в лесную чащу, князь поразил наглеца стрелой в спину и скрыл его труп в кустах.
Правда. Шавасп Арцруни имел и другие причины, толкнувшие его на это убийство.
Пока род, Просветителя вел напряженную борьбу с царями, в Армении росли и усилились церковные, элементы, противоборствующие патриаршему дому. Их усилению содействовала светская власть, стремившаяся ослабить влияние рода Григория Просветителя. Насколько этот род был любим народом, настолько он стал невыносим царям. Быть может, эта вражда была бы не столь ожесточенной, если бы патриарший дом находился вне Айрарата, в какой-либо другой провинции. Аршакидские цари, не позволявшие никому из своих сородичей, кроме престолонаследника, проживать в Айрарате, вынуждены были мириться с тем, что рядом с их двором находилась священная обитель патриарха, пользовавшаяся большей славой и почетом, чем двор самого царя. Те, кто был недоволен царем, находили защиту и убежище у патриарха. Таким образом, патриарший дом являлся соперником царя, умалявшим авторитет царского престола.
Непрерывные столкновения с патриархами привели аршакидских царей к мысли освободиться от морального давления со стороны рода Просветителя и создать новый католикосат, который во всех отношениях подчинялся бы власти царя. Тиран II был первым царем, начавшим осуществление этой задачи. Ему помогли некоторые обстоятельства.
Когда католикос Иусик пал жестокой смертью от руки. Тирана, среди потомков Просветителя не нашлось ни одного человека, достойного занять патриарший престол. Оба сына убитого католикоса — Пап и Атанагинес, рожденные от дочери того же царя Тирана и женатые на двух его сестрах, получили вследствие своей близости к царскому двору военное воспитание и не отличались поведением, необходимым для будущего католикоса. Сын же Атанагинеса Нерсес еще учился в Кесарии.