Самые богатые люди Древнего мира
Шрифт:
Отец Марка — Публий — был консулом в 97 г. до н. э., затем в качестве проконсула управлял Дальней Испанией и получил триумф за победу над лузитанами. В 89 г. до н. э. старшего Красса избрали цензором. Этой должности удостаивались граждане с безупречной репутацией. Им принадлежало право надзора за поведением и нравами граждан, причем руководствовались цензоры исключительно собственным представлением о долге и не несли никакой ответственности за свои действия. Цензоры наказывали граждан за неподобающее поведение по отношению к жене и детям: не приветствовалась как жестокость, так и излишняя мягкость в отношении детей; последние держали ответ за неповиновение родителям. И еще цензоры следили, чтобы римляне не слишком увлекались материальными
«Марк Красс… воспитывался в небольшом доме вместе с двумя братьями, — сообщает Плутарх. — Те женились еще при жизни родителей, и все сходились за общим обеденным столом. Такая обстановка, по-видимому, весьма содействовала тому, что Красс в течение всей жизни оставался воздержным и умеренным. После смерти одного из братьев он женился на его вдове, имел от нее детей и с этой стороны не уступал в добронравии никому из римлян».
Излишняя суровость воспитания наложила негативный отпечаток на характер Красса. Власть отца, стремившегося быть самым строгим из римлян, настолько давила на домочадцев, что Марк никак не проявил себя в пору юности. Пожалуй, его биография начинается с 26-летнего возраста, когда Красс потерял всех и все.
В 88 г. до н. э. Рим разделился на два лагеря; началась первая в истории Вечного города гражданская война.
Блестящий военачальник и консул, защитник интересов сената и старой римской аристократии — Луций Сулла — отправился воевать в Грецию; этим воспользовалась партия популяров, которую возглавлял другой удачливый полководец и любимец плебеев — Гай Марий. Цели у мятежников были стандартными, то есть, как и у всех революционеров на протяжении многих тысячелетий, — отобрать и поделить. Естественно, желающих поживиться оказалось много; Италия в короткий срок попала под власть демагогов-популяров. А дальше, как прописано в сценарии любой революции, начался террор. Не обошел он и семью Крассов: в числе первых были убиты отец и брат Марка.
Опасаясь за свою жизнь, молодой Красс «взял с собой троих друзей и десять слуг и с величайшей поспешностью бежал в Испанию, где прежде, в бытность отца его наместником, он жил и приобрел друзей, — рассказывает Плутарх. — Там он застал всех в великом страхе и трепете перед жестокостью Мария, как будто тот находился среди них. Не решившись кому-либо открыться, Красс кинулся в приморское поместье Вибия Пациана, где была большая пещера, спрятался в ней, а к Вибию послал одного из своих рабов на разведку, так как и припасы его были уже на исходе. Вибий же, услышав о Крассе, обрадовался его спасению, спросив о числе его спутников и где они находятся. От личного свидания он воздержался, но, тотчас проведя к тому месту управляющего имением, приказал ежедневно носить Крассу готовый обед, ставить его на камень и молча удаляться, не любопытствуя и ничего не высматривая. За излишнее любопытство Вибий пригрозил ему смертью, а за верную службу обещал свободу».
Борьба враждующих группировок велась на территории Италии и Греции. Испания среди моря римской вакханалии оставалась относительно спокойным островом, но Красс соблюдал все мыслимые и немыслимые меры предосторожности. Ежедневно у входа в пещеру появлялся человек и оставлял продукты. Он не видел, для кого предназначалась еда, которая забиралась только после его ухода. Вибий, не скупясь, снабжал всем необходимым Красса и его товарищей. «Пришла ему также в голову мысль о возрасте Красса, — повествует Плутарх, — о том, что он еще молод и что следует подумать о приличествующих его годам удовольствиях, ибо, как полагал Вибий, удовлетворять только насущные нужды — значит служить скорее по необходимости, чем из расположения. Итак, взяв с собою двух красивых прислужниц, он пошел к морю, а придя на место, указал им вход в пещеру и велел войти туда, откинув страх».
Впрочем, страх испытывали не девушки, идущие навстречу неизвестности, а римляне, которым полагалось быть мужественными. Послушаем опять Плутарха:
«При виде вошедших Красс испугался, полагая, что убежище его выслежено и обнаружено, и спросил девушек, кто они и что им нужно. Когда же те, наученные Вибием, ответили, что ищут скрывающегося здесь своего господина, Красс, поняв любезную шутку Вибия, принял девушек, и они жили с ним все остальное время, осведомляя о его нуждах Вибия».
С девушками у Марка все получалось отлично. Источник, которым пользовался Плутарх, утверждает, «что видел одну из них уже старухой и не раз слышал, как она охотно вспоминала и рассказывала об этом случае».
В пещере Красс скрывался восемь месяцев. Какая должна быть сила страха, чтобы добровольно заточить себя на такой срок! Тем более что в характере Красса никогда не наблюдалась склонность к отшельничеству. Лишь узнав о смерти Цинны — одного из вождей популяров, — потомок консула и цензора пересилил страх и покинул убежище.
Первые доходы
Род Крассов получил в Испании известность благодаря отцу Марка, который, как мы помним, был ее наместником. Едва прошел слух, что в этих краях объявился Марк Красс, к нему поспешило множество недовольных и обиженных. В короткое время он стал предводителем небольшого войска, и волей-неволей ему пришлось действовать, чтобы окончательно не прослыть трусом.
Он отобрал 2500 человек и направился в рейд по Испании. Серьезных противников на избранном пути не оказалось, и Красс без особого труда захватил приморский город Малаку. Именно здесь он получил свой первый доход, причем неблаговидным (в нашем понимании) способом — Малака была дочиста разграблена. Что поделаешь, Красс в тот момент был беднее нищего и восемь месяцев жил за счет милосердного Вибия — когда-нибудь такое положение вещей должно надоесть. Тем более что взять добычу на войне никогда не считалось зазорным. Однако Крассу был неприятен такой способ получения дохода, и хотя, как пишет Плутарх, «по свидетельству многих писателей, он разграбил… Малаку, но сам он, говорят, отрицал это и опровергал тех, кто заводил об этом речь».
После этого Красс совершил длительное путешествие по необъятным римским владениям. Он не решился продолжать воевать в Испании и на захваченных грузовых судах переправился в Африку. Здесь ставленник Суллы — Метелл Пий — собрал немалое войско, и, конечно, под его зашитой находиться было безопаснее. Однако в Африке Марк не задержался: по какой-то причине он рассорился с Метеллом и отправился к Сулле в Грецию. Здесь он «оставался среди его приверженцев, пользуясь величайшим почетом». Но, как только дошло до настоящего дела, Красс вновь оказался в плену страха и едва не погубил свою карьеру. Но к счастью Луций Корнелий Сулла был не только хорошим полководцем, но и неплохим воспитателем. Вот что об этом случае рассказывает Плутарх: «После переправы в Италию Сулла, желая использовать всю бывшую с ним молодежь как усердных соратников, каждого из них приставил к какому-нибудь делу. Красс, которому поручено было отправиться в землю марсов для набора войска, просил дать ему охрану, так как дорога проходила вблизи неприятеля. Сулла же, разгневавшись на него, резко ответил:
— Я даю тебе в провожатые твоего отца, брата, друзей, родных — за них, незаконно и без вины казненных, я мщу убийцам!
Получив такую отповедь, Красс, задетый за живое, тотчас же отправился и, отважно пробившись сквозь неприятельское расположение, собрал многочисленное войско, а затем ревностно помогал Сулле в его борьбе».
Красс довольно скоро освоился в кровавой круговерти, он не только выжил, но и вновь улучшил свое благосостояние. Будучи легатом Суллы, он взял небольшой городок Тудертию и, как сообщает Плутарх, присвоил «большую часть ценностей, и об этом донесли Сулле».