Самый красивый из берсальеров
Шрифт:
— Я даже не знаю, как подступиться к одному довольно тяжкому признанию, синьор комиссар…
— Да самым простым и естественным образом, мэтр Серантони. Например, можно так: когда вы допрашивали меня в Сузе, синьор комиссар, я вам соврал…
Посетитель вздрогнул:
— Позвольте…
— …а солгал я вам, поскольку при нашем разговоре присутствовала моя жена, — невозмутимо продолжал веронец.
Нотариус слегка замялся.
— Это правда, — наконец признал он.
— Что ж, сами видите: откровенность — самая простая на свете штука (конечно, если мы можем позволить себе такую роскошь). А теперь, мэтр Серантони, расскажите мне, что произошло на самом деле.
Сначала голос нотариуса
— Вы видели мою супругу… побывали в Сузе и успели понять, что это за городишко… Все это не очень-то весело, и не стану скрывать, синьор, что при первой же возможности я стараюсь поскорее удрать в Турин, где… у меня есть добрая подруга… То, что я говорил в прошлый раз, в основном верно. Я действительно присутствовал на заседании нотариата и встретил там коллег, чьи фамилии вам тогда перечислил. Но ужинал я не с ними, а с одной молодой особой… Вы позволите мне назвать только ее имя?
И нотариус с таким пылом шепнул «Андреа», что комиссара охватило живейшее любопытство.
— Мы с ней отправились в ресторан «Бьяджини» на виа Салюццо… Там меня хорошо знают, и вы можете проверить… Но только спрашивайте о синьоре Карло Поньести… Вы ведь понимаете, почему в данных обстоятельствах я вынужден пользоваться… псевдонимом?
Тарчинини кивнул, и нотариус воспринял это как знак одобрения.
— Узнай об этом моя жена, случилось бы что-то страшное! Не только мое положение в Сузе стало бы совершенно невыносимым, но, что самое паршивое, в нашей семье все состояние принадлежит не мне, а ей… Боже милостивый! Но это же не повод хоронить себя заживо, верно?.. Я тоже имею право хоть иногда вздохнуть спокойно, а?
— Несомненно, синьор, несомненно… Значит, насколько я понимаю, это синьорина Андреа привела ваше лицо в такое плачевное состояние?
— Она? Caro angioletto!.. [52] Да она готова умереть за меня! Я — радость всей ее жизни! Разве Андреа могла бы сделать мне больно? О, синьор комиссар, сразу видно, что вы не знаете эту крошку!
— Но ваши раны…
— После ужина мы решили выпить шампанского в баре, о котором Андреа однажды слышала… Мы посмотрели аттракционы, немного потанцевали, а потом я вдруг заметил, что мой кошелек исчез… Разумеется, я стал возмущаться, но на меня тут же набросились двое здоровенных верзил, зверски избили и вышвырнули на улицу…
52
Милый ангелочек (итал.)
— А синьорина Андреа?
— Что она могла сделать, poveretta, против таких чудовищ? Очевидно, бандиты знали, с кем имеют дело, и догадывались, что я не посмею жаловаться… Вот и вся история, синьор комиссар…
— Ради ваших клиентов, мэтр Серантони, надеюсь, вы гораздо лучше разбираетесь в хитросплетениях закона, нежели в особах слабого пола…
— Что вы имеете в виду, синьор комиссар?
— Да ничего… Доктор Менегоццо знает о ваших шалостях?
— А как же иначе? Порой ему случается принимать в них участие, но в тот вечер он не смог остаться со мной, поскольку в Сузе собирался муниципальный совет, а Джузеппе — первый заместитель мэра. После того как мы заехали в казарму и поговорили с несчастным молодым человеком, доктор отвез меня на пьяцца Кастелло, а сам вернулся в Сузе.
— Короче, вы ничего не знали о смерти Нино Регацци?
— Ничего, синьор комиссар… По правде говоря, я читал об этом в газете, но ждал подтверждения, прежде чем оповестить наследницу, синьору Валерию Росси.
— Гибель берсальера для нее — большое везение, а?
— Несчастье одних приносит…
— Да-да… — перебил Ромео. — Вот только я никак не могу допустить, чтобы кто-то нарочно приносил несчастье другому… Но теперь синьора Росси уже, наверное, знает, какая ей привалила удача?
— Сегодня утром я ей позвонил.
— И что же?
— Представьте, синьор комиссар, она не особенно удивилась и не так обрадовалась, как я ожидал… Честно говоря, синьора даже обругала меня, вместо того чтобы поблагодарить. Ее, видите ли, удивило, что я слишком долго медлил и ей пришлось узнать новость из газет. А это, оказывается, с точки зрения синьоры Росси, просто недопустимо! Если хотите знать мое мнение, синьор комиссар, женщины — престранные создания!
— От души советую никогда не забывать эту мудрость, синьор нотариус… Скорее поезжайте к себе в Сузе и не беспокойтесь, мы никому не расскажем о ваших тайных развлечениях, хотя на будущее я рекомендовал бы вам быть осторожнее. Правда, нам придется проверить ваши утверждения (правила есть правила), но постараемся действовать потактичнее. Как называется заведение, где вас ограбили и избили?
— «Желтая бабочка» на виа делле Розине.
— Мне нужны еще фамилия и адрес синьорины Андреа.
— Это и впрямь так важно?
— Необходимо!
— Андреа Грампа, виа Вокьери, сто семьдесят семь… но надеюсь на вашу…
— Даю вам слово!
После ухода нотариуса Ромео вздохнул:
— Вот что вас ожидает, Дзамполь, если вы не женитесь вовремя!
Инспектор хмыкнул:
— Вы, наверное, запамятовали, синьор комиссар, что я тоже видел супругу мэтра Серантони?
— Нет, конечно нет… Тем больше у вас оснований, Алессандро, с толком выбрать жену, пока не поздно… А пока сообщите имя и фамилию этой Андреа Грампа полиции нравов. Сдается мне, что нотариуса очень ловко провели… И посоветуйте, кстати, своим коллегам устроить облаву в «Желтой бабочке» — наверняка они накроют там громил, которые так варварски отделали беднягу Серантони. Покончив с этим общественно полезным делом, вечером вы прогуляетесь к Дани, дабы показать Анджело, что мы не намерены упускать добычу и не менее упрямы, чем он.
— Как прикажете, синьор комиссар!
— Ну а я сразу после обеда попрошу кого-нибудь отвезти меня в Пинероло — мне не терпится взглянуть на выражение лица дамы, на которую с бухты-барахты свалилось шестьдесят миллионов лир!
— Значит ли это, синьор комиссар, что, по-вашему, эта особа каким-то образом замешана в убийстве берсальера?
— По правде говоря, Алессандро, меня бы это очень удивило… Женщины довольно редко орудуют ножом. Нет, пока мне не докажут обратного, я буду подозревать в убийстве Анджело Дани. И все же для очистки совести я должен проверить все варианты, не хочу ничего оставлять на волю случая. А кроме того, прогулка доставит мне удовольствие, так что визит к синьоре Росси напрашивается сам собой.
По обыкновению плотно пообедав, Тарчинини сел в машину, уже ожидавшую его у входа в ресторан. Он попрощался с помощником, закурил сигару и, удобно устроившись на заднем сиденье, приказал шоферу ехать в Пинероло, но не слишком торопиться, ибо, по мнению комиссара, быстрая езда портит пищеварение и мешает любоваться окрестностями. Повинуясь приказу, водитель потратил на дорогу из Турина в Пинероло около часу, хотя проехать им надо было всего тридцать шесть километров. Тарчинини пригласил шофера выпить кофе в «Турисмо», угостил рюмкой граппы и велел терпеливо ждать, пока он не покончит с делами. Радуясь неожиданному отдыху, водитель поклялся здоровьем своей многочисленной родни, что не двинется с места, даже если синьор комиссар вернется в кафе через год.