Самый лучший папа
Шрифт:
С работы позвонил Ноэль, которому хотелось удостовериться, что она действительновернулась, а не решила переселиться в Нью-Йорк.
Фрэнки чувствует себя хорошо, сообщил он; разве что подхватила легкий насморк, а в остальном все нормально. Медсестра говорит, что она развивается просто отлично. Лиза вновь уехала. Она пропустила вот уже три лекции, так что наверстать упущенное ей будет очень нелегко. О да, он получал всю помощь, которая требовалась. Особенно постаралась одна женщина по имени Фэйт, с которой он познакомился на лекциях; дома у нее оставались пятеро младших братьев, так что времени на учебу у нее было совсем немного, и она трижды в неделю по вечерам приходила помочь Ноэлю.
Фэйт пришла в восторг от Фрэнки. Она обладала большим опытом в том, что касалось воспитания младших братьев, но вот младшей сестренки у нее никогда не было.
Вечер легко и непринужденно тек по привычному руслу: купание, кормление из бутылочки, укладывание Фрэнки спать, после чего наступало время работы с конспектами и просмотр файлов в Интернете, посвященных учебным предметам. Фэйт от всей души сочувствовала Ноэлю из-за того, что ему приходилось работать в конторе Холла: она сама застряла на офисной должности, не предполагавшей дальнейшего профессионального роста, но надеялась, что диплом, над получением которого трудились оба, поможет ей сделать карьеру. К таким вещам сотрудники ее конторы относились с глубоким уважением.
Фэйт была жизнерадостной и умной молодой женщиной двадцати девяти лет от роду; обладательница вьющихся темных волос, зеленых глаз, подвижного живого лица и широкой, летящей улыбки. Она обожала пешие прогулки. Женщина показала Ноэлю такие места в родном городе, о существовании которых он даже не подозревал. Она говорила, что прогулки помогают ей сосредоточиться, и потому много гуляла. В прошлом ей пришлось пережить страшную трагедию: шесть лет назад, перед самой свадьбой, ее жених погиб в автокатастрофе. Поначалу она ушла в себя и подолгу бродила одна — это помогало ей справиться с горем. Но в последнее время она вновь ощутила потребность окунуться в бурный поток жизни. Это стало одной из причин, по которой она записалась на курсы в колледже; и одной из причин, почему она так легко сумела приспособиться к нелегкому образу жизни Ноэля.
Она купила детский фотоальбом для Фрэнки и вложила в него невесомую прядку волос малышки, ее первый носочек и дюжину фотографий.
— У тебя есть фотографии Стеллы? — как-то поинтересовалась она у Ноэля.
— Нет — ни одной.
Фэйт почла за благо не донимать его расспросами на эту тему.
— Знаешь, я мог бы попробовать нарисовать ее портрет, — обронил он некоторое время спустя.
— Это было бы прекрасно. Фрэнки будет очень рада иметь его, когда вырастет.
Молодой Линч с благодарностью взглянул на нее. Как все-таки хорошо, что она рядом. Пожалуй, стоит как-нибудь нарисовать и ее.
Лиза и Антон отправились в Шотландию на праздник национальной кухни. Они искали возможности заключить контракт с каким-либо шотландским рестораном, согласно которому любой посетитель, оставивший энную сумму в заведении Ант тона, получал бы ваучер на половину потраченных денег в шотландском ресторанчике и наоборот. Предложение выглядело заманчиво и могло сработать, поскольку обеспечивало выход на новый рынок, прежде всего, американский.
Идея принадлежала Лизе. Девушка заказала специальные карточки, на которых были представлены все стадии процесса. Вместо названия шотландского ресторана было оставлено пустое место, чтобы заполнить его после того, как сделка будет заключена.
Несколько раз Лиза даже не видела, а, скорее, кожей чувствовала на себе одобрительный взгляд Антона, но у нее достало ума не пялиться на него в ожидании похвалы. Вместо этого она сосредоточилась на выполнении поставленной задачи. Обсудить все остальное они смогут и позже, за ужином.
В одном из отелей, в которых они останавливались, портье поинтересовалась у них, не желают ли они занять номер «люкс» для молодоженов. Лиза предпочла промолчать, тогда как Антон с явным интересом спросил, неужели они похожи на молодоженов?
— Не совсем, но вы действительновыглядите счастливыми, — ответила девушка за стойкой.
Лиза вновь решила предоставить ответное слово Антону.
— Да, вы правы. Я имею в виду, что любой был бы счастлив оказаться в таком чудесном месте, а предложение занять номер для новобрачных — все равно, что добавка сахарной глазури на праздничный торт.
Он улыбнулся своей сокрушительной улыбкой, и Лиза заметила, что девушка встала в самый конец длинной очереди женщин, влюбившихся в Антона.
Как здорово было находиться с ним рядом и знать, что Эйприл застряла где-то далеко-далеко отсюда, не имея возможности лезть Антону на глаза и усаживаться своей маленькой попкой в обтягивающих джинсах на его письменный стол или ручку его кресла. От Эйприл их отделяли многие мили…
Но вскоре поездка подошла к концу, и настало время возвращаться к реальности. Обратно к лекциям в колледже три раза в неделю по вечерам, обратно к Фрэнки, которая имела привычку просыпаться по ночам в самое неподходящее время, и обратно к Эйприл, которая всеми правдами и неправдами стремилась занять главное место в жизни Антона.
Лиза подметила, что в заведении Антона все чаще случаются события, о которых, не исключено, напишут в газетах, но которые не приносят им платежеспособных клиентов, к чему они так стремились. Она беспокоилась из-за того, что слишком много денег уходит на придание внешнего лоска, не принося реальной пользы. В конце концов, самое главное — это сколько людей заплатили в вашем ресторане и скольким друзьям они расскажут об этом, чтобы те тоже пришли и оставили у вас свои деньги. Не просто очередная благотворительная вечеринка со второсортными знаменитостями, которых будут фотографировать для колонок светских новостей. Это было из мира Эйприл.
Лиза отнюдь не была уверена, что это правильно. Но, оставаясь наедине с Антоном, она предпочитала помалкивать о своих дурных предчувствиях. Антон терпеть не мог, когда его донимали придирками. А заявление о том, что его популярность не приносит ни клиентов, ни дохода, он вполне мог счесть нытьем и теми же придирками.
Словом, Лиза вовсе не была рада вновь оказаться дома.
Эмили направлялась к дому Матти и Лиззи, когда заметила Келли и сразу же поняла, пусть и издалека, что та пребывает в дурном расположении духа. Американка спросила себя, неужели ей теперь предстоит только тем и заниматься, что развеивать тоску окружающих и обращать их внимание на положительные моменты происходящего вокруг?