Самый разыскиваемый
Шрифт:
– Мелкой волшебницы тут нет!
– раздался из-за стены крик ярости.
– Значит, магичка с остальными, выбивайте скорее и эту дверь, пока они не проснулись и не успели прийти в себя!
– послушался приказ хриплым простуженным голосом.
Входная дверь содрогнулась от сильнейшего удара, однако всё же устояла. Эта заминка наших врагов позволила мне зарядить-таки арбалет дрожащими от волнения руками. Но отсрочка была недолгой - уже под следующим ударом дверь всё же рухнула, и на фоне освещённого светом факелов прямоугольного проёма появилась огромная чуть сгорбленная фигура. Я выстрелил незамедлительно, метясь в голову силуэта. Попал! Гигант молча рухнул на пол, сражённый
– Что вы застыли?! Убейте их всех!
– проорал всё тот же хриплый голос, и в нашу комнату, перепрыгивая через огромный труп своего товарища, бросились какие-то укутанные в тёмные одежды фигуры.
К счастью, у нас нашлось, кому остановить атаку - Пузырь и Ярик, оба лишь в подштанниках, но зато с холодным оружием в руках, ринулись к двери, послушался звон стали о сталь. Я, отложивший было арбалет и схватившийся за мечи, снова взял в руки стрелковое оружие. Бздынь! Моя стрела лишь чиркнула по шлему следующего врага и ушла куда-то в сторону.
– Фириат, свет!
– заорал я не своим голосом, понимая, что ночная темнота совсем не годится для прицельной стрельбы в возящиеся у дверей фигуры врагов и друзей.
Глаза резанул яркий свет от синхронно возникших над Свелинной и Фириатом магических огней. Секундой позже один из врагов с хриплым стоном осел, пронзённый насквозь в грудь мечом Пузыря. Но врагов было ещё много - трое или четверо, явно мешая друг другу в тесноте, они сражались в узких дверях против двух моих друзей. Вот самый высокий из наших противников страшно заорал, укороченный на длину обеих голеней широкой секирой дварфа. А секунды через три ещё одного из врагов отшвырнуло в коридор проткнувшее ему живот магическое ледяное копьё. Но последние двое противников и не думали отступать, несмотря на такие ужасные потери среди союзников.
– Вы все умрёте!
– заорал один из этих двоих, однако сам лишился головы от размашистого удара меча Пузыря.
Одежда на последнем из противников вспыхнула, и лишь тогда он бросился убегать, срывая горящие тряпки и оглашая коридор гостиницы жутким воем. Хватило его только до лестницы, по которой он покатился вниз огненным клубком и затих на площадке второго этажа. Ушёл только обладатель хриплого голоса, который так и не появился в дверях, оставаясь за спинами своих посланных на убой соратников.
Мы шумно переводили дух. Тем временем двери соседних комнат одна за другой открывались, оттуда высовывались разбуженные постояльцы, все при оружии и крайне недовольные. Прибежал и хозяин этого неспокойного заведения в компании шести своих головорезов. Пока Пузырь объяснял им причину ночного шума, я вернулся в комнату и стал осматривать поверженных врагов.
Живым оставался только один из них, с обрубками вместо обеих ног, он с воем катался по полу и корчился от боли, поэтому я не сразу опознал в этом окровавленном калеке одного из охранников обоза. Лишь труп полуогра, сражённого моей стрелой, навёл меня на мысли о тех "безобидных" соседях, ужинавших рядом с нами. Я присел рядом с раненым, ухватился пальцами за его челюсть и повернул страдальца лицом в мою сторону.
– Кто вы и зачем напали на нас?
– спросил я, но он лишь стонал от боли.
– Он истечёт кровью, если не перетянуть его обрубки ремнями из кожи, - заметил Фириат, быстро одевающийся и прыгающий сейчас на одной ноге, пытаясь вдеть ногу в узкие кожаные брюки.
– Ну, так помоги ему!
– приказал я, и тёмный эльф склонился над калекой, доставая откуда-то из недр своей сумки узкие полоски кожи.
Сверкнул кривой эльфийский нож, отрезая окровавленную штанину, Фириат стал перетягивать красную культю. Но было слишком поздно, безногий уже потерял сознание
– Да будет богиня Морана милосердна к нему!
– проговорил Пузырь, тоже одеваясь.
К нам в комнату заглянул хозяин гостиницы. Брезгливо перешагнув через окровавленные тела, он остановился с фонарём в руке и больше рассматривал выломанный косяк и расколотую дверь, чем мертвецов на полу.
– Это люди работорговца Гарвела, который со своими помощниками и охраной снимает весь второй этаж, - сообщил толстый хозяин гостиницы, сразу опознав убитых.
Видя моё решительное настроение, толстяк предупредил нас от поспешных действий в его заведении. Он сообщил, что с Гарвелом прибыло более ста человек слуг и охраны, и потому решить вопрос силой не получится. Также он пообещал открыть нам пустой большой номер на другом конце коридора, чтобы мы могли переселиться туда из этой разгромленной комнаты.
Когда хозяин и его охранники ушли, мы устроили короткие совещание. И хотя Фириат и призывал к осторожности, я был непреклонен:
– В нападении участвовали всего шестеро, один из которых успел сбежать - тот самый, кто отдавал приказы остальным. Мы легко сможем опознать его по хриплому голосу. Мне плевать, что у купца так много людей. Подозреваю, что если бы сам купец лично отдавал приказ, он послал бы не пять, а куда большее количество убийц. Скорее всего, это самодеятельность его слуг. А потому считаю, что пора нам навестить этого работорговца!
– решительно произнёс я, закончив экипироваться.
Пробраться к купцу оказалось куда проще, чем я думал. На пути мы встретили лишь двоих охранников у самой двери на второй этаж и личного телохранителя работорговца - кутающегося в тёплый плед толстяка с татуированным знаком евнуха на бритом черепе. Всех троих прикосновениями пальца гхола я просто уложил отдыхать, при этом даже не сбившись с шага. Мои друзья связали оглушённых охранников и затолкали каждому из них по кляпу в рот.
Вот и покои купца. Несколько комнат - гостиная, обеденный зал, спальня прислуги, уборная. Картины на стенах, ковры на полу, дорогая мебель, бархатные занавеси на всех окнах и даже рыцарские доспехи по углам. Интересно, сколько купец платит за такие богатые апартаменты? Наконец, я увидел и прикрытый шторой коридорчик в спальню самого купца. Тут был ещё один охранник-евнух, на этот раз беззаботно спящий на своём посту. Я парализовал его и вошёл внутрь. Небольшая комната, альков в стене и яркий балдахин над широкой кроватью. В свете тусклого ночника на меня уставились две пары испуганных глаз молоденьких девушек, которые лежали по обеим сторонам от спящего худосочного старика в тёплом длинном халате и ночном колпаке. Из всей одежды на этих девчонках были только золочёные рабские ошейники.
– Брысь!
– приказал я наложницам купца, и они шустро умчались прочь в комнату прислуги, руками на бегу прикрывая свою наготу.
Я небрежно плюхнулся на широкую постель купца и пощекотал его спину кончиком кинжала.
– Просыпайся, Гарвел, дело есть! Только постарайся не шуметь.
– Кто здесь?
– мгновенно проснулся и разом сел на кровати испуганный купец, и я сразу понял, что где-то уже видел его физиономию.
Старик испуганно посмотрел на меня и на стоящих в дверях спальни Фириата и Свелинну, потом бросил быстрый взгляд на шёлковый чёрный шнурок, ведущий к колокольчику для вызова слуг. Однако рисковать звать подмогу Гарвел всё же не стал и уже нормальным голосом поинтересовался причиной, по которой мы столь бесцеремонно ворвались в его спальню.