Самый старший лейтенант. Разведгруппа из будущего
Шрифт:
— Спасибо, Оксаночка, — сказала Катрин, хрустя сухарем. — Пойдем мы, а то начальство обидится.
— Вы пообережней, «ганс» злится, отстреливается. Брата придерживай, он у тебя рассеянный.
— Этот-то? — начальница кивнула на Женьку.
— А разве не брательник? — улыбаясь, спросила Оксана. — Сходственны. Не по обличью, а так.
— Так он у меня троюродный. Седьмая вода на киселе. Ладно, пойдем, кровинушка…
Пришлось лезть по откосу — штаб бригады располагался рядом с развалинами генуэзской крепости. Морпехи обещали связаться с фронтовым управлением СМЕРШ. Катрин считала, что нужно для очистки совести поинтересоваться, не вернулся ли подполковник
Дозвониться до фронтового управления пока не удалось, хотя начальник связи клятвенно заверял, что вот-вот добьются. Женька сидел в какой-то каменной выемке, — вокруг торчали камни, — то ли остатки древнего Чембало, [43] то ли окопчик, вырытый во время войн поздних времен. Высовываться не рекомендовалось — с горы на западной стороне бухты изредка постреливали немцы. Женька смотрел в другую сторону, — там, за тесно сбившимися крышами городка, открывалась долина. Остатки виноградников, темные точки, — должно быть, сгоревшие домики. «Золотая балка» — когда-то начальница здесь уже бывала. Испохабила война такие вот уникальные места. Красиво ведь, если про дымы разрывов забыть. Вот тот дальний склон и есть Сапун-гора. Ключ к обороне города. Отсюда горой не выглядит — просто широченный склон. Только взойти на него сейчас невозможно…
43
Чембало — генуэзское название современной Балаклавы.
— Эй, спишь, что ли? — в ямку втиснулась начальница, сунула флягу. — После спирта не сушит? А то начали день совсем уж удачно.
— Что там со связью?
— Стараются. Все забито. И эфир, и провода. Самый пик. Через час и здесь начнется. Так что давай-ка поскачем мы, несолоно хлебавши, в Отдел. Как говорится, из штанов не выпрыгнешь.
— Что из них выпрыгивать? — пробормотал Женька. — С меня портки и так сваливаются. Похудел, видимо.
— Не намекай. Что у ребят из формы имелось, то и выпросила. И что ты вообще за странный человек, Земляков? То на бутылку, то на занозу. Разве так серьезные люди травмируются?
— Я буду исправляться.
— Не нужно, — Катрин, запустив пальцы в ставшие жесткими от соленой воды пряди, смотрела в голубое небо. — Ты, Женька, счастливчик. Будешь жить долго и счастливо. Правда, все время здоровье будешь подправлять. То от фурункулов избавляться, то от кишечных палочек. Главное — простатита берегись.
— Нет, действительно, злая вы, товарищ старший сержант. Я, между прочим, ни при чем. Мы вообще не виноваты. Почти все сделали. Самолет… Ну что здесь поделаешь… техника подводит. Неудачное стечение обстоятельств, — Женька замолчал.
— Убили его, — сказала Катрин. — Еще до того, как мы шлепнулись. Я щупала — минимум три пули в грудь. Даже если дышал, все равно не жилец был. Мы и старлея-то едва к берегу выволокли.
— Я понимаю. Но, может, можно было…
— Нельзя! — резко сказала Катрин. — Он хорошим парнем был. Профи. Настоящий разведчик, не то что мы, попрыгунчики. Светлая ему память. Не забудут человека. Он здесь законно был и погиб, выполняя свой долг. И нечего мучиться. Тебе самому запросто башку разнести могло.
— Не разнесло. А он там, на дне. И майор наш. Он ведь в удачу свято верил. Вроде тебя.
— Удача… Удача — дело щекотливое. Товарищ Валша небесный человек был. Летал, пикировал и в штопор входил. Возможно, так справедливо — за штурвалом жил, за штурвалом и жизнь закончил. В своем роде тоже счастье. Ты его старым можешь представить?
— Э-э… нет, не могу. Ему сколько лет было?
— Да неважно сколько. Я вот почему-то его только в постели представляю. Полагаю, там он тоже высший пилотаж учинял.
— Кать, разве можно так…
— Я тоже не вечная, — без особого смущения оправдалась наставница. — Когда-нибудь повидаюсь и с летуном, поболтаю. И вообще, почему я незаурядного человека исключительно в форме и ремнях должна вспоминать?
— Эй, Мезина! На связь! — из хода сообщения махал фуражкой капитан.
Минут через пять Катрин появилась, присела у каменной щели, поправила мятую пилотку:
— Подъем, Земляков. Выступаем согласно распоряжению командования. Давай-давай, подскочил, весело, с песней…
Перевалили через вершину, Катрин быстро вела куда-то в сторону долины. Возле развалин громыхнул немецкий снаряд, Катрин пригнулась:
— Вот еще, сукины дети. Осторожнее, Евгений. Войну заканчиваем, незачем в задницу осколок получать. Не заноза небось…
— Мы совсем заканчиваем? — осторожно спросил Женька.
— Ну, въехать в Берлин на белоснежном танке мне, видимо, не суждено. Да и ладно, была я там проездом — город приличный, но скучноватый. А при Гитлере и смотреть на эту столицу не хочется. Сейчас проследуем марш-броском в деревню с чудным романтическим названием Камары. Там нас ждет пакет особой важности.
— А затем? — поинтересовался Женька, перешагивая через обрывки колючей проволоки.
— Затем домой. — Катрин засмеялась: — Товарищ Валша жив и здоров. Выплыл, паразит такой. Нас чуть не утопил, а сам выплыл как миленький. Его катер подобрал. Место падения самолета известно, готовят водолазов к подъему нашего груза. Это хорошие новости. Есть и плохие…
Войск под Камарами сосредоточилось множество. Артиллерийские батареи, пехота, тяжелые минометы, снова пехота и бронетехника. Женька в первый раз увидел живьем ленд-лизовские бронетранспортеры. Вокруг урчали, разворачиваясь «тридцатьчетверки» и самоходки, пробивались тяжело груженные «Студебекеры» и «полуторки» боепитания. Чуть ли не через каждую сотню шагов торчали стволы зенитных орудий. Но в небе немцев не было. Проносились к городу штурмовики, кружились в безоблачной выси истребители прикрытия и «илы»-корректировщики.
Деревня тоже была переполнена медленно двигающимися войсками. Снова бронетранспортеры и грузовики с мотострелками, 76-мм орудия, связисты, минометчики. Все заняты, все готовы к рывку. Штурм уже начался, но пока лишь передовые группы успели завязать бой…
Части 2-й гвардейской и 51-й армий.
24-я гвсд [44] выходит к железной дороге в 2 км южнее станции Макензиевы Горы, 33-я гвсд штурмует высоту 192,0. Отдельным штурмовым группам 87-й гвсд и 347-й сд удается продвинуться на 2–3 км в юго-западном направлении.
Части Отдельной Приморской армии.
Танки 79-й и 202-й тбр продолжают атаковать в направлении Кадыковки. Части 19-го танкового корпуса, усиленные 63-й тбр, 85-м и 257-м отп [45] (всего около 170 танков и САУ) готовы развить атаку.
44
гвсд — гвардейская стрелковая дивизия.
45
отп — отдельный танковый полк.