Самый желанный мужчина
Шрифт:
Она одарила Никоса долгим взглядом и приподняла бровь идеальной формы:
– Разве мистер Лоран описал меня как покорное и послушное существо?
Внезапно атмосфера накалилась. В жилах Никоса забурлила кровь. Его тело изнывало от желания.
– Мистер Лоран никогда вас так не описывал, – мягко ответил Никос. – Мой адвокат называл вас умной, одаренной, успешной и амбициозной.
Ее голубые глаза уставились на него в упор, и он задался вопросом, о чем она думает. Джорджия не казалась испуганной. Она была воплощением
Он резко одернул себя.
– Я не привыкла к тому, что мне указывают, как себя вести, – тихо и решительно произнесла она. – Я погощу у вас несколько месяцев, но я буду жить по-своему.
Никос не привык договариваться с кем-либо, а особенно с женщиной. Ситуация показалась ему интересной.
– А вас не беспокоит благополучие моего сына? – спросил он.
– Я отлично о нем забочусь.
– Я это ценю. Но я его отец и ожидаю, что вы станете уважать мои желания.
Она лишь нахально усмехнулась в ответ.
Никос не предполагал, что ему придется ей противостоять. Он нанял Джорджию, и она обязана исполнять его желания.
Поставив стакан на угловой столик, он снова присел напротив нее.
– Полагаю, возникло маленькое недоразумение, – мило произнес он. – Возможно, нам мешает языковой барьер. Я грек, а вы американка, но бизнес есть бизнес. Мы подписали контракт, и я щедро вам заплатил.
– Мы обсуждаем мое тело. Я не транспортировочный контейнер и не ваша сотрудница. Я женщина, которая делает вам подарок.
– Вы предоставляете мне услуги, – возразил Никос. – Давайте называть вещи своими именами.
– Да, вы получите от меня ребенка, – парировала она вызывающим тоном, ее голубые глаза сверкали. – Но я не просто женщина. Я стала донором яйцеклеток и суррогатной матерью. Вы выбрали меня не просто так. Вы могли выбрать любую, но выбрали меня, а это значит, что я не позволю вам собой помыкать. Вы можете договариваться со мной, но диктовать мне условия вы не имеете права.
Долгое время стояла тишина. Джорджия чувствовала, что Никос ее оценивает. Он не был доволен. Но она его не боялась. Она ни разу не встречала таких людей, как он. И если бы Джорджия не оказалась в ловушке на изолированном острове, то была бы заинтригована.
– Кто еще живет на Камари? – спросила она, нарушая гнетущее молчание.
– Только мои сотрудники.
– Их много?
– Около десяти, в зависимости от дня недели и случая.
– А вы когда-нибудь покидали остров? Мы можем куда-нибудь поехать?
Никос прищурился:
– Вы пробыли здесь несколько часов и уже хотите уехать?
– Я никогда не была в Греции.
– Но сейчас вы на греческой земле.
Улыбнувшись, Джорджия посмотрела поверх плеча Никоса на синий горизонт:
– Но я вижу другие острова. Они, наверное, недалеко отсюда.
– Ближайший
– Как вы туда добираетесь? – сказала она.
– Я туда не езжу.
Джорджия шире улыбнулась.
– А если я попрошу вас отвезти меня туда? – непринужденно спросила она.
– Зачем?
– Ну, вдруг мне захочется пройтись по магазинам?
– Вы хотите купить оливки… хлеб… мыло? Потому что в магазинах в это время года продается только это. Зимой на Аморгосе нет туристов. Там есть еще несколько мясных магазинчиков.
– Неужели там больше ничего нет?
Никос пожал широкими плечами:
– Там есть паромная переправа, больница, монастырь и церкви. Много церквей. Но нет ни музеев, ни кафе. Ничего такого, что может вам понравиться.
– Откуда вы знаете, что мне понравится?
– Вы молоды и красивы. Молодые красивые женщины любят развлекаться.
Джорджия рассмеялась:
– Вы настоящий женоненавистник.
– Нет. Я просто честен. И до того, как вы скажете, будто я придираюсь к женскому полу, я сообщу, что молодые красивые мужчины тоже любят развлекаться.
– Но не вы.
– Я не молодой и не красивый.
– Вы напрашиваетесь на комплименты?
Он наклонился к ней и пристально посмотрел в ее глаза:
– Взгляните на меня.
Джорджия увидела его глаза оттенка темного шоколада, густые черные ресницы и густые брови вразлет.
– Я смотрю, – спокойно сказала она, хотя ее сердце забилось чаще. Она не знала, что происходит, но ей стало трудно дышать. Ей было непросто сосредоточиться. – Вы еще молоды и, несмотря на шрамы, красивы.
– Вы издеваетесь? – прорычал Никос.
– Нет.
– Тогда посмотрите еще раз.
– Что я должна увидеть?
Он отвел темные волосы с виска, покрытого шрамами:
– Смотрите!
– Это ожоги, – произнесла Джорджия, изо всех сил стараясь казаться хладнокровной. Протянув руку, она провела пальцами по шрамам. – Они расположены на три дюйма выше лба, по линии роста волос, а также на виске и верхней части скулы. – Ее пальцы дрожали, когда она убрала руку и положила ее на колени. – Как давно это случилось?
– Пять лет назад.
– Они хорошо зажили.
– Мне сделали несколько пластических операций.
Джорджия не понимала, о чем он думает. Рядом с Никосом она испытывала непривычные ощущения и была к ним не готова. Он подавлял ее. Следующие три с половиной месяца станут для нее невыносимыми, если она не научится контролировать свои эмоции.
– Я устала, – сказала Джорджия, вставая. – Вернусь к себе.
– Вы должны поесть.
– Не могли бы вы попросить, чтобы обед принесли в мою комнату? – Она заставила себя слабо улыбнуться и, видя, что Никос собирается протестовать, быстро прибавила: – Я, наверное, посплю.