Санаторий-02. Повести и рассказы о любви
Шрифт:
Рука, лежащая на ее талии, наткнулась на замок-молнию и стала отодвигать бегунок, открывая всё больше и больше доступ к ее спине. Когда замочек оказался совсем открытым, Клара ловким и явно привычным движением плечами просто сбросила платье к своим и моим ногам. Переступив через лежащее на полу платье, она в кольце моих рук у нее на талии, повернулась по оси ко мне спиной. Я расстегнул на ней застежку лифчика, и он точно так же, как платье, оказался на полу. За лифчиком последовал пояс с подвязками для чулок и собственно чулками. Потом трусики, – ажурные и почти прозрачные.
«Чует мои душа и член, – особенно
Где и что находится в таких номерах я знал, обследовав все помещения еще весной, до заселения сюда гостей. Да и потом уже с гостями, – точнее с гостьями, – неоднократно обследовал эти номера.
Кровать, куда я толкнул ее на спину, – точнее вверх лицом, – была огромным траходромом, привычным для этого элитного корпуса и совершенно отличавшимся от других корпусов. Не знаю сколько там размеры «вдоль и поперек», – да и по диагонали тоже не знаю, – но на таких кроватях и постелях почему-то никогда не скрипели пружины. А размеры этих кроватей измерялись мной только телами присутствующих и мелькающими в голове мыслями и предвкушениями.
Уже лежащую даму я сложил почти пополам так, что ее ступни были как раз около лица. Попросил крепко держать ноги в таком положении, я перемахнул и «встал верхом» над ней около ее ягодиц. Мне открылся вход в ее организм с той стороны, откуда мне этого больше всего хотелось, – во влагалище, в пизду, шмоньку, щель – называйте как хочется вам. Но это было точно туда, куда мне хотелось, как этот вход не назови.
Приставив головку члена к этому входу, я надавил сначала пальцами, потом всем телом и вошел. Туго и приятно. Не знаю, стоило ли ее так изгибать и складывать, чтобы было так туго входить, но в любом случае всё уже свершилось. Взяв ее за ягодицы, я стал поникать-высовывать, проникать-высовываться из нее попеременно. Позади себя услышал, как она стонет. Это только раззадорило меня, – и понесло по просторам и узостям внутри Клары. Вспомнилась старая детская скороговорка-считалочка:
Королева Клара кавалера Карла строго карала за кражу кораллов. Карл у Клары украл кораллы, Клара у Карла украла кларнет. Если бы Карл не крал у Клары кораллы, то Клара не крала б у Карла кларнет.
Расхохотавшись на воспоминание скороговорки, я кончил. И еще некоторое время держал еще в столь неудобном положении партнершу.
– Что это было? – Клара смотрела на меня широкими глазами, когда я лег рядом. – Я кончала почти всё то время, пока ты тыкал в меня членом. И хотя ноги устали, но я обкончалась как могла.
– Я читал давно в каком-то восточном трактате о такой позиции, но испробовал его с тобой впервые. Надеюсь, что выполнил старинный совет правильно.
– Правильно, правильно, – горячо уверила меня дама. – Я сейчас проведаю ребенка и вернусь.
Проведала, вернулась, продолжили кувыркаться в постели, экспериментировать…
Когда я проснулся утром, в окнах начинало сереть. Скоро придут горничные и няньки.
– Клара, Клара, я пошел. Нас скоро могут застать вместе. Лучше продолжим вечером, – стал я ее будить, но разбудить на удалось.
Собрался
Няня в отсутствии хозяев
– И часто ребенок сидит только с тобой, ну т.е. без родителей? – я сидел с ребенком на руках перед грудастой молодой няней.
– Они не часто балуют собственное дитя своим присутствием. То путешествуют, то просто заняты. Мне часто непонятно, зачем вообще было его рожать, если…
– Может быть для здоровья? – перебил я ее. – В любом случае ребенок в настоящее время здоров и не надо беспокоить родителей. Если они сами этого не хотят.
Эмма – няня полугодовалого малыша – приняла от меня спящего ребенка и стала укладывать его в детскую кроватку. Еще когда она готовила кроватку, – застилала, перестилала, что-то меняла и перекладывала. – мне показалось, что она сознательно застывает в позе «ягодицы к потолку» или сильно виляет этими ягодицами в мою сторону. Вот и теперь она в той же позе над ребенком что-то возится и возится над ребенком.
Я подошел к кроватке и из-за спины Эммы стал наблюдать за малышом. А она сделала вид, что слегка оступилась и прижалась ко мне задом. Я придержал «от падения» девушку и остался в соприкосновении с ней. Та замерла в полусогнутом положении, а потом еще нагнулась и стала собирать с пола какие-то детали детской одежды. Получилась буква «Г» с сильно согнутой вниз поперечной перекладиной, – почти буква «Я». При поглаживании по ягодицам она вообще замерла и словно статуя застыла в этой позе.
Приподнятое и без того короткое платье оголило ягодицы, и я с удовольствием спустил ее трусики до колен. А дальше она сама их сняла и кинула куда-то в сторону.
Мне ничего не оставалось, к просунуться членом к ее щелке и войти внутрь. С глубоким вздохом облегчения Эмма приняла член в себя. Она продолжала что-то перекладывать на полу около кроватки ребенка, а сама при этом немного виляла задом, словно направляя член в нужном направлении или проводя его сквозь лабиринт ее сладок слизистой влагалища. Ну я ее и трахал.
А трахать было что! Держа женское тело за таз, я насаживал и насаживал это создание божье на член, а она тихонько постанывала, – ритмично и нежно. Ритмично и нежно я то входил, то почти выходил из нее, время от времени словно чуть-чуть меняя направление то вхождения и вхождения. Каштановые волосы трепыхались по полу перед кроваткой, внешне напоминая мне большое пушистое орудие для уборки помещения.
Я стал с каждым толчком постепенно смещать ее в сторону большой кровати около детской кроватки.
– В меня сегодня нельзя, – тихо подсказала она. – Просто положи меня спиной на кровать, я помогу тебе кончить.
Прежде чем положить ее на кровать, я помог ей раздеться до гола и полюбовался, как при моих толчках колеблются на весу ее груди. Это придало мне еще больше возбуждения в члене, и потому мне пришлось просто толкнуть ее на постель. А на постели она сама перевернулась на спину.