Санаторий

Хлумов Владимир

– Ну, так вставайте, и прошу на кухню - пригласил Гриол и вышел.

Варгин осмотрелся. Он лежал в небольшой уютной комнате. Уют создавали два книжных шкафа, правда, наполовину пустых, и письменный стол. Он попытался вспомнить, как попал сюда. Но ничего не выходило. Вернее, кое-что он вспомнил. Вспомнил, как шел по удивительно красивому ночному городу. Вспомнил тень с объявлениями, вспомнил автомобиль с растяпой за рулем, потом удар. Он потрогал бедро и вскрикнул от боли. Кроме боли явственно ощущался голод. Со второй попытки встал. Все работало, кроме правой ноги. Кое-как, хромая

и кряхтя дошел до кухни, которую сразу узнал.

– Здравствуйте, - сказал он хозяйке. Та расскладывала яичницу.

– Здрасьте, мы так и думали, что сегодня позавтракаете с нами.

– Сегодня?
– удивился Варгин.

– Ну да, сегодня. Вы же сегодня первый раз спокойно спали. А то ходите ка чумной по квартитре и цифры какие-то бормочите. Ну, идите умывайтесь.

Взглянув на себя в зеркало, Варгин понял, что прошло несколько дней с того незабываемого вечера. Он поправил бинт на голове, цыкнул зубом и мрачно себе подморгнул.

К завтраку, хозяйка достала графин квасу и разлила по стаканам. Гриол, засуетился, пытаясь скрыть свою радость.

– Может, вам нельзя?
– спрросила хозяйка, показывая на квас.

– Нет, ничего, как раз очень кстати.

Гриол и Варгин чокнулись, выпили и приступили к трапезе. Чувствовалось, что хозяева имеют к нему много вопросов, но стесняются начать. В основном, правда, это касалось хозяйки. Гриол же сразу увлекся яичницей. Ел он, громко чавкая и помогая себе руками. Несколько волосков, которые он то и дело прилаживал на лысину, эпизодически спадали на ухо и вскоре вся его лысина уже блестела обильно смазанная жиром.

– Выходит, давно я у вас в гостях?

– Три дня, как пришли, - ответила хозяйка.

– Пришел?
– удивился Варгин.

– Вот именно, сами пришли. Как это у вас вышло? Сама не понимаю. Я-то спала...

– Спала, спала. Дрыхла без задних ног, - влез Гриол.
– А я не спал, бодр-вста-вра-вал.

– Да, ты, конечно, лунатик. Назюзюкаешься с утра, спишь день, а потом, конечно...
– перебила и та, а потом пожаловалась Варгину: - Прямо не знаю, чего с ним ночью делать. Радио свое дурацкое включит и слушает ночи напролет.

Гриол укоризненно посмотрел на жену. Та махнула рукой в лицо ему и со вздохом уступила:

– Ну, расскажи, расскажи.

– Сижу, последние новости слушаю, как раз пол-четвертого ночи. Еще насчет стихийного бедствия на Земле сообщили. В Сибири у вас там вулкан прорвало. А отчего? Вроде, говорят, от бурения лазерным буром. Много жертв, говорят. Положение усугубляется...
– Гриол попытался воспроизвести дикторские интонации, - ...необычайно сильной зимней засухой. Я еще удивился: какая такая засуха зимой может быть? Потом, бац, собака завизжала, а может и не собака, а машина тормознула.

Гриол хитро посмотрел на Варгина и продолжил:

– Прошло минут пять, известия кончились. Музыку завели. Я уже начал другую станцию искать, потом, слышу, в дверь скребется кто-то. Ну, думаю, надо пойти поглядеть. Взял я на всякий случай скалку и пошел дверь открывать...

– Уж не ври, старый, - перебила хозяйка.
– Прибежал ко мне, разбудил, говорит пойди посмотри, там пришел кто-то. Я и пошла открывать.

Открыла дверь, а там вы - чумной какой-то. Голова в крови, глаза в кучку. Рану я промыла - голова целая. Видно, об дерево. Дерево не камень, живое. А нога - не знаю. Тут вы и уснули, как бы. Мы не знаем, что и думать: скорую, может вызвать или сообщить куда? Решили, пускай оклемаются, а там посмотрим. Ну, и то сказать, - принялась она оправдываться, - сообщишь, так по судам затаскают, а в больнице до смерти залечат. Или надо было куда сообщить?

– Нет, ни в коем случае. Очень вы все правильно сделали. Ничего ведь страшного не произошло. Большое вам спасибо.

Варгин качнулся от сильного головокружения. Подскочила хозяйка, помогла встать, довела до постели. Варгин сел на кровать обхватив голову руками.

– Понимете, я под машину чуть не попал. Задумался и не заметил машину.

– Вы полежите. Это комната сына. Тоже неизвестно, где нелегкая носит. Не дай бог, под машину попал.
– Женщина постучала о деревянный косяк двери.
– Вот ведь паршивец, сбил человека и уехал. Хорошо еще, не насмерть. Ладно отдыхайте, пойду на кухню, что-то Гриол притих: наверно квас пьет.

Голова перестала кружиться. Варгин встал, подошел к столу и прошептал:

– Инструмент отличный - однотумбовый с дермантиновым верхом. Наверное, великолепно настроен, - сел за стол.
– Нет, настроен не очень низковато.

К Варгину вернулось рабочее настроение и он вспомнил о пакете. Пакет, надо полагать, сперли. Бред какой-то. Человека чуть насмерть не задавили ради абстрактной математической статьи. Интеллектуалы с большой дороги. Видно, у них тут наука в почете.

Варгин незаметно вышел на улицу. Стояло прекрасное осеннее утро. По воздуху плыли легкие серебристые паутинки. За три дня, многое изменилось: на газонах и на обочине дороги выросли лиственные сугробы. Полураздетые клены сгорали от стыда, прокомментировал происходящее Варгин и на всякий случай осмотрел место происшествия. Никаких следов не осталось.

Нужно позвонить Кэтрин. Ведь он обещал, обещал, и не позвонил, забыл, запамятовал, бросил девочку, как-то вяло размышлял Варгин, хромая к телефону-автомату. На фоне неудач, постигших его за несколько дней проведенных в Санаториуме, воспоминание о Кэтрин Гвалта согревали. Несмотря на все идейные выверты, что-то в ней его заинтересовало. Он попытался понять - что, но не смог - все заслоняли внешние факторы.

По справочному телефону самым банальным образом сообщили номер сестры государственного преступника. Его это даже разозлило. Слишком легко, подозрительно легко, ему удавалось выходить на Кэтрин.

Он набрал номер и услышал знакомый голос:

– Алло.

– Доброе утро, Жаркомба. Кстати, почему не на работе?
– с наигранным весельем поинтересовался Варгин.

– Здравствуйте. С кем имею честь?
– сухо спросила Кэтрин.

– Это я, Игорь, Игорь Варгин.

– А-а - протянули в трубке.
– Так вы надеялись, что я на работе? Вам не повезло - сегодня воскресенье.

Варгину показалось, что она намеренно говорит сухо.

– Кэтрин, ты можешь говорить нормально?
– взмолился он.