Санька при дворе князя Владимира
Шрифт:
– Да ты посмотри на него, князь-надежа! – возопил Сенька. – Одет он совсем не по-нашему! Ни немец, ни половец так не одевается. Точно, шпион.
И он рассказал строгому судье о нашей чудной встрече. В его рассказе я выглядел нарушителем границы в военное время. Которого нужно сейчас же, на заднем дворе, расстрелять из луков. Впрочем, князь не спешил с выводами.
– А ты что скажешь, мил человек? – обратился он ко мне. – Как тебя звать-величать? И откуда ты сам будешь? Зачем пришёл в Киев?
– Зовут меня Александром. Я всё расскажу, – вздохнул я, – только вы мне не поверите.
– Почему же не поверим? – удивился князь. – Поверим, особенно если твои слова кто-то подтвердит.
– Только поклянитесь мне, что всё это правда! – выпалил я.
– Что правда? – недоумённо спросил Владимир.
– Всё это, – я обвёл рукой кругом. – древний Киев, год, в котором я сейчас нахожусь…
– Неладное он что-то говорит, – заголосила дружина, – что-то с головой у него.
Князь внимательно посмотрел на меня:
– Да нет, ратники мои славные, вижу, с головой у него всё в порядке. Но не пойму никак, чего же он хочет.
– Поклянитесь, что вы не разыгрываете меня! Что я действительно нахожусь в 1116 году от Рождества Христова в граде Киеве. И что передо мной – действительно князь Владимир Мономах!
– Подтверждаю это тебе, – серьёзно и с достоинством сказал князь, – никто и не думает шутить с тобой. А теперь расскажи, путник, свою историю.
Я набрался смелости и начал рассказывать о своих странствиях. Труднее всего было объяснить людям Святой Руси словосочетание «я из будущего». Это для нас, детей современности это – банальный сюжет фантастического фильма. Тогда же и помыслить такое не могли.
– Ну вот смотрите, – растолковывал я, глядя в открытые рты собравшихся, – я ещё не родился. У ваших внуков будут внуки, а у тех внуков – прапраправнуки. И так далее. А потом на свет появлюсь я – через девятьсот лет.
– Эк, заливает, – воскликнул молодой воин, – врёт и не краснеет! Да как же ты здесь стоишь, ежели ты ещё не родился?
Всё дружно грохнули хохотом, а я принялся объяснять дальше.
– О чём я и толкую вам! Бежал я, значит, от тех злодеев, они стреляли мне в спину из… ну, в общем, стреляли. И я попал в такое место, где всё кружилось и крутилось, дул сильный ветер и было тёмно. Меня закувыркало, в итоге я очнулся уже у вас…
Князь пристально смотрел мне в глаза. Сейчас было видно, что он гораздо умней своих дружинников. И проницательней. Пока крепкие парни дивились моему рассказу и потешались надо мной, он словно бы сканировал моё лицо, крепко размышляя о чём-то.
– А нет ли у тебя, досточтимый Александр, какого-то доказательства твоему рассказу? Ну, наверняка, люди через столько лет станут жить по-другому. Что одежда у тебя непривычная, я вижу. Но это ещё не доказательство. Так могут сшить и на Востоке. Да и немцы чудно портняжат для нашего глаза.
– Да нет, князь, – возразил я, – так в ваше время не шьют. Посмотри на ткань, на то, как сшито. Да у вас даже швейных машинок нет – всё вручную портные делают.
Пока я объяснял, что такое швейная машинка, мою одежду тщательно осмотрели и пощупали десятки рук. Воины дивились моей странной одежде – ярким буквам на рубашке, джинсовой ткани, обуви. Но князь всё же сомневался. И тут я хлопнул себя по голове. Как же я мог забыть про сотовый телефон! Таких штучек в их время точно ещё не изобрели!
– Вот, гляди, князь-батюшка, – я вынул телефон из кармана и включил его.
Заиграла музыка и засветился экран – один из воинов дёрнулся было, чтобы отгородить князя от меня, но тот остановил своего телохранителя.
Ситуация была сюрреалистичной: древнерусское княжеское подворье, полное вооружённых воинов в кольчугах, а в середине этой толпы парень в джинсах хвастается своей мобилой самому Владимиру Мономаху!
Хорошо, что я вовремя выключил телефон и сохранил немного заряда батареи. Князь ещё сомневался поначалу, но когда я показал ему видео и фото, у него, выражаясь современным языком, отпала челюсть. Потом мобильник пошёл по рукам, все смотрели видео, снятое на фоне бизнес-центра, сооружённого из стекла и металла. И ещё много других роликов, пока батарея не села.
Глава 9
Где Санька вводит князя в состояние лёгкого ступора
Уже несколько часов я работал музейным экспонатом. Или слоном в зоопарке. Приходилось стоять почти неподвижно, сохранять приветливое лицо и не чесаться при этом в неприличных местах. Весь княжеский двор уже внимательно осмотрел меня с ног до головы, мою одежду и обувь пощупали во всех местах, вывернули наизнанку и едва ли не попробовали на зуб. Хорошо ещё, что не заставляли открывать рот и не выстукивали череп на предмет обнаружения мозга.
Осмотр происходил циклично – те, кто недавно отошёл из природной скромности, вскоре вновь возвращались поглазеть. Честно говоря, меня это уже начинало напрягать. Я дико устал, сказывались перенесённые стрессы и нагрузки. Хорошо ещё, что князь-батюшка запретил кому-либо рассказывать эту историю за оградой двора. Мой телефон отключился, и я чувствовал, что это, вполне может быть, навсегда.
Наконец нас всех пригласили в гридницу – был готов пир на весь мир. Князь милостиво посадил меня возле себя, что наверняка было большой честью. Стол был густо уставлен яствами – жареными утками и поросятами, всевозможными соленьями и сладостями, чашами с икрой и мёдом. Вот уж поистине экологически чистые кушанья! Ведь ещё никто не придумал ГМО и всяческие Е-добавки. А нефтепродукты и канализационные стоки ещё не стекали в то время в Днепр.
Если сказать честно, то вкус многих блюд мне показался непривычным. За девять веков, которые прошли над Землей до моего рождения, изменились не только кулинарные пристрастия, но и сам способ готовки.
Я отметил, что древние русичи особенно налегали на всевозможные соления и квашения, а пили легкий медовый напиток или клюквенный морс. Спиртного на этом пире я не увидел вовсе.
Князь ел меньше всех – всё больше ухаживал за гостями и за супругой. Он подходил к каждому с лаской и улыбкой, часто обходил стол кругом, высматривая, кто ещё остался голодным или без внимания. В итоге довольными остались все. Естественно, что все косились на меня, как на какую-то диковину. Но разговоры всё же шли своим чередом. Я отметил, что обстановка на этом пире сильно отличалась от ауры тех посиделок, к которым мы привыкли в 21 веке. Во-первых, никто здесь не сквернословил и не подкалывал друг друга, даже дружески. Все общались очень плавно, миролюбиво, говорили медленно и напевно, будто впереди было ещё трое суток. Впрочем, не исключено, что старые друзья в то время вполне могли потратить и неделю на застолье. Времени было не жалко, оно, в отличие от нашего заполошного века, текло как-то медленно и вольготно.