Санкция на жизнь
Шрифт:
— Кстати, сотрудники китайского МИДа были сильно удивлены, когда узнали о том, что представителя их державы не ждут на нашем заседании, — проговорил сенатор, продолжая разглядывать ногти.
— Они нас тоже нигде не ждут, между прочим, — сказал Лоуэрсган. — Давайте не будем отклоняться от основной темы.
— По моему скромному мнению, — вставил словечко президент международного астрономического сообщества, — думать о контакте вообще рано. Мы не располагаем достаточным количеством информации… Да что я говорю! Мы вообще ни черта не знаем, что ждет нас там, за переходом! Вспомните, был ли хоть раз толк от поспешности принятия решений, к которой склонны многие политики и военные? Нет. Первая и Вторая мировая, Хиросима, лунный кризис пятнадцатого, марсианские дрязги, которые до сих пор не дают покоя обычным колонистам, проблема генетических нормативов…
— Хватит заниматься ректальным анализом, — дерзко перебил ученого заместитель министра обороны США, никогда не отличавшийся излишней тактичностью. — Где сейчас находится объект?
— В Москве. Его курирует наш агент, — незамедлительно ответил глава СКВП России Леонид Тишин – тучный и вечно недовольный мужчина с рассыпчатой копной седых волос.
— Мы хотели бы приставить к господину Нужному своего человека, — мягко сказал подтянутый полковник из ЦРУ. — Заметьте, я откровенен с вами и пока не иду в обход.
— Чрезвычайно любезно с вашей стороны, — кивнул Тишин. — Но не думаю, что готов предоставить такую возможность. Нужный – гражданин России. К тому же он находится не столько под протекцией моего ведомства, сколько под контролем наземных спецслужб.
— Как хотите, — равнодушно пожал плечами полковник.
— Коллеги, нам нужно вести конструктивный диалог, а не мериться мускулами, — устало проговорил Дробышко. — Давайте еще раз озвучим имеющиеся сведения. Результаты спектрального анализа шаттла «Ренегат» позволяют с высокой вероятностью утверждать, что радиоактивный фон обшивки и внутренностей корабля совпадает по характеристикам с излучением в точке перехода. Но это еще не дает нам права быть уверенными, что «тоннель» двусторонний. Где гарантии, что объекты могут перемещаться не только оттуда сюда, но и в обратном направлении? Исследовательские зонды, запущенные в Точку, как вы знаете, исчезали без следа. Связь с ними обрывалась мгновенно. Готовы ли мы рискнуть жизнями людей и дорогостоящей техникой? Это раз. И два. Я консультировался с ведущими специалистами в своих областях: с ксенопсихологами, социологами, политтехнологами, медиками и астрономами. Все ученые умы, как один, дали четкий ответ на поставленный вопрос: нельзя вступать в контакт с цивилизацией, физиологически схожей с нашей вплоть до генного уровня, руководствуясь сомнительными материалами, полученными в ходе поверхностных тестов. Причем тестов, проведенных с единственным ее представителем, психическое состояние которого после пережитых стрессов оставляет желать лучшего.
— Вот-вот, — тут же согласился президент астрономического сообщества.
— Звучит рационально, — по-военному четко кивнул замминистра обороны США. — Да только фуфло это все. И все ваши ученые – фуфло. Нас в первую очередь заботит безопасность государства, Земли и колоний. А пока нет абсолютно никакой уверенности, что потенциальный противник не готовится к вторжению в нашу Солнечную систему. И боевые эскадры объединенного флота неспроста патрулируют окрестности Точки.
— Вы даже не знаете уровня их боевого и технического оснащения, — хмыкнул Виктор Дробышко. — А уже лезете на рожон со своей заботой о безопасности всех и вся. Мало вам… — Замглавы «Роскосмоса» осекся, чуть не перейдя допустимый барьер политкорректности. Потом примирительно развел руками: – Вдруг у них военный потенциал на порядок круче нашего? Ведь Нужный – гражданский пилот, и с его слов нельзя составить даже приблизительной картины их техоснащенности.
Замминистра возмущенно поводил нижней челюстью из стороны в сторону, воздержавшись, однако, от комментариев.
— И все же вопрос остается открытым, — вздохнул командующий ВВС. — Отправлять дипломатическую миссию немедленно или ждать?
— Дообсуждаемся мы тут, — злобно буркнул генерал Лоуэрсган. — Вот прилетят они первыми и бомбить начнут. А вы будете сидеть и прокламации свои составлять! Военный потенциа-ал, военный потенциа-а-ал… Да у нас хватит ракет, чтоб всю Солнечную в ядерный могильник превратить или в сочную G-аномалию, и все это прекрасно знают. Между прочим – у России тоже… хм… хватит.
Высокопоставленные лица вполголоса загудели.
— Я балдею… — недовольно пробормотал себе под нос Леонид Тишин, вытирая вспотевший лоб платком. — Детсад какой-то, ей-богу… Не успели познакомиться с соседями, а уже едрёны бомбы считать начали. Клоуны.
Он достал мобильник и набрал номер своего зама.
Время теперь играло не только против СКВП, но и против всего человечества.
— Спектр, длина волны… Странно. Излучение не реликтовое вроде.
— Постой-ка… Нет. Не похоже. По температуре выше абсолютно черного тела. И на потенциальную сверхновую не тянет.
— Все верно. А ведь до нее меньше семи парсеков…
— Ага. Не исключено, что эта штуковина уже взорвалась лет двадцать назад…
— Наша-то не взорвалась!
— Ну, мало ли… Может, еще взорвется.
— Типун тебе на язык!
— Ладно, не суеверничай – ты же человек науки. Мне, к примеру, вот что не понятно: почему никто раньше не углядел такого очевидного совпадения? Ведь десятки мощнейших телескопов постоянно сканируют пространство. И в оптическом, и в радио-, и…
— Не в том диапазоне искали. Видишь, какая необычная спектрально-волновая картинка вырисовывается.
— Вижу. Вот только что это? Ведь ни в каком астрокаталоге нет данных. Имеются идеи?
— Владику надо звонить в Крымскую.
— Подожди. А вдруг мы какой-нибудь новый вид космических объектов открыли? Запатентовать бы…
— Не дури. Никому наши погремушки не нужны.
— Гы… А ты точно сказал! Смотри на общую картину… Похоже на пульсацию. Будто кто-то внезапно начал трясти эту… нашу «погремушку».
— Слу-у-ушай… А ведь все сходится! Если предположить, что обе аномалии одновременно изменили характер поведения, то понятно, отчего мы видим перемены только в нашей, которая под боком, можно сказать. А дальняя спокойна и безмятежна. До нее-то около 22 световых… Когда еще волны до нас доползут, чтобы рассказать, что там происходит.
Ребята многозначительно переглянулись.
В этот момент дверь лифтовой будки скрипнула, и на крышу вышел мужик в майке и драных семейниках.
— Григорий, ты здесь? — громко позвал он, вглядываясь в густую летнюю ночь. — Я тебя выпорю, если еще раз опоздаешь к ужину.
— Мы тут, батя, — откликнулся один из подростков, захлопывая крышку ноутбука и выдирая интерфейсный кабель телескопа из порта. — Кстати, мне уже пятнадцать, а ты меня еще ни разу в жизни не порол. Покажешь как-нибудь – как это на самом деле происходит?
Ребята рассмеялись.
— Ты мне похами, похами, — строгим голосом произнес мужик, улыбнувшись в темноте. — Мать три часа назад на стол накрыла. Живо жрать спускайтесь, уже тридцать раз все остыть успело.
— Да мы в микроволновке разогреем…
— Я тебя сейчас в ней разогрею.
— Идем, бать. Через секунду. — Гриша снял увесистую трубу со штатива и закрыл крышкой переднюю линзу. — Как думаешь, Диман, а можно будет их назвать, как мы захотим?
— Не знаю… И как же ты хочешь их окрестить?