Санкта-Психо
Шрифт:
В «Рыси» набралось восемь человек. Итого семнадцать. Девять мальчиков, восемь девочек. Сосчитать их было нелегко — дети, как всегда на прогулке, слегка перевозбудились, бегали, прыгали и обижались друг на друга. Особенно сложно стало, когда вошли в рощу, — малыши то и дело исчезали за стволами и, казалось, в любой момент могли разбежаться в разные стороны.
По правилам, они должны были идти парами, держась за руки. Сигрид увлеклась своим мобильником и не обращала внимания, насколько неуправляема группа. Ян краем глаза увидел у нее на дисплее эсэмэску
— Пошли, пошли, ребята! — покрикивал он и прибавлял шаг.
Дети с удовольствием семенили за ним, и всего за четверть часа они уже зашли далеко в лес. Тропинка стала заметно уже, могучие еловые ветви нависали над головами.
— Ты знаешь, где мы, Ян?
Сигрид отключила свой мобильник и недоуменно вертела головой, будто первый раз в жизни попала в лес.
— Еще бы, — он улыбнулся, — я здесь как дома. Скоро будет поляна… там можем остановиться и перекусить.
Так и вышло — ели расступились, и они оказались на большой круглой поляне. После лесного мрака здесь было сухо и светло.
В рюкзаке коричные булочки и клубничный сок. Дети устали. Они послушно расселись на полянке и с удовольствием жевали сладкие булочки. Но как только допили весь сок, усталость как рукой сняло, и они опять начали носиться по полянке, толкаться и кричать.
Ян глянул на часы — двадцать минут четвертого. Посмотрел на Сигрид и спросил, как можно более невинно, хотя сердце в груди бултыхнулось:
— Еще немного поиграем — и домой?
— Конечно! — Сигрид, похоже, вообще было незнакомо чувство усталости.
— Можем разделиться… ты будешь играть с девочками, я — с мальчиками.
Она кивнула — никаких возражений.
— Время игр! — крикнул Ян. — Мальчики ко мне.
Дети, предвкушая что-то интересное, быстро собрались около него. И Вильям Халеви тоже.
— Пошли!
Он принял на себя командование, как какой-нибудь сержант морской пехоты на опасном задании, и повел мальчиков по тропке в лес.
16
Маленькие, корпус из белой пластмассы, чем-то напоминают дешевые уоки-токи. Babywatchers. Электронные мониторы наблюдения за детьми. Существуют десятки разных моделей, но та, что Ян держит сейчас в руках, называется символично: Angelguards. Ангелы-хранители.
— Самая продаваемая модель, — сообщил продавец. — Невероятно надежные, девятивольтовой батарейки хватает на несколько недель, и работают на совершенно другой частоте, чем мобильники или радиопередатчики. Ночное освещение шкалы позволяет использовать прибор как карманный фонарик.
— Очень хорошо.
В магазине полным-полно детского барахла: одежда, книги, коляски, всевозможные защитные приспособления, сигналы тревоги, эргономические ложки и вилки, фосфоресцирующие слюнявчики, специальные трубочки для отсасывания соплей из маленьких носов… но Яна интересует только
— А дальность?
— Минимум триста метров. При любых условиях.
— Сталь? Бетон?
— Не помеха… стены не блокируют сигнал.
Он покупает Ангелов-хранителей. Продавец подмигивает — наверняка принимает его за молодого отца, обеспокоенного безопасностью своих детей.
— Работают только на прием… вы ребенка слышите, он вас нет. Можете заниматься, чем хотите. — Он опять подмигнул.
— Блеск, — сказал Ян.
— Мальчик или девочка?
— И то и другое… разного возраста. У меня трое.
— Плохо спят?
— Нет… спят хорошо. Но лишняя мера предосторожности не помешает.
— Само собой. — Продавец сует Ангелов в пластиковый пакет. — Триста сорок девять крон, спасибо.
Вечером Ян катит на велосипеде в подготовительную школу. В рюкзаке лежат Ангелы. Стоит ли продемонстрировать их Марии-Луизе? С приказчицким энтузиазмом? Нет… вряд ли. Не оценит. По части технических новинок она, похоже, дальше вязания не пошла. Так что он паркует велосипед, является ровно в половине десятого, вешает рюкзак на вешалку и принимает дежурство.
Матильда, Лео и Мира спят, и Мария-Луиза на этот раз не задерживается. Наверное, начинает понемногу проникаться к Яну доверием.
— Как ты сегодня? Немножко устал?
— Нет… так, чуть-чуть. С утра была голова тяжелая.
— Но ты спал хорошо вчера? Дети не просыпались?
— Спали замечательно. И я, и дети.
Мария-Луиза торопится на автобус — девять сорок пять, — и он запирает за ней дверь.
Дверь в подвал тоже закрыта.
Он снова один. Один с детьми.
В торце Санкта-Патриции светятся те же четыре незашторенных окна, что и вчера. Теперь он уверен — это коридор. В коридорах свет по ночам не выключают. Как ночник в детском саду.
Он с трудом отрывает глаза от светящихся окон. У него есть другие дела. Расставляет разбросанные сапожки в раздевалке, слушает спортивные новости по радио (тихо, чтобы не разбудить детишек), пьет чай с бутербродом.
Но думает он только об одном. Ангелы-хранители: Ангел-передатчик и Ангел-приемник.
В одиннадцать он достает Ангелов из рюкзака и открывает дверь в спальню. В подушечную.
Свет погашен. Дети спят под одеяльцами. Он стоит неподвижно с минуту. Прислушивается к детскому дыханию. Ничто так не радует душу, как это мирное посапывание.
Он нажимает кнопку на Ангеле-передатчике и вешает его на крючок в стене между кроватками Матильды и Лео.
Лео поворачивается и бормочет что-то во сне, но не просыпается.
Ян на цыпочках выходит из подушечной и включает другого Ангела — принимающего сигнал. Маленький круглый динамик на лицевой стороне молчит. Он прикладывает его к уху. Тихий шум, то прибавляет чуть, то почти исчезает, как ночные волны медленно накатывают на прибрежный песок. Возможно, детское дыхание. Наверняка. Что еще? Конечно, детское дыхание.