Сапфир. Сердце зверя
Шрифт:
Да, она была испугана по-настоящему и стук ее смелого сердца был отрывистый и быстрый, а кожа в миг стала холодной.
Нападать на нее в таком состоянии было по меньшей мере подло! Даже для такого существа, как я.
Я пытался сосредоточиться на ее страхе и дрожи, думая о том, что это было даже забавно: будучи еще совсем маленькой она не побоялась спуститься в темный гараж, где в лужи крови лежал огромный страшный мужик, а теперь ее трясло от вероятных монстров в лесу.
– Ладно, успокойся, - выдохнуть получилось с трудом и сиплым выдохом, но я все-таки
– В лесу никого нет. Тебе это все только кажется.
– Но я же видела его своими глазами!
– Ладно, хорошо. Он убежал. Испугался меня и убежал. Ты же больше его не видишь?
Твою мать, что я говорил?!
Но главное, что это неплохо сработало, когда Мишка приподняла голову, отлипая от моего плеча, чтобы покоситься подозрительно на лес и радостно хихикнуть:
– Не вижу!
Контузило ее не хило! Я-то знал это точно.
Я никогда не был хорошим мальчиком, и друзья у меня были соответствующие.
Нас называли подонками, хамами, невоспитанными и мерзавцами.
Если кто-то из нашей малочисленной, но сплоченной компании хотел чужую машину – мы шли и просто забирали ее. Если кто-то хотел чужую девушку – поступали так же. Сила окрыляла и оставляла меня безнаказанным, когда всегда достаточно было слегка придушить вопящего недоумка, чтобы тот понял, что я не шучу, когда предупреждаю, чтобы он сидел на заднице ровно и не бегал в полицию.
Машины и прочее имущество мы возвращали. И не важно в каком состоянии.
Вполне логично, что мы баловались и запрещенными препаратами.
Вернее, мои друзья.
Я не мог надеяться на собственную выдержку и боялся сорваться в пьяном угаре, обратившись в зверя и перебив всю округу в приступе неконтролируемой ярости и жажды крови. Поэтому именно мне доставалось больше всех хлопот с друзьями, которых развозило и плющило от наркоты.
Я знал, что сейчас Мишка невменяема, даже если отвечает на мои вопросы, и что наутро, когда действие дурмана пройдет, ей станет еще хуже. Нет, демонов она видеть не будет. Но вот ее организм будет в полном ударе, выворачиваясь наизнанку.
Впрочем, сначала нужно было как-то пережить эту ночь.
Я молча шел вперед с ускорением, иногда придерживая ее второй рукой, когда девчонку начинало кидать из стороны в сторону, потому что она явно от кого-то уклонялась, повизгивая и начиная махать руками.
– Опять демоны?
– усмехнулся я, уже начиная воспринимать эту ситуацию забавной.
– Мертвые птички!
– Как они летают раз мертвые?
– Скелеты птичек! Франки, напугай их, они кусаются!!!
– пискнула Мишка, уклоняясь от призрачных скелетов несуществующих птичек, к счастью, не видя мою шальную улыбку и попытку скрыть смех, когда я выдохнул:
– Кыш-кыш-кыш!.. Улетели?
– Да, - она снова восторженно хихикнула.
– Они и правда тебя боятся!
Когда девушка растянулась на моем плече так блаженно и расслабленно, прильнув всем телом и свесив
– Тебе бы тоже не мешало!
Она взвизгнула скорее от неожиданности, чем от боли, совершенно не испугавшись, но зато улыбаясь сонно и томно, словно дремлющий котенок, глядя на меня сбоку сквозь пелену ресниц:
– Не могу бояться. Ты слишком красивый!
Я шлепнул ее еще раз, видя, как девушка слегка поморщилась, но все равно улыбнулась с хитрецой в затуманенном взгляде:
– Понравилось?
– Да.
Пока я вышагивал стремительно и резко вперед, девушка успела даже помурлыкать какую-то песню, принявшись теперь хихикать и морщить нос, отчего я и сам не смог сдержать улыбки.
Гребанный ад, она была такой забавной и сексуальной с этим пьяным взглядом и расширенными зрачками, вытворяя то, что никогда бы не позволила себе на «трезвую» голову, что я стал от души наслаждаться этим коротким моментом, и себе позволяя то, что не позволил бы, будь она в другом состоянии, если бы не знал, что утром она ничего не будет помнить.
– Франки, на тебя тоже попадает?
– Что там? – хмыкнул я, глядя на ее склоненное лицо, прильнувшее к моему плечу.
– Надеюсь, не скелетики птичек прилетели и какают?
– Звезды сыплются! – рассмеялась она.
– Смотри, какие маленькие! От них в носу щекотно!
Я лишь рассмеялся, в эту секунду понимая, что не делал этого долгих тринадцать лет, а может даже еще больше, глядя на девушку, которая восторженно и совершенно по-детски наивно смотрела на небо, щурилась и морщила нос, а потом и вовсе принялась ловить эти звезды, протягивая мне пустую раскрытую ладонь.
– Франки, они волосатые! Смотри волосики прям золотые и такие тоооооненькие!
– Ага, вижу, - хохотнул я.
– Еще не двигаются?
– А что могут?!
– Ну теоретически, если они разного пола, то вполне, - веселился я от всей души, больше не пытаясь сдерживаться и почему-то думая о том, что эта девчонка наполнена до краев своей тонкой хрупкой души чем-то светлым, добрым и теплым, потому что видела звезды, а не кошмары, которые мне приходилось терпеть во время глюков друзей.
Глаза Мишки загорелись блеском, когда она уткнулась в свою ладонь, явно пытаясь рассмотреть движение звезд и их пол, к счастью, не замечая, как я посмеиваюсь.
Но кажется рассмотреть этого она не успела, когда девушку вдруг повело куда-то в бок, отчего пришлось обхватить ее рукой, прижимая к собственной груди, и видя, что ее глаза вращаются по странной траектории, пока Мишка не завопила:
– Франки, не кружись!!!
Остановившись, я понял, что всё, дальше идти не получится, потому что где-то в своей радужной вселенной с трупиками птичек и звездами, Мишка каталась на американских горках и ее голова шла кругом. Как бы я не заставлял смотреть ее в свои глаза и найти точку опоры, ничего не помогало, пока она испуганно цеплялась за меня руками, впиваясь от усилия коготками, что только возбуждало еще сильнее.