Сарматы. Первая тяжелая конница степей
Шрифт:
Более поздним трудом, сведения из которого особенно ценны для изучения сарматского и аланского военного дела, является сочинение последнего крупного историка античности Аммиана Марцеллина (ок. 330 – ок. 400). Он был не только высокообразованным человеком, но и профессиональным военным, штабным офицером, принимавшим участие в военных кампаниях. Его описания сражений компетентны, хотя под влиянием своего образца для подражания, Тацита, они риторически обработаны и подчас не совсем ясны. Очень важные сведения об аланах, под именем которых Аммиан понимает сарматов вообще, содержатся в этнографическом описании аланов (Amm., XXXI, 2, 12–25). Причем часть из этих сведений, без сомнения, относится к более ранней эпохе, ведь Марцеллин, как и другие античные авторы, не видел исторического развития явлений, статично воспринимая историческую эволюцию. Однако нельзя исключить и того, что не только в представлениях Марцеллина и в античных стереотипах кочевые этносы сохраняли свои социально-политические и военные особенности, но, возможно, так и было в действительности, ведь хозяйство, способ ведения войны у номадов отличаются консервативностью
Несомненно, на современных Марцеллину материалах построен рассказ о набегах сарматов на дунайские провинции Римской империи (Amm., XVII, 12, 1–3). Здесь точно подмечено вооружение сарматов, дана характеристика их лошадям. Данные сведения явно базируются на свидетельствах компетентных информантов, скорее всего очевидцев, тех, кто знал о сарматском способе войны. Определенные данные добавляет к нашим сведениям и рассказ о разгроме двух римских легионов сарматами в Восточной Паннонии в 373 г. (Amm., XXIX, 6, 13–14). Это описание очень кратко, но весьма ярко рисует тактику сарматских всадников той эпохи. Однако об этом событии автор, вероятно, имел довольно скудную информацию. У Марцеллина мы можем найти и еще целый ряд небольших, но не менее ценных свидетельств о военном деле сарматов и аланов, упоминания которых находятся в соответствующих местах работы.
Таковы наиболее важные античные источники по военному делу сарматов и аланов, сопоставляя и анализируя которые мы можем представить состояние последнего, а подчас и развитие. Около сотни других письменных источников, в которых также есть сведения о сюжете, читатель найдет в соответствующих местах книги. Естественно, подчас источники подвергаются неожиданной трактовке со стороны современных исследователей, в таких случаях я предпочитал следовать за информацией древнего автора, не за ее интерпретацией.
В качестве дополнительного материала в работе приводятся свидетельства закавказских, армянских и грузинских источников, которые иногда упоминают интересные подробности, отсутствующие в трудах античных авторов. Я старался активно не пользоваться таким богатым источником информации, как осетинский нартовский эпос, военное дело которого считается в основном восходящим к средне- и позднесарматскому периодам [10] . Действительно, фольклор доносит до нас отголоски определенных исторических событий, деятельности неких исторических персонажей и даже какие-то исторические реалии, которые необходимы по ходу рассказа, но все же основной блок реалий в эпосе достаточно поздний, ведь сам сюжет и реалии должны быть понятны слушателям, которым необходимо было отождествить реалии, упоминаемые сказителем, с известными им [11] .
10
См.: Иванеско 2000: 23–24.
11
Ср.: Нефёдкин 2001: 171–173.
2. Историография
Историографию военного дела сарматов и аланов нельзя назвать обширной, хотя существует большое количество работ, посвященных отдельным археологическим находкам различных видов оружия и их классификации. Однако лишь в незначительном числе работ затрагивается военное дело в целом или различные его аспекты. Здесь остановимся на наиболее важных работах исследователей, которые написали диссертации, монографии или серии статей на данную тему.
Советская, российская и украинская историография, несомненно, богаче и разнообразнее, чем западная. Из дореволюционной историографии надо упомянуть работы одного из крупнейших антиковедов Михаила Ивановича Ростовцева (1870–1952), который в своих работах, посвященных Северному Причерноморью, затрагивал некоторые аспекты военного дела сарматов [12] .
12
Ростовцев 1914: 328–342; 1918: 130–133; 173.
После Великой Отечественной войны разрабатывал тему известный советский археолог Владимир Дмитриевич Блаватский (1899–1980). В своей монографии о военном деле Северного Причерноморья он уделил определенное внимание вооружению сарматов и их боевому порядку, в частности он утверждал, что эти кочевники строились клином [13] , что стало традиционным мнением в отечественной историографии.
Началом систематического изучения всего оружия ранних сарматов следует признать монографию сарматоведа Константина Федоровича Смирнова (1917–1980), которая, впрочем, прямо к нашей теме не относится, но важна для представления общего генезиса вооружения сарматов [14] .
13
Блаватский 1954: 113–123.
14
Смирнов 1961.
Одной из основных работ по теме до сих пор является монография советского (сейчас американского) номадоведа Анатолия Михайловича Хазанова (1937 г. р.), в которую вошел материал ранее написанной им кандидатской диссертации и статей по военному делу сарматов [15] . В работе по археологическому материалу детально анализируются все известные в то время элементы сарматской паноплии. Естественно, автор сопоставлял вещественный материал со свидетельствами античных источников. Для настоящей темы особенно значимой является последняя часть монографии, посвященная военному искусству и, в частности, «катафрактариям» – термин, который с легкой руки автора широко вошел в отечественную и даже восточноевропейскую литературу как обозначение тяжеловооруженного всадника [16] . В монографии рассмотрены основные элементы военного дела сарматов в развитии, установлены три стадии последнего. Естественно, при этом автор в большей степени опирался на археологический материал, тогда как значительная часть античных источников не была использована.
15
Хазанов 1966; 1966а; 1968; 1970; 1971 (второе неизмененное издание – Хазанов 2008, с дополнением А. В. Симоненко (2008: 238–286), материал которого затем вошел в его монографию – Симоненко 2010; 2015).
16
Как показал петербургский историк В. П. Никоноров, термин catafractarii применялся в античности только к всадникам римлян, тогда как название cataphracti обозначало тяжеловооруженную конницу различных народов (Nikonorov 1998: 131–138; Никоноров 2007; 2008: 6–12; contra: Перевалов 2006а: 46–50; 2010: 200–202, примеч. 49). В западной историографии, не связанной с отечественной, для обозначения древней тяжеловооруженной конницы обычно используется термин cataphracti, тогда как римские всадники именуются catafractarii. Подробнее см.: Нефёдкин 2004а.
Много внимания военному делу и, в первую очередь, оружию сарматов уделил в своих работах современный украинский археолог Александр Владимирович Симоненко (1950 г. р.), ведущий на настоящий момент исследователь сарматского оружия. Особо надо отметить его кандидатскую диссертацию, детально рассматривающую оружие, комплекс вооружения, а также тактику причерноморских сарматов и поздних скифов. Материал диссертации лег в основу большой статьи, можно сказать монографии, которая была опубликована на немецком языке, а затем в фундаментальную монографию, где дан анализ и типологизация сарматского оружия и конского снаряжения [17] . Впрочем, не со всеми историческими выводами А. В. Симоненко можно согласиться, особенно с теми, где автор, критически относящийся к нарративным источникам, отходит от чисто археологических вопросов и переходит к историческим характеристикам [18] .
17
Симоненко 1986; Simonenko 2001; Симоненко 2010 (дополненное второе издание – Симоненко 2015).
18
Симоненко 2001; 2002: 110.
Владикавказский алановед Сергей Михайлович Перевалов (1950 г. р.) избрал темой для своих исследований аланские и сарматские сюжеты в работах Флавия Арриана «Диспозиция против аланов» и «Тактика». Немало оригинальных наблюдений автор делает по поводу манеры держания пики и посадки тяжеловооруженного всадника [19] . Во вспыхнувшей дискуссии между С. М. Переваловым и А. В. Симоненко по поводу реальности «сарматской посадки» мне ближе позиция первого автора, который, опираясь на источники и иконографию, считает эту манеру держания копья двумя руками и саму посадку реально боевыми, а не иконографическим шаблоном [20] .
19
Перевалов 1997; 1999; 1999а; 2001; Perevalov, Lebedynsky 1998: 7–21.
20
Мнение: Симоненко 1999; 2001; 2002: 110–122; 2008: 273–275; 2008а; 2010: 81–90; 2015: 93–100; мнение: Перевалов 1999а; 2006: 42–45; 2007: 143–156; 2010а; 2014; pro: Скобелев 2013: 68–93; Гаибов, Кошеленко 2013 (на среднеазиатском материале).
В параллельном с С. М. Переваловым русле вел работу и автор этих строк. Так, был опубликован первый перевод на русский язык «Диспозиции против аланов» Арриана, где в комментариях затронуты различные аспекты алано-сарматского военного дела. В процессе работы над данной темой был опубликован ряд статей, тексты которых в исправленном и дополненном виде вошли в состав первого издания данной монографии и в отдельную научно-популярную книгу [21] .
Для сопоставления и выяснения особенностей военного развития аланов в Европе особое значение имеют работы археолога Владимира Николаевича Каминского (1957–1992), посвященные вооружению и военному делу аланов Северного Кавказа в период поздней Античности и раннего Средневековья. Хотя основной акцент в его статьях сделан на археологический материал, автор занимался не только вещеведением, он рассматривал и оружие в историческом контексте [22] .
21
Нефёдкин 1999; 1999a; 2001 б, в; 2004 (перевод статьи на французский язык: N'efedkin 2009); Нефёдкин 2004; 2004а, в, г; 2007; 2009; Nefedkin 2006; монографии: Нефёдкин 2004б (отзыв см.: Белоусов 2010б: 56); 2011.
22
Каминский 1992; 1993.