Сатанинские стихи
Шрифт:
Вот что Осман, воловий мальчик, поведал детективам, ужасно смущенным показаниями сарпанча:
— Сперва я очень боялся утонуть. Но я искал-искал, прежде всего ее, Аишу, которую знал до того, как она изменилась. И лишь в последний миг я увидел, что она случилась, эта изумительная вещь. Воды открылись, и я увидел, как они идут по дну океана, среди умирающей рыбы.
Шри Шринивас тоже поклялся богиней Лакшми, что видел разделение Аравийского моря; и когда детективы добрались до госпожи Курейши, они были крайне раздосадованы, ибо знали, что эти люди не могли подготовить свою историю сообща. Мать Мишалы, жена большого банкира, рассказала собственными словами ту же повесть.
— Верьте, не верьте, — решительно подытожила она, — но что видели мои глаза, то повторяет мой язык.
Покрываясь гусиной кожей, люди из угро предприняли попытку допроса третьей степени:
— Послушай, сарпанч, не надо срать через рот. Там было много народа, никто не видел ничего подобного. Трупы утопленников уже плывут к берегу, раздувшиеся, как воздушные шары, и смердящие, словно ад. Если ты будешь продолжать отпираться, мы возьмем тебя в оборот и за нос вытащим к правде.
— Делайте со мною все, что захотите, — ответил следователям сарпанч Мухаммед-Дин. — Но я все равно видел то, что видел.
— А Вы? — сотрудники угро собрались возле едва проснувшегося
— Как вы можете спрашивать? — возмутился он. — Моя жена утонула. Хватит долбать меня своими вопросами.
Узнав, что он оказался единственным выжившим из Хаджа Аиши, не засвидетельствовавшим разделения волн (Шри Шринивас рассказал ему то, что видели другие, добавив мрачно: «Именно из-за нашего позора нас не сочли достойными сопровождать ее. Перед нами, Сетджи, воды сомкнулись; они захлопнулись перед нашими лицами, словно Райские врата»), Мирза Саид сломался и прорыдал неделю и один день; сухие всхлипы продолжали сотрясать его тело еще долго после того, как в слезных каналах исчерпалась соль.
Затем он отправился домой.
Моль съела пункас Перистана, а библиотека была сожрана миллиардами голодных червей. Когда он включил кран, змеи потекли вместо воды, и ползучие растения обвивались вокруг кровати с четырьмя гербами, в которой когда-то спали вице-короли. Казалось, что время ускорилось в его отсутствие и столетия невероятным образом потекли вместо месяцев, поэтому, когда он коснулся гигантского персидского ковра, свернутого в танцзале, тот распался под его рукой, а ванны были полны лягушек с алыми глазами. Ночью шакалы завывали на ветру. Великое древо было мертво или при смерти, и поля были бесплодны, как пустыня; сады Перистана, в которых когда-то, давным-давно, он видел красивую молодую девочку, теперь давно пожелтели, обернувшись уродством. Стервятники были единственными птицами в небе {2060} .
2060
Эта сцена опустошения напоминает некоторые библейские мотивы, например, Откровение, 18:2: «Пал, пал Вавилон, великая блудница, сделался жилищем бесов и пристанищем всякому нечистому духу, пристанищем всякой нечистой и отвратительной птице; ибо яростным вином блудодеяния своего она напоила все народы».
Он вытащил кресло-качалку на веранду, сел и стал мягко покачиваться, чтобы уснуть.
Однажды, только однажды, он посетил древо. Деревня рассыпалась в прах; безземельные крестьяне и грабители пытались захватить брошенную землю, но засуха прогнала их. Здесь не бывало дождей. Мирза Саид вернулся в Перистан и повесил замок на ржавые ворота. Его не интересовала судьба выживших товарищей; он подошел к телефону и вырвал его из стены.
По прошествии бессчетного количества дней ему пришло в голову, что он истощал до смерти, ибо тело его источало тяжелый запах средства для удаления маникюрного лака; но, поскольку он не испытывал ни голода, ни жажды, он решил, что нет никакого смысла искать пищу. Для чего? Намного лучше качаться в этом кресле, и не думать, не думать, не думать.
Прошлым вечером он услышал шум, словно гигант вытаптывал лес под ногами, и почуял зловоние, словно от пердения гиганта; и тогда он понял, что древо горит. Он поднялся с кресла и неровным шагом поплелся к саду, чтобы взглянуть на пожар, пламя которого пожирало истории, воспоминания, генеалогии, очищая землю и приближаясь к нему, чтобы подарить освобождение; — ибо ветер нес огонь к основанию особняка, и теперь очень скоро, очень скоро настанет его очередь. Он увидел, как древо распалось на тысячу осколков, и ствол разорвался, как сердце; тогда он отвернулся и, пошатываясь, направился в сад — туда, где Аиша когда-то поймала его взор; — а затем почувствовал, как медлительность накатывается на него — великая тяжесть {2061} , — и присел в пыли увядания. Прежде, чем глаза его сомкнулись, он ощутил что-то, щекочущее его губы, и увидел маленькую стайку бабочек, стремящихся войти к нему в рот. Затем море нахлынуло на него, и он очутился в воде возле Аиши, чудесно проступающей из тела его жены...
2061
Те же симптомы, что наблюдались у Джибрила в доме Розы Диамант.
— Откройся, — плакала он. — Откройся широко!
Щупальца света текли из ее пупка, и он рубил их, рубил ребром ладонями.
— Откройся, — кричала она. — Ты прошел так далеко, теперь заверши начатое.
Как он мог слышать ее голос?
Они были под водой, потерявшиеся в реве моря, но он мог явственно слышать ее {2062} , все они могли слышать ее: этот голос, подобный колоколу.
— Откройся, — сказала она.
Он закрылся.
Он был крепостью с лязгающими воротами.
2062
Ср. в первой главе: «Им было невозможно слышать друг друга, и еще меньше — общаться и, тем более, состязаться в пении. Ускоряясь к планете сквозь ревущую атмосферу, как могли они? Но взгляните и вот на что: они делали это».
Он тонул.
Она тонула тоже. Он видел, как вода наполняет ее рот, слышал, как она булькает в ее легких. И тогда что-то в нем воспротивилось этому, сделав другой выбор, и в тот момент, когда самая суть его сердца {2063} треснула и распалась, он открылся.
Тело его раскололось от кадыка до паха, чтобы она смогла достичь его глубин, и тогда она открылась, и все они, и в самый миг их открытия воды разделились, и они пошли в Мекку по ложу Аравийского моря {2064} .
2063
В оригинале — просто «heart», но это английское слово может означать и «сердце», и «сердцевина», и «самая суть».
2064
Один из самых мистичных моментов романа, подчеркивающий глубокую религиозность Рушди. Все объективные свидетельства говорят в пользу того, что паломники утонули, однако эта сцена показывает, скорее, что вера может, в итоге, оказаться сильнее смерти. Кроме того, Мирза Саид как бы приходит после смерти в «Мекку» (в мистическом, а не географическом понимании), несмотря на то, что при жизни был не верующим человеком, но просто сильной
IX. Чудесная Лампа {2065}
Только одна эта аптека и осталась в городе от прошлого, разрушение которого все никак не приходило к концу, ибо прошлое разрушалось бесконечно, поглощая само себя, готовое каждое мгновение кончиться совсем, но так никогда и не кончая кончаться.
Через восемнадцать месяцев после сердечного приступа Саладин Чамча снова поднялся в воздух в ответ на телеграфное известие, что его отец на последней стадии множественной миеломы {2066} — системного рака костного мозга, который был «сто процентов фатальным», как несентиментально выразился терапевт {2067} Чамчи, когда тот телефонировал ему, чтобы уточнить подробности. Отец и сын практически не контактировали с тех пор, как Чангиз Чамчавала отправил Саладину доходы от срубленного грецкого ореха все эти вечности назад. Саладин послал краткую записку с сообщением, что пережил Бостанскую катастрофу, и даже получил краткое послание в ответ: «Отв. на тв. сообщение {2068} . Эту информацию уже получал». Тем не менее, когда пришла телеграмма с дурной вестью — подписанная незнакомой второй женой, Насрин II, и тон был довольно неприкрашенный: ОТЕЦ БЫСТРО УГАСАЕТ + ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ПОВИДАТЬСЯ БЫСТРЕЕ ПРИЕЗЖАЙ + Н ЧАМЧАВАЛА (Г-ЖА), — он, к своему удивлению, обнаружил, что после целой жизни запутанных отношений с отцом, после долгих лет телеграфных перебранок и «бесповоротных разрывов» он все еще был способен к этой несложной реакции. Непременно, архиважно, обязательно добраться до Бомбея прежде, чем Чангиз покинет его навсегда.
2065
Очередная аллюзия к сказке про Аладдина.
2066
Множественная миелома (болезнь Рустицкого-Калера, генерализованная плазмоцитома) — заболевание системы крови, относящееся к парапротеинемическим лейкозам. Свое название заболевание и опухолевая клетка получили в связи с преимущественной локализацией процесса на «территории» костного мозга. Встречается в основном у взрослых. Известны редкие случаи у людей моложе 30 лет. Опухолевая ткань разрастается преимущественно в плоских костях (череп, ре6ра, таз) и в позвоночнике, инициируя в них остеолизис и остеопороз. На рентгенограмме очаги поражения имеют вид гладкостенных пробоин. Полости образуются в местах роста миеломных клеток за счет активации ими остеокластов, осуществляющих лизис и резорбцию костной ткани (пазушное рассасывание). Помимо костного мозга, опухолевые инфильтраты могут обнаруживаться и в других органах. Осложнения миеломной болезни развиваются вследствие деструкции костной ткани — самопроизвольные переломы, боли в костях, а также из-за продукции парапротеинов — амилоидоз (AL-амилоидоз), парапротеинемическая кома и парапротеиноз органов. Иногда обнаруживаются опухоли, исходящие из костной ткани. Вследствие разрушения костей в крови увеличивается количество кальция, который в виде конкрементов откладывается в выделительных органах (почки, легкие, слизистая желудка). Поражение почек (миеломная нефропатия) в основном обусловлено поступлением через почечный фильтр парапротеинов. Характерным для миеломной болезни является частота бактериальных инфекций вследствие уменьшения количества нормальных иммуноглобулинов и нарушения образования антител. Для лечения используются препараты цитостатического действия, лучевая терапия, гормональные препараты, переливание эритроцитной массы, цельной крови. При развитии инфекционных осложнений — антибиотики, гамма-глобулин. Большое значение имеет проведение правильных ортопедических мероприятий.
2067
В оригинале — «GP» («general practitioner», «общий врач»).
2068
Возможно, перевод неточен, так как в оригинале текст дается с сокращениями («Rec.'d yr. communication»).
Он потратил лучшую часть дня, сперва стоя в очереди за визой в консульской секции Индийской палаты {2069} , а затем пытаясь убедить утомленное должностное лицо в безотлагательности своей заявки. Он, как последний дурак, забыл принести телеграмму и получил в итоге, что «у вас нет доказательств. Видите ли, любой может прийти и сказать, что его отец умирает, не так ли? Чтобы побыстрее». Чамча пытался сдерживать свой гнев, но, наконец, взорвался:
— По-вашему, я похож на халистанского фанатика {2070} ? — Должностное лицо пожало плечами. — Я скажу Вам, кто я, — ревел Чамча, разгневанный этим пожиманием, — я — несчастный ублюдок, который был взорван террористами, падал тридцать тысяч футов с неба из-за террористов, а теперь из-за этих террористов еще и должен терпеть оскорбления от всяких там чиновников вроде Вас.
2069
В Индийской палате (также Дом Индии) находится Индийское посольство, библиотека индийской литературы и другие заведения, связанные с Индией.
2070
Халистан — проект создания национального сикхского государства на территории индийского штата Пенджаб, где установится синтез ислама и индуизма. Халистанскими фанатиками (в оригинале — «zealot»: «зилот» — представитель антиаристократической политической группировки XIV века в Фессалониках, Греция, или же «зелот» — представитель социально-политического и религиозно-эсхатологического течения в Иудее, возникшего в эпоху Маккавеев во 2-й половине I века до н. э. и оформившегося окончательно в середине I века н. э., боровшегося против римских завоевателей) называются, таким образом, сикхские сепаратисты, ответственные за многочисленные террористические акты (в т. ч. взрыв самолета «Бостан» в романе и реального убийства Индиры Ганди).