Саван Вечности
Шрифт:
— Добрые духи, это люди?
— В них почти не осталось человеческого, — ответил Эйвери. — Это просто яксены.
Когда мальчишка угнал животных прочь, эскорт повел их через площадь к боковой улице. Здания расступились, и Никки увидела на вершине плато башню властителей, нависшую над ними. Башня напомнила ей огромный маяк гавани Графана.
На этом краю площади толпились люди, и Никки уловила волнение, которого раньше не замечала. Мужчины и женщины в серых одеждах низших классов переговаривались и шептались, а рядом с ними стояли ярко одетые торговцы и дворяне.
Когда Эйвери и его
Лицо Эйвери потемнело, когда он подошел к кирпичной стене за углом боковой улочки. Блестящие серебристые осколки в трещинах между кирпичей походили на украшения. Дверные косяки и оконные рамы тоже блестели от осколков.
— Смотрите, маленькие зеркала, — сказал Бэннон. — Кто-то украсил переулок.
Эйвери обнажил свой короткий меч и плашмя ударил им по осколкам зеркал.
— Немедленно убрать! — приказал он своим подчиненным. — Обыщите эти улицы и проверьте, нет ли где еще зеркал. — Он снова взмахнул мечом, и раздался звон разбившегося стекла. — Уберите все до кусочка!
— Неужели вы боитесь собственного отражения? — спросила Никки с ноткой сарказма.
— Меня больше волнуют восстания, — огрызнулся капитан стражи. — Это сделали последователи Зерцалоликого. Они хотят, чтобы мы думали, будто их больше, чем на самом деле, и проворачивают свои дела по ночам, чтобы подразнить нас. Мы не можем позволить им укрепить позиции.
— Зерцалоликий? — Натан задумался. — Звучит интересно. Расскажете о нем, пока мы идем к башне?
— Нет. Как капитан городской стражи я обязан оберегать и защищать Ильдакар. Если хотите историй, спросите властительницу или главнокомандующего волшебника. — Он резко оборвал разговор, быстро зашагав прочь.
Ближе к верхней части плато вдоль наклонных улиц было еще больше клумб, садов и живой изгороди. Эйвери не проронил ни слова, пока они не оказались у входа в башню властителей.
Глава 8
Высокий каменный столп стоял на краю плато из песчаника и напоминал бивень какого-то древнего зверя. Высеченные на стенах змеиные петли и линии образовывали затейливую паутину, поднимавшуюся по спирали до самой вершины, с которой открывался обзор на жилые кварталы и извилистые улицы внизу.
Натан уставился на отвесные стены башни:
— Добрые духи, это же сеть защитного заклинания, встроенного в башню. Должно быть, она неприступна.
— Говорят, что так и есть, — ответил Эйвери. — Но проверять не приходилось, поскольку никто еще не пробил брешь во внешних стенах Ильдакара.
На широком верхнем уровне плато располагались величественные здания и особняки, а также внушительная пирамида, украшенная странными металлическими устройствами. Никки подумала, что ступенчатое сооружение могло оказаться астрономической обсерваторией. Сверху им открылся потрясающий вид на город, на его узкие поля и висячие сады, фонтаны и водоемы, отполированные баки для воды и черепичные крыши, которые складывались в радугу далеко внизу.
— Оборонная система впечатляет, — сказала Никки. — Город выстоит, если его жители не забудут, что всегда найдется желающий уничтожить его.
Эйвери вошел в арку, служившую входом в башню, и остальные последовали за ним. Никки почувствовала, что температура упала на несколько градусов. Бэннон вытер испарину со лба и откинул свои длинные рыжие волосы.
— Здесь намного прохладнее.
— Волшебники поддерживают прохладу, — пояснил Эйвери. — Обратите внимание на глифы на стенах.
Странные узоры, вырезанные на внутренних каменных блоках, источали магию. Никки поняла, что это точки сосредоточения пассивного заклинания.
— Магия переноса?
Натан кивнул:
— Да, глифы забирают из воздуха избыток тепла и направляют его в другое место — возможно, на кухни или в камины.
Эйвери не высказался по этому поводу и продолжил вести их в глубину башни, к центральной лестнице со ступенями из различного камня: гранита с зелеными прожилками, белого и черного мрамора. Резные перила походили на угрей, сползающих по лестнице.
Ступени окончились площадкой, за которой последовал еще один пролет, приведший их на третью площадку в самом верху башни. Дальше ступени вели в просторный приемный зал. Следуя за капитаном, Никки интуитивно уловила психологический аспект планировки здания. Джегань многому научил ее, когда строил множество огромных сооружений на захваченных землях. Крутая лестница с несколькими площадками и открытая галерея, ведущая в грандиозный главный зал, служили своей цели: просители шли долго и представали перед могущественными правителями раскрасневшимися и запыхавшимися.
Но Никки не собиралась дрожать при виде правителей Ильдакара — кем бы они ни были.
Косые солнечные лучи проникали в величественный зал сквозь высокие арочные окна в боковой стене. Через тонкое прозрачное стекло открывался вид на город, раскинувшийся далеко внизу.
Сапоги Эйвери громко стучали по голубым мраморным плитам пола, которые были отполированы до такого блеска, что казались лужами воды. На возвышении, походившем на остров среди озера голубого мрамора, стояли два величественных трона, на которых сидели мужчина и женщина. Перед возвышением стояли два изогнутых мраморных стола с пустующими каменными скамьями, предназначенные для членов совета. За каждым столом поместилось бы по три или четыре человека.
Эйвери подошел к возвышению и опустился на одно колено. Его подбитая мехом накидка закрыла плечи и спину.
— Властительница Тора, главнокомандующий волшебник Максим, я привел вам гостей из-за пределов савана, из далекой страны под названием «Д'Хара».
Властительница Тора была высокой, стройной и невероятно красивой женщиной — словно сотворенной из фарфора. У нее был узкий подбородок, рот походил на бутон розы, а глаза цвета морской волны врезались в память. Ее блестящие волосы напоминали нити полированной бронзы, уложенные в замысловатые переплетения и завитки. Изящное платье из небесно-голубого шелка было оторочено полосатым серым мехом. Платье начиналось волнистой лентой на ее левом плече, перехватывало полную грудь, а ниже узкой талии превращалось в водопад юбок, прикрывавших ее согнутые ноги до самых лодыжек.